Мой странный сосед (СИ) - Бран Ева

— Но за нами погоня! У нас каждый день на счету! — возразил Данил.

— Не паникуй. Это место силы. Очень древнее. Вас здесь при всём желании не выследят. Пропитано тут всё особой магией. Побудьте моими гостями. Поживите у нас недельку. Завтра праздник великий — Перунов день. Мы уже неделю к нему готовимся. Другие обряды проводить нельзя, — объяснил волхв. — Сегодня вечером я баньку истоплю, попаримся, очистимся духом и телом, а завтра вознесем хвалу Перуну. И попросим у него заступничества. И вам не лишним будет.

Глава 22

Вечером связались с домовиками и предупредили, что задержимся в деревне на несколько дней. Телепатически не получилось, поэтому пришлось воспользоваться тайным каналом связи. Благо Никитос в технике разбирался.

Весь день гуляли с Данилой по деревне, знакомясь с местным бытом. Жители занимались ремеслами, изготавливая чудесные предметы интерьера, сувениры и одежду. Потом это продавали на ярмарках и через интернет. На вырученные деньги покупали то, что не могли произвести самостоятельно.

Степан подарил мне чудесное белое платье, вышитое руками его жены. А Дане презентовал рубаху.

— Наденете на завтрашний праздник, — объявил он.

Вечером, как и обещал Степан, нас пригласили в баню. Женщины и мужчины парились по очереди. Мне не доводилось раньше бывать в бане, поэтому специально для меня её ни растапливали до слишком высокой температуры. Парение, как казалось — это целый ритуал. Спа-процедуры не идут ни в какое сравнение! В бане пахло травами и деревом. Меня намазали мёдом, сделали массаж, затем искупали в отваре целебных трав. Как и полагается, хорошенько отхлестали веником и напитали кожу какими-то приятно пахнущими маслами.

Из бани я вышла румяная и словно помолодевшая. Было ощущение легкости во всем теле. Просто невероятное блаженство!

Затем мы сидели на веранде и пили травяные чаи и взвары из ягод, меда и трав.

— Я хотела бы так жить, — тихонько прошептала Данилу на ухо. — Без суеты, ощущая неторопливое течение времени и наслаждаясь каждым прожитым днем.

— Согласен, — парень нежно поцеловал меня висок.

Мы засиделись до глубокой ночи. Женщины пели красивые песни, наполняя сердце светлой грустью, обволакивая теплом и затрагивая глубокие душевные струны.

Нам выделили отдельный домик, который был предназначен специально для нечастых гостей деревни. И как же нам с Даней в нём было хорошо! Мы наслаждались друг другом до самого рассвета. От Данила пахло хвоей и солнцем. Никогда не думала, что Солнце может пахнуть, но это сравнение мне показалось наиболее верным. В ночной тишине нашего жилища были слышны хриплые стоны и отчаянные признания. Всё, что лежало у нас на душе, и было не высказано. Вся теплота, нежность и любовь.

Нам позволили спать до самого обеда. А затем нас активно привлекли к подготовке празднования. Женщины готовили праздничный ужин и требу для Бога, собирали хворост для ритуального костра и прихорашивались. Мне рассказали, что мужчины сейчас устанавливают на большой поляне идола. Степан в общих приготовлениях не участвует, так как ему необходимо готовиться особо. Он ведь жрец, и у него самая ответственная миссия.

Я надела подаренное платье, а женщины вплели мне в волосы цветы. Вокруг царило радостное предвкушение чего-то важного и светлого.

На закате началось основное действо. Волхов должен был добыть огонь для ритуального костра путем трения. Такой огонь назывался живым. Пока жрец производил положенные действия, все мужчины поселения складывали у подножия будущего костра оружие и различные орудия труда: топоры, молотки, мечи и даже лук со стрелами был.

