Золотой холм - Светлана Крушина

Арьель и не заметил, как тропинка вывела его в овраг. Пологие склоны густо поросли молодыми деревцами и казались непроходимыми. Постепенно они становились все более крутыми и отвесными. По дну оврага тек неглубокий ручей. Он то уходил под землю, то снова выбегал наружу; его прозрачные ледяные пальцы гладили нежно-зеленую траву и желтые первоцветы. Чтобы не вымокнуть, Арьелю пришлось попрыгать с кочки на кочку, и вскоре он запыхался. Да еще лютня ударяла его по спине с одной стороны, а туба — с другой.

Наконец, склоны расступились, стало суше, и Арьель вышел на относительно свободный участок. Позади стеной поднимались душистые черемуховые заросли, впереди переплетался ветвями орешник. Арьель в растерянности остановился. Неужели заблудился? Ничто не указывало на то, что здесь кто-то живет. Птицы, вспугнутые было музыкантом, и на минуту примолкшие, снова принялись безмятежно распевать. Арьель постоял, подумал, потом пожал плечами и пошел вперед, нарочито шумно раздвигая ветки орешника. Если возвращаться, дороги в этих зарослях теперь все равно не найти.

Почти сразу он выбрался на небольшую прогалину. И остановился, удивленный картиной, которая ему неожиданно открылась. Посреди прогалины виднелся крошечный домик (едва ли больше, чем избушка Марики), перед ним цвела дикая яблоня, а в ее тени притулился сколоченный на скорую руку стол, заваленный толстыми фолиантами. У стола, видимо только что поднявшись с чурбачка, стоял черноволосый молодой человек в темных храмовых одеждах. В глазах его были ожидание и надежда, которые при виде Арьеля сменились неприкрытой радостью.

— Арьель, здравствуй!

Музыкант даже засмеялся, так ему было приятно воочию убедиться, что его здесь ждали. Сколько раз по дороге сюда в душу закрадывалось опасение: а вдруг его встретят холодно, с плохо скрытой досадой?

— Я уж боялся, что ты передумал, — сказал обитатель домика, протягивая руку для приветствия.

Арьель сжал его холодные пальцы и почувствовал ответное пожатие, удивительно крепкое для таких тонких и на вид слабых рук.

— Ведь я же обещал, Нэль. Только вот из-за дождей пришлось задержаться, дороги размыло… Понимаешь, завяз, словно в болоте, три дня просидел в одной деревушке. А хорошо у тебя тут…

— Да, очень хорошо, — Нэль отступил и присел на край стола, кивнул гостю на чурбачок. — Садись. Или пойдем в дом, если хочешь…

— От такой-то красоты, да прятаться в четырех стенах? Ни за что… А почему именно здесь, Нэль? Я думал, тан поселит тебя в замке.

— Он и хотел… Но ты помнишь, что я говорил об опасностях, сопряженных с магическими опытами? Господина тана довольно скоро удалось убедить, что если я обоснуюсь в замковой лаборатории — а есть у него и такое, — то он не сможет чувствовать себя в безопасности. А главное, его семья не сможет… Выбрали для моих занятий это место: и укромное, и не слишком далеко от замка. Все необходимое: книги и оборудование, — сюда доставили. А вскоре господин тан и сам согласился, что поселиться вне замка было здравой мыслью. К нему ведь частенько наведываются маги… Если гильдия прознает, что он спрятал меня в своих владениях, ему жизни не будет.

Арьель кивнул, соглашаясь. За два месяца он убедился, что Нэля ищут по всей Медее. Его самого изрядно потрепали, когда он сунулся в Аркару, чтобы забрать тубу с записями.

— Забавно получается, — продолжал маг, иронично задрав и без того приподнятую бровь. — Шесть лет меня и знать не хотели. Как же — несмываемый позор для гильдии! Заявись я в какой-нибудь храм Гесинды, вытолкали бы взашей, не стали бы и разговаривать. А теперь, если верить господину тану, устроили настоящую облаву. Хорошо еще, что и он, и его мальчики умеют держать язык за зубами, иначе братья уже отыскали бы меня. Впрочем, думаю, рано или поздно это случится… Ох, что это я все о себе? — перебил себя Нэль. — Ты, наверное, с дороги устал и голоден?

Арьель не без смущения признался, что с удовольствием съел бы что-нибудь. Маг ушел в дом и тут же вернулся с кувшином, половиной каравая и куском сыра, завернутым в тряпицу.

— Вот… прости, ничего более изысканного предложить не могу.

— Разносолы мне ни к чему, — повеселев, отмахнулся Арьель. Снял с плеча лютню, бережно положил рядом с книгами. Взялся за тубу. — Нэль… вот, возьми, это твои записи. Здесь все в сохранности.

Нэль жадно схватил тубу. Секунду казалось, что он прижмет ее к груди, как мать прижимает ребенка. Но нет — он только снял крышку, трепетно провел пальцами по скрученным листам. Взглянул на Арьеля в упор.

— Ты все-таки возвращался в Аркару? За этими бумагами? Ты рисковал. Зачем?..

— Не пропадать же им было…

— Тебя кто-нибудь спрашивал… обо мне?

Арьель замялся. В Аркаре случилась неприятность: прямо на улице его перехватили маги. Как они узнали о его возвращении в город, Двенадцать знают… Начались расспросы. Хорошо, что Арьель умел врать убедительно и почти вдохновенно, а с братьями Гесинды не было ментального мага. Арьель поклялся, что не видел Нэля со дня ареста, и ему поверили, отпустили… Об этом случае музыкант предпочел бы умолчать, но Нэль смотрел так пристально, так требовательно и тревожно. Пришлось рассказывать.

— Знакомство со мной тебе только вредит, — печально сказал Нэль, выслушав. — А дальше будет хуже…

Мысленно Арьель согласился, что, вероятно, он прав. Но как думать о плохом, когда вокруг цветут деревья и поют птицы? Кроме того, от каравая, лежащего на столе, шел поистине волшебный аромат, и голод снова напомнил о себе, затмив все тревоги. Арьель решил поскорее замять неприятный разговор и обеими руками ухватил тяжелый глиняный кувшин за запотевшие бока. Хотелось надеяться, что в кувшине будет молоко или пиво, но там оказалась обыкновенная вода. Правда, была она чистая и свежая, и музыкант с удовольствием сделал несколько больших глотков, после чего принялся за еду. Маг сел напротив, подперев ладонью голову, и только изредка отщипывал от сыра крохотные кусочки. Как всегда, он ел чрезвычайно мало. Туба лежал рядом на столе, и он время от времени притрагивался к ней, словно ему не терпелось вынуть рукописи и поскорее взяться за работу.

— А сам господин тан бывает здесь? — с набитым ртом спросил Арьель.

— Да, наведывается. Он весьма интересуется магией, хотя дара у него нет.

— И сыновья его здесь бывают?

— Кай редко заходит, у него свои заботы. А Эрред прибегает почти каждый день. Про травы расспрашивает, интересуется. Объясняю ему кое-что… Он смышленый мальчишка. Тан просил серьезно заняться его обучением, но пришлось отказать, — с явным сожалением проговорил Нэль. — Все равно через неделю-другую придется уходить.