После тьмы (ЛП) - Кренц Джейн Энн

— Как он называется? — без промедления спросил Эммет.

— Он называется «Поперечная волна». Основан несколько лет назад трестом Андерсона Эймса. Поиски следует начать оттуда, Эммет, но я хочу получить с тебя обещание держать рот на замке.

— Какого черта ты беспокоишься о моем молчании?

Мерсер вздохнул.

— Андерсон Эймс два года назад умер. Когда адвокаты наконец разобрались с документами, на что ушло несколько месяцев, выяснилось, что приют близок к банкротству. В прошлом году «Поперечной волне» грозило закрытие, но в последнюю минуту нашелся новый источник финансирования. Как раз вовремя, чтобы позволить приюту остаться на плаву.

— Вот дерьмо. — Теперь Эммет увидел полную картину происходящего и все понял. — Хочешь сказать, что «Поперечную волну» сейчас поддерживает фонд гильдии? Причина, по которой ты нуждаешься в моем молчании, состоит в том, что приют — один из новых благотворительных проектов Тамары.

Мерсер прищурился, внезапно став похожим на безжалостного призрачного кота, которым по сути и был.

— Тамара ничего не знает о моих подозрениях. Я хочу разобраться с этим беспорядком без малейшей огласки, способной бросить тень на нее или фонд гильдии. Понятно?

Глава 15

Когда Эммет проезжал через парадные ворота особняка Уайатта, Лидия крепко сжала лежащую на коленях сумочку и вежливо улыбнулась через окно охраннику.

В автомобиле воцарилась тишина, которая вскоре стала невыносимой.

— Если бы мне нужно было оценить прием по шкале общественных мероприятий, проводимых в университете, то я поставила бы два, — наконец сказала она.

— Так много? — удивился Эммет.

— Несколько менее терпимо, чем ежемесячные встречи за бокалом хереса, но не так плохо, как на еженедельных встречах за чашкой кофе на кафедре пара-археологии.

— Лично я поставил бы единицу, — сказал Эммет.

Она взглянула на него:

— Хочешь сказать, что было хуже, чем на вечеринке по поводу твоей помолвки, во время которой твоя невеста решила, что она влюблена не в тебя, а в Мерсера Уайатта?

— Так ты уже слышала об этом? — Эммет снизил скорость перед поворотом. — Похоже, вы с Тамарой сегодня подружились.

— На самом деле тема вашей помолвки была поднята в самом начале разговора, и после этого он практически угас. Я провела много времени, любуясь коллекцией гармонианских древностей Уайатта. К счастью, о реликвиях я могу говорить часами. К тому моменту, как вы с Мерсером вышли из библиотеки, Тамара уже почти заснула от скуки.

— Тамара легко отвлекается, если лично не слишком заинтересована предметом. Взять, например, нашу помолвку.

— Что-то подсказывает мне, что она может быть очень внимательной, если сильно лично заинтересована. — Лидия помолчала. — Она носит янтарь. Это для дела или просто для красоты?

— Для дела. Она сильный пара-резонатор диссонансной энергии.

— Ясно. — «Это следовало ожидать», — подумала Лидия. По статистике, большинство охотников за призраками были мужчинами, но в катакомбах она работала не с одной женщиной-охотником. — Ну раз она была помолвлена с тобой, я бы сказала, что она была чрезвычайно заинтересована. Возможно, ей нравилась идея стать женой главы гильдии Резонанса.

Уголки губ Эммета приподнялись в холодной усмешке, которая сразу же пропала.

— Во время чаепития ты нахваталась всякой чепухи.

Она резко развернулась на сиденье, в гневе потеряв контроль над собой:

— Почему ты мне не сказал?!

— По двум причинам, — нарочито небрежно ответил он. — Во-первых, учитывая твое общее мнение об охотниках за призраками, я не видел никакой необходимости обсуждать политику гильдии. Во-вторых, я не думал, что это имеет прямое отношение к сложившейся ситуации.

Она возмущенно уставилась на него:

— Не могу поверить. Ты экс-глава гильдии, и ты не думал, что это имеет отношение к нашим деловым договоренностям?

