Полный курс уголовного права. Том III. Преступления в сфере экономики - Коллектив авторов

В целом специализация мошенников более разнообразна, чем воровская. И все же, несмотря на то, что Остап Бендер знал 400 «сравнительно честных» способов избавления граждан от заработанных ими денег, а современные жулики владеют еще большим арсеналом приемов, в систематизированном виде все разновидности обмана могут быть сгруппированы следующим образом: 1) обман в отношении личности получателя имущества, 2) обман относительно предметов, 3) обман по поводу различных событий и действий, 4) обман в намерениях.[175]

Обман в отношении личности получателя имущества или третьих лиц есть введение в заблуждение относительно их существования, тождества, правового статуса, особых свойств и личных качеств.

Обман в существовании личности имеет классический литературный прототип в виде попрошайничества «сынов» лейтенанта Шмидта, у которого, как известно, детей не было вообще.

Обманы в тождестве имеют место в случае, когда субъект выдает себя не за то лицо, каковым он в действительности является. Так Г., работавшая уборщицей на фабрике, в день выдачи заработной платы, воспользовавшись тем, что бухгалтер не знала всех работников в лицо, подошла к ней, представилась В. и, расписавшись за нее в ведомости, получила таким образом из кассы фабрики причитавшуюся последней зарплату.

Обман, совершаемый путем присвоения чужого или вымышленного имени и фамилии, становится способом совершении мошенничества лишь тогда, когда он используется для получения чужого имущества или права на нег о.

Примерами такого рода обмана могут служить получение товаров в кредит по подложным или чужим (чаще всего похищенным) документам, удостоверяющим личность, противоправное получение социальных выплат и пособий, денежных переводов, банковских вкладов или другого имущества на основании чужих личных или иных документов (например, пенсионного удостоверения, свидетельства о рождении ребенка, банковской сберегательной книжки, в которой указано имя ее владельца, или другой именной ценной бумаги).

Обман в социальном статусе есть введение в заблуждение относительно должностного или общественного положения лица. В данном случае субъект приписывает себе или своему соучастнику социальные роли, которые он в действительности играть не может.

Обман в должностном положении имеет место в случаях, когда мошенник, представляясь представителем власти или социальным работником, завладевает имуществом путем осуществления якобы имеющихся у него полномочий на проведение обыска или взимание штрафа, на оказание содействия в приобретении по льготной цене товаров для пенсионеров и т. п. Например, субъект выдает себя за работника торговой инспекции и на основании этого берет с администрации магазина «вознаграждение», обещая избавить от неприятностей, грозящих за отсутствие сертификатов качества на продаваемые товары.

Обман в общественном положении сопровождает завладение чужим имуществом под видом общественных взносов под различными предлогами (на гуманитарную помощь, пожертвование в пользу церкви и т. п.), когда мошенник выступает в роли лица, уполномоченного на сбор соответствующих средств.

Обман в личных качествах есть введение в заблуждение относительно профессии, квалификации и т. п. В данном случае субъект приписывает себе или своему соучастнику свойства, которыми он в действительности не обладает. Сюда можно отнести обман в отношении состояния здоровья, знаний, образования, специальности, когда на основе этого лицо получает заработную плату, надбавки к ней и другие выплаты.

Обман относительно предметов есть введение в заблуждение относительно их существования, тождества, качества, количества, размера, ценности и т. п.

Обман в отношении существования предмета предполагает совершение мошеннических операций с несуществующим имуществом (например, продажа квартиры, ложно выдаваемой за построенную или находящуюся в собственности продавца на момент заключения сделки, тогда как такого объекта либо вовсе не существует, либо он находится во временном пользовании виновного). Мошенничество следует в этих случаях отличать от ситуаций, когда субъект продает имущество, рассчитывая на то, что к моменту исполнения договора оно будет существовать или поступит в его распоряжение.

