Унеси меня на луну - Кайли Адамс

– Боже, как же здесь красиво! – восторгалась София.

Она кружилась на месте до тех пор, пока не свалилась на песок. Бен хлопал ей так восторженно, будто ему посчастливилось увидеть выступление местной Айседоры Дункан. В непосредственном танце Софии чувствовалось нечто простое и чистое, нечто вселявшее надежду. Если и можно выделить какой-то конкретный момент, когда Бен начал влюбляться в Софию, то это были те минуты на берегу.

Он смотрел, как она бродит по щиколотку в воде. Неожиданно девушка повернулась и задорно предложила:

– А слабо снять с себя все и доплыть вон дотуда. – Она неопределенно махнула рукой куда-то вдаль. Бен шагнул вперед.

– А что, я могу – если ты можешь.

Он ослабил узел галстука и начал расстегивать верхние пуговицы оксфордской рубашки. София рассмеялась. Она смотрела на него со смешанными чувствами – удивлением, страхом и возбуждением. Покончив с рубашкой, Бен взялся за ремень брюк. София порозовела от смущения. Она уже готова была идти на попятную.

– Ты только попробуй, какая холодная вода!

– А мне все равно, – бесшабашно заявил Бен. Его пальцы задержались на язычке молнии. – Спор есть спор, а голышом – значит голышом. – Он взглядом бросил ей вызов. – Никакого белья.

София воззрилась на него чуть ли не с благоговением, потом огляделась, посмотрела на пустынный берег, на шоссе.

– А вдруг нас кто-нибудь увидит? Нас могут арестовать.

Перед лицом опасности победил практичный консерватизм. Но Бен и бровью не повел. Он расстегнул молнию до конца, и стали видны трусы-«боксеры» от Хьюго Босса.

– Конечно, крошка, это рискованно, а ты как думала? В этом вся соль.

– Ты пойдешь первым.

В голосе Софии послышались насмешливые нотки, глаза хитро смеялись. Бен проницательно посмотрел на нее, улыбнулся и снова застегнул молнию.

– Что, раньше ребята из Нью-Джерси попадались на такой трюк?

– Ты о чем?

Бен в жизни не слышал столь неумелой попытки прикинуться невинной. И все же она его покорила. На миг он с отчетливым сожалением подумал о других мужчинах, которые знали ее до него. Какая-то его часть жаждала, чтобы у Софии не было прошлого, он хотел быть у нее единственным.

– Мы вместе разденемся и вместе бросимся в воду. На счет три. Начинаю считать: тысяча один…

– Не надо! – взвизгнула София. – Я струсила. Я не могу, вода слишком холодная. А еще я боюсь акул и китов-убийц.

– Китов-убийц?

– Ты что, не видел фильм?

Бен захохотал, потом посмотрел на нее с видом победителя.

– Ты сама вызвала меня на спор, а потом увильнула, так что я выиграл. Я придумал, что я от тебя потребую. Правду! – Он с вызовом изогнул одну бровь. – Я задам тебе один вопрос – о чем угодно, – а ты ответишь правду.

София притворилась испуганной, прикрыла рот рукой и отвернулась.

– Какой ужас! Может, мне лучше рискнуть искупаться? – Но тут же снова повернулась к Бену и посмотрела на него блестящими глазами, явно заинтригованная. – Хорошо, спрашивай, только не надо глупостей, которые так любит Барбара Уолтерс, например, каким бы я хотела быть деревом.

Для пущего эффекта Бен всмотрелся в ее лицо пристальным взглядом, нагнетая напряжение. Она не выдержала и взмолилась:

– Ну давай же, не тяни, спрашивай скорее, а то я совру.

– Если бы каким-нибудь чудом можно было выполнить одно твое желание, чего бы ты пожелала?

София задумалась. Казалось, вопрос Бена перенес ее куда-то далеко-далеко. Она посмотрела на бескрайний океан, потом опустила взгляд и уставилась себе под ноги.

– Наша мама умерла, когда мне было тринадцать: Я бы пожелала для себя и для Дебби, чтобы она пожила хоть немножко подольше. Тогда, наверное, мы бы не чувствовали себя такими потерянными. – Голос Софии звучал как-то непривычно. На щеку выкатилась слезинка, но она стерла ее кулаком и слабо улыбнулась. – Вот тебе моя правда.

Бен, не раздумывая, обнял ее и прижал к себе. Некоторое время ни один из них не говорил ни слова, и это казалось совершенно естественным.

* * *

Отель, когда они в конце концов до него добрались, оправдал все ожидания Софии, и даже сверх того. «Сай-пресс инн», совладелицей которого была легендарная Дорис Дэй, представлял собой величественное здание в испанском колониальном стиле. Выступающие балки потолка, мягкие диваны, удобный бар-библиотека, от всего этого веяло уютом и обаянием старины. Персонал отеля с первой минуты стал обращаться с Мистером Пиклзом так, будто самым важным гостем был именно он. Клерк за стойкой администратора сразу же предложил ему маленький бисквит, который песик радостно проглотил.

У Бена эти церемонии восторга не вызвали, но он изобразил достаточно искреннюю, по его представлениям, улыбку и даже погладил Мистера Пиклза по лохматой голове, что, впрочем, получилось у него неловко. В награду за все старания он получил в ответ лишь низкое рычание.

Коридорный проводил их в номер с башней, названный так потому, что из гостиной шла винтовая лестница в маленькую уютную спальню. В номере было большое окно-фонарь на потолке, несколько укромных уголков, где можно посидеть с книжкой, пол выложен красивой керамической плиткой, а из окон открывался захватывающий вид на Кармел.

– Мы с Мистером Пиклзом будем спать наверху, – объявила София. – Если ты согласен спать внизу на диване, нам не придется просить разные номера.

Бен бросил на нее выразительный взгляд. Он перестал спать на диванах еще лет в четырнадцать, после того как резко вырос. К тому же он почему-то решил, что трогательная сцена на пляже дает ему основание надеяться лечь с Софией в постель. Бен повернулся к коридорному:

– У вас есть в штате костоправ? После ночи на этом коротком диване он мне определенно понадобится.

София отмахнулась и упала на кровать. Мистер Пиклз запрыгнул следом и лизнул хозяйку в лицо. Казалось, девушке это понравилось. Бен никогда не понимал, что за удовольствие люди получают от кошек и собак. Лично он считал, что эти животные совершенно бесполезны, они не умеют ни говорить, ни делать деньги, ни спускать воду в туалете.

– Нас ждет столько всяких занятий! – воскликнула София. – Дай поскорее этому молодому человеку чаевые и отпусти его, чтобы мы могли наконец начать свой отпуск.

Бен так и сделал и взамен получил совет аборигена, где в городе продается самая лучшая пицца. По наводке коридорного они отправились в маленькую пиццерию на Долорес-стрит и заказали на двоих огромную «Вэлли-Гарден-пай» с брокколи, шпинатом, баклажанами, артишоками и тертым пармезаном. Затем они не спеша прогулялись по центру Кармела, заходя в художественные галереи и разглядывая вещи, которые им нравились, но были не по карману.