Степан уже справился с добычей огня и сейчас произносил над принесенным добром специальные ритуальные слова. Его жена поведала мне, что благодаря именно этому обряду, русская армия в своё время была непобедимой. Как только закончилось освещение орудий, настал черед подносить требу Богу. В специальных деревянных ладьях несли пиво и творог. Когда все угощения были выставлены, волхв поджёг костёр, славя Великого Бога Перуна, прося у него защиты и помощи в повседневных делах.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Потом все желающие смогли подойти и осветить обереги. Местные жители оказались еще и неплохими музыкантами! Когда Степан призвал всех заводить хоровод вокруг огромного костра, началось звуковое сопровождение этого действа. Играли на инструментах в основном мужчины, создавая ритмичный воинственный мотив. Мне казалось, что даже земля вибрирует под ногами от барабанного боя. Я словно летела в безумном вихре хоровода, сливаясь со всеми в единый поток. Помню, хотелось смеяться и обнимать всех и всё, даже небо. Я видела напротив радостное разрумяненное лицо Данила, осознавая, что в этот самый момент мы стали частью чего-то большого и светлого. Ощущала, как в пространство выплескивается невероятное количество энергии!

Уже ближе к полуночи волхвов всех повел на местное озеро купаться. По поверьям, сегодня был последний день, когда можно заходить в открытые водоемы. Вода в них считается особой: энергетически сильной и целебной. Озеро располагалось в лесу, почти на горном выступе. Мы прошли по узкой тропинке, и когда вышли к водоему, у меня перехватило дух. Здесь тоже горел огонь. По всему берегу были установлены факелы. Люди с разбегу бросались в воду с радостными криками и смехом.

Переглянувшись с Данилом, взялись за руки и с визгом кинулись в воду.

В первое мгновение у меня перехватило дыхание от перепада температур. В разгоряченное после плясок у костра тело вонзился миллион мелких иголочек. Невероятные ощущения!

После купания сбегали с Даней в дом, переоделись в сухое и вернулись к озеру. Народ разделился на пары или на небольшие компании. Все сидели вокруг водоема и тихо беседовали.

Легла на траву и посмотрела на звёздное небо. Мы сплели пальцы и просто молчали.

— Как хорошо, что мы здесь оказались, — первой нарушила молчание.

— Нет худа без добра, — задумчиво протянул Даня. — Если бы не все неприятности, которые на нас свалились, мы бы здесь не оказались.

— Ты знаешь, я последние дни всё время думаю о маме. Всю жизнь у меня в сердце жила жгучая обида на неё. А сейчас… Так хотелось бы её увидеть. Хотя бы на фотографии. Мне даже этого от неё не осталось. Только старый чемодан.

— Чемодан? — встрепенулся Данил.

— Да. Меня нашли в нём на пороге детского дома.

— Как вернёмся в убежище, я хочу рассмотреть его во всех подробностях.

— Ты думаешь?..

— Да. Вполне может быть, что твоя мама оставила послание для тебя.

— Теперь мне не терпится вернуться обратно и посмотреть, — вздохнула.

— Завтра волхв пообещал приступить к нашим ритуалам. В день по одной Богине. Надеюсь, у нас всё получится.

Ни свет, ни заря к нам явился Степан.

— Первой будем чествовать и просить о помощи Великую Ладу Матушку. Обычно все обряды ограничиваются соблюдением определенных действий. Но нам необходимо поговорить с Богиней. Для этого нужна жрица. Весталка идеально подходит на эту роль. Я предупредил народ и рассказал о вашей беде. Не во всех подробностях, конечно. Люди согласны помочь и принять участие в ритуалах.

— Что требуется от жрицы? — поинтересовалась.

— Женщина сплетут для тебя три венка из трав и цветов. Один одевается на глаза, второй на грудь, а третий на бедра жрецы. Ты будешь стоять на специальном помосте в центре обережного знака Лады. Люди будут петь гимны и просить о помощи. Затем ты произнесешь вот эти слова, — Степан дал мне листок. — Выучи всё сегодня. Вечером начнём. Мне тоже надо подготовиться и приготовить ритуальное место.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Веста должна будет стоять голой перед всей деревней? — возмутился Данил.

— Не совсем. Все интимные места будут скрыты цветочными венками. Без жрицы Великой Богини ничего не выйдет. Она сильна, поэтому и сил на призыв уйдёт много. А ещё Лада — мать Мораны. Возможно, ей известно, что затеяла её дочь.

В итоге весь день зубрила гимн. Было много незнакомых слов, поэтому я всё время пыталась и не могла запомнить. А мне его перед всем честным народом на распев с выражением предстояло прочитать. Да ещё и полуголой. Какой-то страшный сон наяву. Всегда был страх опозориться перед зрителями. Сегодня я должна буду через него переступить.