Обман в тождестве чаще всего имеет место, когда мошенником под видом одной вещи передается контрагенту другая, разнящаяся от обусловленной родовыми признаками. Диапазон такого рода обманов весьма широк, простираясь от продажи так называемого «цыганского золота» (начищенной бронзы или меди) и вручения «фармазонами» и «кукольниками» вещевой или денежной куклы до поставок ненадлежащей продукции производственно-технического назначения. Причем сбыт фальшивых изделий из цветных металлов или стекла под видом благородных металлов или драгоценностей, а также вручение денежной «куклы» вместо причитающейся суммы денег либо вещевой «куклы» вместо соответствующего товара известны издавна, тогда как поставка юридическим лицом одного товара вместо другого – явление относительно новое для нашей экономики.

Обман в тождестве происходит и при сбыте поддельных денегили ценных бумаг, если иметь в виду, что таковые, как и любой предмет, могут быть тождественны только сами себе. Данное обстоятельство порождает проблему отграничения мошенничества от сбыта поддельных денег или ценных бумаг, отнесенного к преступлениям в сфере экономической деятельности (ст. 186 УК). Возникает же эта проблема постольку, поскольку фальшивомонетничество с известной долей условности можно рассматривать в качестве разновидности мошенничества, а ст. 186 УК– в роли lex specialis по отношению к ст. 159 УК,[176] если на время забыть, что социальный смысл фальшивомонетничества и порождаемые им последствия достаточно специфичны.

Изготовление и сбыт денежных знаков и ценных бумаг, изъятых из обращения (монет старой чеканки отмененных реформами денеги т. п.), не подлежащих обмену и имеющих лишь нумизматическую ценность, должны, при наличии к тому оснований, квалифицироваться как мошенничество, ибо такого рода действия не в состоянии нанести ущерб кредитно-денежной системе, но могут нанести ущерб отношениям собственности, если, например, подделка старинной монеты производится с целью продажи ее в музей или коллекционерам. Тем более, не образует состава преступления, предусмотренного ст. 186 УК, подделка с целью сбыта или сбыт документов, по формальным признакам похожих на ценные бумаги, но не отнесенных к таковым действующим законодательством. Так, подделка билета денежно-вещевой лотереи с целью сбыта или незаконного получения выигрыша квалифицируется как мошенничество, а сбыт либо получение по нему выигрыша – как оконченное мошенничество.[177]

В случае подделки денежных знаков и ценных бумаг, находящихся в обращении, разграничение фальшивомонетничества и мошенничества проводится по таким критериям, как качество изготовления указанных предметов, предопределяющее возможность введения их в обращение, и направленность умысла виновного. Содеянное квалифицируется как фальшивомонетничество, когда предмет преступления обладает высоким качеством изготовления и умыслом виновного охватывается высокая степень вероятности нераспознавания подделки любым получателем. Лишь в этом случае они могут поступить в обращение, более или менее продолжительное время там находиться и причинить тем самым ущерб функционирующей кредитно-денежной системе.

Вот почему Верховный Суд РФ разъяснил, что при решении вопроса о наличии либо отсутствии в действиях лица состава преступления, предусмотренного ст. 186 УК, необходимо установить, имеют ли денежные купюры, монеты или ценные бумаги «существенное сходство по форме, размеру, цвету и другим основным реквизитам с находящимися в обращении подлинными денежными знаками или ценными бумагами», и в тех случаях, «когда явное несоответствие фальшивой купюры подлинной, исключающее ее участие в денежном обращении, а также иные обстоятельства дела свидетельствуют о направленности умысла виновного на грубый обман ограниченного числа лиц, такие действия могут быть квалифицированы как мошенничество».[178]

Так, А. было предъявлено обвинение в сбыте поддельных денег. Однако суд, исходя из того, что имевшиеся у А. купюры значительно отличались по внешнему виду от подлинных денег, в силу чего обнаружение подделки не было затруднительным или невозможным для потерпевших, признал его виновным в совершении мошенничества, т. е. завладении чужим имуществом, выразившемся в том, что он дважды расплатился за покупки поддельными купюрами, получив при этом сдачу.