Обладание - Мэдлин Хантер

— Так, женщина, настало время улепетывать, — пробормотал сэр Ричард, выходя немного вперед. — Так что подбирай подол и вперед, а я постараюсь задержать их, пока ты не проскочишь за ворота.

Слыша, как от страха в висках пульсирует кровь, Мойра развернулась на пятках и нырнула в гудящую толпу. Во внешнем дворе плотная стена людей замедлила ее движение, и ей пришлось толкаться и протискиваться изо всех сил, чтобы добраться до ворот. Вырвавшись наконец на открытое пространство, она огляделась по сторонам, но Аддиса уже не было. Хотя за ней высыпала кучка любопытствующего люда, она решила, что безопаснее будет скрыться по окольным переулкам на случай, если рыжеволосый рыцарь не отстанет.

Она опрометью бросилась за печи, направляясь к жилым домам горожан, стараясь оставаться в тени карнизов крыш. Как поступит Саймон? Пошлет ли он людей на поиски Аддиса? Волнение охватило город целиком, боковые улочки, по которым она бежала, гудели от возбужденных людских голосов.

За общим шумом она различила отдельные крики. Неподалеку по камням мощеной дороги застучали конские копыта. Вероятно, Аддис на коне успеет проскочить через городские ворота прежде, чем они закроются по приказу Саймона, но вот ей это сделать вряд ли удастся. Как поступает Саймон с теми, кто нарушает его планы? Мойра почувствовала, как паника охватила ее с новой силой.

Цокот копыт раздавался все ближе. Всадник мчался по той же улочке, приближаясь к ней. Мойра бежала что было сил, пытаясь спасти свою жизнь. Но состязаться с конем было бессмысленно.

Он нагнал ее за считанные мгновения и остановил скакуна поперек дороги, перекрывая ей путь. Женщина в изнеможении остановилась и обреченно закрыла глаза, понимая, что проиграла… Ничего не происходило. Открыв их, Мойра увидела, как к ней тянется сильная рука, схваченная на предплечье золотым браслетом. Она подняла взгляд на склонившееся к ней лицо в обрамлении черных волос на фоне яркого неба.

— Давай сюда! — приказал Аддис. — Если, конечно, не хочешь состариться вместе со мной в каком-нибудь подземелье в Барроуборо.

Она схватилась за протянутую руку. Рыцарь легко оторвал Мойру от земли и усадил позади себя. Не успела она устроиться поудобнее, как он уже пришпорил коня, заставляя его с места перейти в галоп. Праздные зеваки и прочий люд рассыпались по сторонам, когда они неслись по узким улочкам городка.

— Они за нами гонятся? — прокричала она ему в спину, подпрыгивая при каждом шаге лошади.

— Откуда мне знать? Или, если хочешь, давай остановимся и подождем, — крикнул он в ответ. Сердитый тон напомнил ей о том, что ему пришлось задержаться, чтобы разыскать ее в городских закоулках. — Если они и бросились в погоню, то не верхом. По крайней мере, пока. Оседланных лошадей во дворе я не видел.

Он свернул на главную улицу и направил коня к воротам. Решетка уже опускалась. Люди видели, как они стремглав мчатся к воротам; многие вскидывали руки и кричали что-то подбадривающее им вслед. Конь стрелой проскочил под металлическим краем решетки, и они оказались за пределами городской стены, в безлюдной тишине. Мойра почувствовала, как обмякло от облегчения ее тело, словно из него извлекли все кости.

Аддис позволил лошади сбавить ход только тогда, когда они въехали под полог леса. По тропинке они выехали на поляну, где их поджидала оставленная повозка. Аддис перебросил ногу через шею лошади, спрыгнул на землю, затем схватил Мойру и едва ли не сдернул ее с лошади.

— Я же приказал тебе ждать здесь! — прорычал он с бурлящей яростью в голосе, так грубо хватая ее за талию, что она испуганно отшатнулась.

Вместе с облегчением, которое она испытала после избавления от минувшей опасности, пришла злость на его безрассудную смелость. Теперь же тон Аддиса стал последней искрой, пережегшей нить ее терпения.

— Между прочим, вы уверяли меня, что он не попытается вас убить! — мысленно Мойра вновь увидела всю сцену от начала до конца, и ее захлестнула новая волна злости. Давая выход взвинченным эмоциям, она ударила его кулаком в грудь. — Что вы там делали, скажите на милость? Почему стояли так долго? Вы же знали, что у него на уме! Вы дразнили дьявола, вот чем вы там занимались! Готова поспорить, и в разговоре с ним вы тоже особо не церемонились, не так ли? Заявили ему без обиняков, что рано или поздно вернетесь, чтобы вышвырнуть его оттуда. Предупредили его по-честному, да? Показали, какой вы благородный… — она ударила его снова, — правильный… — и еще раз, — и глупый!

Он перехватил занесенную для очередного удара руку, завел ей за спину так, что тело изогнулось, словно натянутый лук, и придвинул Мойру ближе к себе:

— Из-за тебя мы оба могли оказаться в мышеловке! Свободной рукой она уперлась ему в грудь, пытаясь отстраниться. Крепкая рука обхватила ее за талию, преграждая путь к отступлению.

— Очутившись за крепостными воротами, вы оказались в безопасности. И вообще, за выпущенную в вас стрелу вам некого винить, кроме самого себя, — вы же сами спровоцировали его, выставляя напоказ свою смелость. Так что не стоит перекладывать на меня вину за опасность, которой вы сами себя подвергли.

— По-твоему, мне нужно было скрыться и оставить тебя в стенах поместья? Только этого мне сейчас не хватало, — чтобы Саймон поймал тебя, узнал, кто ты, и использовал этот козырь против меня.

— Ну, и что бы он получил, окажись я у него в руках? Всего лишь одна из множества крепостных женщин. Одной вилланкой больше, одной меньше, — его проблема от этого не решится, и Саймон достаточно умен, чтобы это понимать.

Мойра вызывающе смотрела на Аддиса, распаленная гневом. Ей захотелось ударить его снова, однако свободная рука оказалась зажатой между ее телом и его грудью. Золотой свет лился на нее из бездонных глаз на суровом лице.

— Этот человек достаточно проницателен, чтобы понять, что ты — нечто более важное, чем простая женщина из поместья, — пробормотал он вполголоса, прижимая ее ближе и буквально припечатывая ее тело к своему. Аддис покрыл ее губы карающим поцелуем.

Неожиданность поцелуя подтолкнула ее к сопротивлению, и Мойра отвернула голову. Губы Аддиса скользнули по ее шее и тут же выискали точки, через которые жар попадал, казалось, прямо в ток крови, направляя негодующий поток эмоций в другое русло, столь же бурное, однако совершенно иной природы. Он отпустил ее руку из плена, но взамен захватил голову, не давая Мойре уклониться от атаки, требуя беспрекословного подчинения. Кровь, и без того кипящая от волнения после пережитого, забурлила еще сильнее. Опасность, пережитая обоими, последовавшая затем ссора подстегнули ее — она чувствовала себя обнаженной и дикой. Облегчение, тревога, ярость и злость последних часов смешались воедино и вылились в слепую потребность вновь обрести уверенность в себе. И она бездумно уступила под его напором, присоединяясь к его страсти, отдаваясь во власть неповторимых ощущений, которые эта страсть обещала.