Создатели Империи - Франс Гампл

Так Цезарь за девять лет увеличил Римскую империю на территорию приблизительно в полмиллиона квадратных километров, завоевал для нее богатую и плодородную провинцию, продвинул ее границы до неведомых ранее морей и рек. Десять лет назад Помпей расширил империю далеко на Восток. Но благодаря этим территориальным приобретениям империя включила в свой состав области, населенные преимущественно азиатами. Завоевание же Галлии с ее индоевропейскими кельтами, наоборот, означало ощутимое усиление западной, европейской части империи. Быстрая романизация страны доказывает не только то, что обезлюдевшая земля была в состоянии принять новых поселенцев, она объясняется также близким родством обоих народов.

Одновременно Цезарь, многократно превысив официально предоставленные полномочия, создал сильное, безоговорочно преданное своему полководцу войско и благодаря этому получил реальную власть, которой ему так долго не хватало. В многолетних сражениях Цезарь воспитал лучших, преданнейших и надежнейших солдат в мире, исполненных любовью к своему командиру. Но и он сам был очень привязан к своим солдатам. Цезарь чувствовал большую ответственность за них, никогда зря не проливал кровь своих воинов, заботился об их благополучии и кровавой местью отвечал на их уничтожение. Но одновременно он не забывал о своих задачах, требуя от офицера и солдата величайшей самоотверженности, которую он сам, солдат среди солдат, в любое время готов был проявить. Здесь мы действительно видим лучших солдат и величайшего полководца; военачальник и армия теснейшим образом связаны между собой, а войско является острым разящим оружием в руках искусного фехтовальщика.

С этим положением образцового полководца Цезарь сочетал в Галлии политические задачи наместника провинции. В период своего управления он был единственным военным и политическим руководителем внутри локально ограниченного региона Римской империи. В качестве такового Цезарь действовал самостоятельно, но по поручению сената и народа, указания и намерения которых он знал, чьи интересы представлял и, наконец, перед которыми нес ответственность. Такое положение дает большой простор для инициативы, и Цезарь умело этим пользовался. Так он вывел из коллапса галльскую политику Рима, который долго ограничивался делимитацией границ, сомнительными союзами, оборонительными мерами и случайными демонстрациями военной силы, и направил ее в русло решительных действий.

Проблема северной границы империи существовала уже сто лет, Цезарь ее разрешил, превратив провинцию, бывшую только гласисом[7]империи, в твердый оплот, огражденный океаном, Ла-Маншем, Северным морем и Рейном. Он создал перед открытым флангом империи бастион, который на столетия пресек вторжения германцев. После многих чиновников, верно исполнявших предписания сената и народа, теперь пришел человек, который, исходя из интересов своего народа и потребностей своего государства, окончательно разрешил существующий с давних пор вопрос северной границы. На этой стадии своего развития Цезарь как проконсул Галлии в последний раз воплотил в себе тот тип патрицианских вождей республики, которые сделали Рим великим.

Цезарь сам обрисовал свой портрет в «Записках о Галльской войне», которые характеризуют его как мастера слова. Будучи великим, воистину эпическим рассказчиком, он в простейшей форме рисует события, реалии и людей, словом пробуждает их к новой жизни, делает зримым их существование. Этот объемный характер повествования не обходит и личность самого автора, она становится эпической и объективированной. Внешним признаком этого является известная манера Цезаря говорить о себе в третьем лице. Цезарь способен видеть себя на расстоянии. Он не рисует идеал самого себя, не описывает, каким его видели другие, но с той же трезвой деловитостью, с которой художественным словом делает реальными вещи и события, он представляет и самого себя. Когда в 51 г. до н. э. Цезарь опубликовал «Записки о Галльской войне», он как бы бросил свой портрет в гущу острейших политических столкновений, и, конечно же, он должен был иметь политическое воздействие. Но Цезарь стремился к этому политическому эффекту не тенденциозными фальсификациями, не приукрашивающей апологией, а по возможности объективным изображением самого себя. Еще сегодня мы можем представить его сущность, «которая навеки запечатлена в произведениях, созданных этим великим человеком» (Моммзен).

РИМ

В течение долгих лет, проведенных Цезарем в провинции, политическая жизнь в Риме не приостанавливалась, и он все время оказывал на нее влияние. Даже находясь вдалеке, Цезарь был тесно связан с форумом и курией. Цезарь располагал целым рядом агентов. Самым важным являлся Луций Корнелий Бальб, уважаемый гражданин Кадиса; Цезарь привлек его во время своего преторства в Испании, добился для него римского гражданского права и сделал своим постоянным сотрудником. Бальб постоянно осуществлял связь между Цезарем и римскими патрициями, особенно с Помпеем, находясь то в штаб-квартире, то в Риме. Цезарь питал к Бальбу безграничное доверие и ради него предоставил некоторые привилегии его родному городу.