— А то, что случилось с тобой в те сорок восемь часов под землей шесть месяцев назад, имеет к ним какое-нибудь отношение?

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Это совсем другое.

— У каждого из нас есть прошлое, и мы не можем его изменить. Но каждый из нас продолжает жить дальше. Я больше не в гильдии.

— Ага, как же, не в гильдии. Однажды вступивший в гильдию навсегда остается ее членом.

— А кто-то говорит, что наладчик ловушек, однажды попавший в одну из них, никогда не сможет вернуться к своей деятельности.

— Прекрати свои попытки убедить меня, что здесь есть сходство, — огрызнулась она.

— Чего ты хочешь, Лидия? Хочешь расторгнуть контракт?

— Нет, черт возьми, ты так легко от меня не отделаешься.

— Тогда мы должны найти способ работать вместе.

— Как мы сможем сделать это, когда ты постоянно преподносишь мне такие сюрпризы? — яростно спросила она.

— То, что у нас контракт, не означает, что мы должны рассказывать друг другу обо всех чертовых событиях, произошедших в нашей личной жизни, не так ли?

— То обстоятельство, что ты глава гильдии нельзя назвать частным, личным делом.

— Я бывший глава гильдии.

— Почему я никогда не слышала о тебе?

— Ты можешь назвать имена руководителей гильдий в Фриквенси или Кристале?

— Ну… нет. — Она нахмурилась. — Признаться, я никогда особо не уделяла внимания политике гильдий за пределами Каденса. Я что-то слышала о том, что гильдия Резонанса ввела некоторые изменения, но…

— Но ты отнеслась к этому скептически и не обратила никакого внимания. Так?

— Не совсем, просто я не думала, что эти изменения окажут какое-либо влияние на гильдию Каденса. По крайней мере, пока ее возглавляет Мерсер Уайатт.

— Если от этого тебе станет лучше, то ты, скорее всего, не вспомнила бы мое имя, даже если бы следила за новостями. — Эммет проехал перекресток. — Я старался не выделяться, когда занимал эту должность.

— Ясно.

Вновь наступила хрупкая тишина. Лидия кипела от негодования. У нее контракт с главой гильдии. Вернее, с экс-главой гильдии.

Независимый консультант должен быть гибким, подумала она. Она больше не была надежно устроена в научных кругах с их жесткой иерархией и правилами поведения как записанными, так и устными. И если она собирается реализоваться в качестве частного консультанта, то должна идти на некоторый риск.

— Почему ты решил уйти в отставку, — резко спросила она.

— Я руководил гильдией Резонанса в течение шести лет. Столько времени мне потребовалось, чтобы перестроить ее организационную структуру. Когда я закончил, мне захотелось уйти с этой работы. Поэтому я отклонил предложение совета директоров возобновить контракт и проследил за тем, чтобы на это место был назначен Даниэль.

— Кто такой Даниэль?

— Мой младший брат.

— Так ты выбрал себе преемника?

— Мы с Даниэлем думаем одинаково, когда дело касается политики гильдии. Он продолжит двигать организацию в новом направлении. Через несколько лет никто и не вспомнит старые времена. Гильдия Резонанса просто станет еще одной крупной корпорацией города.

Лидия поколебалась, но нездоровое любопытство взяло верх:

— Когда ты сказал Тамаре, что планируешь уйти в отставку?

— За несколько дней до вечеринки, посвященной нашей помолвке. Поскольку она не вернула мне кольцо сразу, я думал, что она поняла и поддержала мое решение.

— Возможно, она считала, что сможет уговорить тебя передумать.

— Мы несколько раз говорили на эту тему, — признался Эммет. — Я не передумал.

Он осторожно заехал на стоянку перед жилым комплексом Лидии.

— За шесть лет, потраченных на реорганизацию гильдии Резонанса, Тамара была моим единственным крупным просчетом.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Да ладно.

Он остановил машину и выключил двигатель. Какое-то время он просто молча сидел за рулем. У Лидии появилось ощущение, что он напряженно о чем-то размышлял.

— Думаешь, я с самого начала должен был понять, что ей нравилась именно идея выйти замуж за главу гильдии, а не за меня лично? — безучастно спросил он.