Я тебя не отпускаю - Айрин Лакс

– Ринат тоже не хотел объявлять о своей смерти и играть в мертвеца. Но пришлось. Иначе бы от него не отстали, – обрубает меня.

Я даже не знаю, как к нему обращаться.

Просто сажусь на трёхногий табурет, ещё довольно крепкий.

– Здесь есть турка. Можешь сварить кофе.

– Я не хочу кофе.

– Так это и не для тебя, – язвит. – Для меня. Ринат попросил побыть здесь, пока он сам не явится. Мне нужно обойти территорию и проверить всё. Кое-что расставить.

– Надеюсь, не растяжки, – улыбаюсь нервно.

Но от ледяной холодности и сосредоточенности скупых жестов мужчины в голову лезут лишь такие мысли.

Чтобы не накручивать себя, поднимаюсь с места и открываю полки, по одной, чтобы найти кофе. Он стоит в жестяной банке, на верхней полке, слева от газовой плиты. Там же стоит небольшая медная турка. Пьезо-поджиг на плите не работает, приходится чиркать спичками по коробку, чтобы разжечь огонь.

– Я выйду, – бросает в спину мужчина. – Надеюсь, кофе ты варишь не хуже, чем проблемы создаёшь.

Ну, вот опять наёмник ворчит и смотрит на меня с осуждением.

– Да что я вам такого сделала?! Лично вам?! – повышаю голос. – Ничего.

Он молчит.

– Или вы все проблемы Рината так близко к сердцу принимаете? Так вот, к вашему сведению, Ринат мне тоже немало проблем создал. И что вы на это скажете?

– Я? Да мне вообще похуй! Но вам двоим явно есть что сказать друг другу. Надеюсь лишь, что после этих разговоров мой дом целым останется.

С этими словами мужчина делает жест, словно откланивается, и уходит, напоминая про кофе:

– Я люблю крепкий. Чёрный. Без сливок и без сахара.

– Я даже не знаю, как вас зовут!

– Лучше не звать, – отвечает издалека. – Это будет означать, что у вас большие проблемы…

Мужчины!

От них словно убудет от нормального, человеческого разговора!

У этого хама точно проблемы с манерами и эго величиной с Эверест. Неудивительно, что он общается с Ринатом.

Словно назло, я выключаю плиту, бросаю турку и банку с кофе, посвящаю несколько минут обходу дома.

Опрятно, чисто.

Пыли почти нет.

Как и следов того, что здесь жил кто-то. Кровати не заправлены.

Матрасы свёрнуты, постельное бельё упаковано в вакуумные пакеты. В шкафах есть минимум удобной, спортивной одежды, в полупрозрачных полиэтиленовых футлярах.

Пол в одном из шкафов отличается по цвету. Постучав по нему, понимаю, что там пустота, и после небольших усилий сдвигаю дощечку в сторону.

– Туда лезть не стоит.

– Блин…

Подпрыгиваю от неожиданности и хватаюсь за сердце.

– Кофе сварила? – сверлит взглядом.

– Нет! Решила осмотреться.

Мужчина двигает меня плечом и ставит дощечку на место.

– Там небольшой кейс с пистолетом. Код ты всё равно не знаешь. Спальню уже выбрала?

– Нет. Я просто не успела.

– Зато тайник успела найти.

– Не очень-то хорошо он был спрятан. В детстве у меня был почти такой же… – внезапно делюсь.

– Да ну? С пушкой?

– Нет. С дневником, – усмехаюсь грустно. – С дневником и косметичкой. У меня был очень строгий отчим. Приходилось прятать от него приятные сердцу мелочи. Типа браслетика с шармами и вишнёвый блеск для губ.

– Это тот самый отчим, что сейчас муж?

Киваю.

– Ты в курсе многого, да? – внезапно перехожу на «ты». – Давно знаешь Рината?

– С детства, – отвечает скупо.

Первым выходит из комнаты и направляется на кухню.

Осмотрев ещё раз спальни, я так и не поняла, где мне стоит спать. Обе спальни безликие и совершенно одинаковые, как комнаты в отеле среднего уровня.

На кухню меня ведёт запах обжаренного кофе. Аромат щекочет ноздри и хотя я не люблю крепкие сорта, с удовольствием вдыхаю этот аромат. Он кажется таким приятным и уютным, напоминает о доме, которого у меня нет. У меня язык не повернётся назвать домом клетку, в которой держит меня Вадим.

Мой дом где-то далеко отсюда, рядом с сыном… Он – моё сердце и та крупица света, которая придаёт вкус безрадостной жизни.

– Пахнет вкусно, – признаюсь, сев за стол.

– В холодильнике еда. Можешь достать что-нибудь для себя, – отвечает мужчина, так и не повернувшись.

Он сосредоченно колдует над туркой с видом шамана.

– Как мне тебя называть?

– Бекетов.

– Бекетов… Бекетов… – повторяю, распахнув дверцы холодильника.

Осматриваю полки, забитые едой, которая с лёгкостью пролежит полгода, не испортившись. Выбираю слайсы и клубничный джем, упаковку сливок и пачку чая. Потом набираю в чайник воды из-под крана и ставлю на подставку, щёлкнув кнопкой.

– Говоришь, что знаешь Рината с детства, Бекетов. Но я ни разу не слышала о тебе. У меня хорошая память на фамилии и прозвища. Я слышала о многих других. Тяпа, Шумов, Косой… Жэка. Ни одного чертового Бекетова. Такую фамилию я бы запомнила.

– Потому что я не тот, чьё имя стоит полоскать. Сомневаешься во мне?

– А должна тебе верить? С чего бы? В прошлый раз, когда Ринат доверил меня своему лучшему другу, всё закончилось очень плохо.

– Шумов? Гнида. Если тебя утешит, он поплатился.

– Мне плевать, кто, как и когда поплатился за предательство. Но не плевать, что из-за чужих ошибок я лишилась семьи и мужа.

– Кажется, у тебя есть муж. Очень состоятельный, при громком имени. Дорогих побрякушек на тебе было немерено… Балует.

Говоря это, Бекетов не сводит с меня пристального взгляда. Словно я нахожусь под рентгеновскими лучами.

– Почему ты до сих пор в толстовке Рината? – внезапно спрашивает. – В доме не холодно. В шкафу есть просторные футболки. Они выстиранные и не пахнут мужицким потом.

– Это запах моего бывшего мужа! Меня всё устраивает. К тому же мне холодно!

– Да неужели? – Бекетов резко хватает меня за руку и дёргает вверх. – Надеюсь, при тебе