Кроме Бальба, был Гай Оппий, руководитель службы информации, через которого Цезарь получал сведения обо всех политических событиях в Риме. С другой стороны, в штаб-квартире Цезаря существовала особая канцелярия для корреспонденции, которой, по всей вероятности, руководил Авл Гиртий, дополнивший «Записки о Галльской войне» Цезаря 8-й книгой о событиях 51 и 50 гг. до н. э. Цезарь и здесь не знал передышки; во время ночных маршей, при переездах в повозке или носилках рядом с ним всегда сидел писец, которому он диктовал, при этом Цезарь, как это рассказывают также о Наполеоне, мог одновременно диктовать несколько писем.

Все вышеупомянутые люди и многие другие верно служили ему. Он завоевал их верность и любовь своей дружелюбностью, юмором и несравненным шармом, о котором можно судить по некоторым сохранившимся письмам. Служить такому человеку было для них счастьем, как это являлось гордостью для его солдат. В произведениях, которые продолжают описание Цезарем Галльской войны, до нас дошли голоса этих людей, вплоть до фронтового офицера, хотя мы не всегда можем их назвать по именам.

Цезарь постоянно сохранял связь с политическим центром, главным образом для того, чтобы поддерживать контакт с Крассом и Помпеем. Помпей вскоре начал хлопотать о возвращении Цицерона, не в последнюю очередь потому, что Клодий становился все более разнузданным и при случае даже выступал против Помпея и Цезаря. Цезарь дал свое согласие, после того как брат Цицерона Квинт поручился за его лояльное поведение по отношению к триумвирам.

В начале 57 г. до н. э. Цицерон вернулся на родину, и сенат подготовил ему почетную встречу. Еще до этого Помпей получил широкие чрезвычайные полномочия. Бесплатная раздача зерна малоимущим гражданам требовала организованного учета, и народ поручил Помпею заботу о продовольствии (cura annoane). Предоставленная сначала на пять лет, это была чрезвычайная власть с проконсульским рангом, правда, без войск, но действительная по всей империи и с правом распоряжаться учетом, хранением, оплатой, транспортировкой и распределением всех запасов зерна. Из-за этого возвышения или по другим причинам отношения между Крассом и Помпеем испортились; противники-оптиматы из сената сразу же обрели почву под ногами, и существовала угроза, что они продвинутся на высшие должностные посты.

Чтобы предотвратить это, Цезарь после похода на белгов зимой 57/56 г. до н. э. прилагал все усилия для возрождения и усиления триумвирата. Ему удалось помирить Красса и Помпея. После того как Цезарь сначала договорился с Крассом в Равенне, в апреле 56 г. до н. э. в Лукке, южном городке провинции Цезаря, триумвират был возрожден к большому удивлению и разочарованию противников. Встреча «Большой тройки» была одновременно демонстрацией ее силы; многочисленные сенаторы и видные римляне поспешили в Лукку, чтобы засвидетельствовать свое почтение фактическим правителям Рима. Никто даже не надеялся взять верх над «Тройкой». Планы, выработанные в Лукке, они могли легко осуществить. Эти планы являлись такими простыми, их отдельные звенья так точно были пригнаны друг к другу и при этом сохранялось равноправие триумвиров, что можно говорить о единой концепции. Основную часть этих планов можно приписать Цезарю.

После этого Помпей и Красс были избраны консулами в 55 г. до н. э.; результат выборов обеспечили солдаты Цезаря, которых для этой цели отпустили в отпуск в Рим. По этой причине выборы были перенесены на зиму. После окончания срока консульства оба должны были получить провинцию с проконсульской властью до 1 марта 50 г. до н. э. До этого же срока продлевалось командование Цезаря в Галлии. Намечалось также, что до 1 марта 50 г. до н. э. не будет обсуждаться вопрос о его преемнике. По действующему тогда законодательству это означало, что до 7 января 48 г. до. н. э. Цезаря никто не мог сменить. Дело в том, что провинции назначались консулам до их вступления в должность, и они получали наместничество сразу же после истечения срока их консульских полномочий. Таким образом, для консулов 50 г. до н. э. провинции были определены до 1 января 50 г. до н. э. Следовательно, до 1 января 48 г. до н. э. для Цезаря не было преемника.