Вот тебе и сказка, Наташ - Татьяна Николаевна Гуркало

такого человека были средние и совершенно стандартные показатели. Таких показателей — восемьдесят семь из сотни. А сегодня раз, и этот человек видит распадающееся слабое плетение, просто потому что оно не нейтральное. А это уже выбивается и за середину, в большую сторону, и за стандарты дара. А завтра может оказаться, что вы видящая, что у вас явный пророческий дар, что на самом деле вы целитель, или по вашей родословной когда-то эльфы потоптались и проявиться в вас может вообще что угодно. Так что лучше за этим делом наблюдать.

— Понятно, — вздохнула студентка. — Вот чего мне для полного счастья не хватало. И почему оно вдруг надумало вспыхивать?

— Мало ли? — пожала плечами мастер. — Иногда случается из-за испуга. Иногда со злости. Иногда от большой радости и желания сделать кому-то что-то хорошее. Иногда от бессилия. А иногда просто приходит время. Давление родного жесткого мира окончательно пропадает и происходит вспышка.

— Но это вряд ли про меня, — пробормотала студентка. — У меня тут стрессов… Ой, а как оно сочетается с тем, что я ведьма? — спросила девушка, похоже, у стены.

— А никак, — ответила вместо стены Тьевна. — Источники силы совершенно разные. Ведьмами могут быть девушки, обделенные даже слабым магическим даром. Чтобы стать хорошим магом, нужно много учиться и понимать, что делаешь. Чтобы стать хорошей ведьмой, нужно просто слушать, чувствовать и знать, чего хочешь. Маги — адепты разума. Ведьмы — чувств и эмоций. Впрочем, и в том, и в другом нужен опыт, смелость и осторожность.

Студентка тяжко вздохнула и Тьевна ей ободряюще улыбнулась.

О ведьмах она знала достаточно для того, чтобы понимать — если ведьма ищет специалиста, а не пытается доказать самой себе, что и так справится, что-то толковое из нее наверняка вырастет. Именно самоуверенность губит большинство бестолковых ведьм, впрочем, как и магов.

Глава 14

Вспышки, стихии и рыбак с придурью

Наташа, как тот трудолюбивый дятел, стучала в дверь с надписью «секретарь». За дверью точно кто-то был. Он там то шуршал, то бормотал, наверняка какие-то гадости про стучальщика, но выходить не спешил. А Наташа решила не сдаваться.

Нет, она вообще была вежливой девушкой. И понимала, что настырность никому не нравится. Просто она отступать не хотела. И у нее были причины.

Во-первых, она прогуляла уже две лекции и вот-вот прогуляет очень важное практическое занятие. А это жертва.

Во-вторых, обнаружить вдруг, что знаешь, где искать ректора и при этом понятия не имеешь, где находится родной деканат, не очень приятно. И ладно она, пришла неожиданно для себя в другой мир, всучила записку самому ректору и обрадовалась, что так легко все разрешилось с поступлением. А этот самый деканат почему студентами не интересуется? Хоть бы где-то какие-то объявления вешали.

В-третьих, секретарей во все-таки найденном деканате обреталось великое множество. И все они куда-то загадочно испарились, как только понадобились. Словно предупредил кто-то. Так что выбора у Наташи не было, только стучать в дверь, за которой обнаружилась жизнь.

А еще в Наташе проснулось упрямство.

И никуда не делось нежелание повторно сюда приходить.

Да и уходить ни с чем не хотелось, у нее же вспышка!

— У меня вспышка! — жизнерадостно рявкнула девушка, когда задверный обитатель все-таки не выдержал, сдался и открыл.

Этот несчастный обитатель тут же шарахнулся, обо что-то споткнулся и разлегся у порога, звучно стукнувшись головой о пол.

— Ковер вам надо завести, — сочувствующе сказала Наташа, помогая несчастному подняться. — С длинным ворсом. На него падать не так больно.

Невысокий тощий парень, который то ли был секретарем, то ли просто прятался в его кабинете, одарил Наташу взглядом полным тоски и смирения. Так мог смотреть только великомученик. В Наташе даже сочувствие проснулось.

— У меня вспышка и меня направили в деканат, к секретарю, любому, — сказала она нежно и ласково, усаживая пострадавшего в кресло. А потом еще и инстинктивно огляделась в поисках пледа, чтобы накрыть его, спасая от сквозняка.

— Вспышка? — тоном умирающего лебедя спросил этот несчастный. — Девушка, вы кто?

— Я? Я попаданка! — ткнула себя пальцем в грудь Наташа. — Наталья Подгуда, первый курс.

— О-о-о-о… — почему-то застонал парень, странный тип в общем.

— А вы кто? — спросила у него Наташа. Надо же выяснить, секретарь это или кто-то посторонний.

— Пелэк. Пелэк Экхар. Младший секретарь, практикант на испытательном сроке. Может вы кого-то старше подождете?

— Но я не могу! — возмутилась Наташа. — У меня вот-вот начнется практическое занятие по накопительным кристаллам. Знаете, такие, которые в амулетах. Как раз будем изучать какие и с какими материалами лучше сочетаются. Не могу я такое пропустить. И это интересно!

Практикант на испытательном сроке посмотрел на нее так, словно она была его личным испытанием. Причем, самым сложным из всех.

— Ладно, — сказал уныло. — Давайте посмотрим, что успело измениться. Вспышки довольно редкая вещь, вам скорее всего показалось.

— Вот заодно и проверим, — бодрым тоном согласилась Наташа. Причем, приободрить она решила несчастного секретаря. А то у него такой вид, словно он думает, а не застрелиться ли, чтобы больше не мучиться.

Может ему другую работу поискать?

Наташа даже решила ему это посоветовать. Сразу после того, как он проверит вспыхивало что-то в ее магическом даре или нет.

Наташа стояла, положив обе ладони на шар, подозрительно похожий на тот, в котором гадалки пытаются увидеть будущее. В шаре, как и положено, загадочно клубился туман. Ладони время от времени слегка пощипывало и покалывало, но секретарь сразу предупредил, что так и должно быть, так что девушка старалась не обращать внимания.

Пелэк все то время, что Наташа стояла над шаром, с явным интересом пялился на заключенную в раму часть стены. Изначально эта часть ничем от остальной стены не отличалась. Такая же белая и пористая. Словно из пемзы выстроенная. Но стоило девушке положить ладони на шар, как по куску стены в раме побежали невнятные косматые тени. Сначала почти черные, потом они посветлели, а потом и вовсе окрасились в разные цвета. Больше всего там было зеленого. И на этом зеленом фоне очень ярко смотрелись желтые и красные пятна и полосы.

— Ничего не понимаю, — наконец сказал секретарь и махнул рукой, чтобы Наташа отошла от шара.

Стена в раме сразу же опять стала белой, а Пелэк закрыл глаза и немного постоял с одухотворенным лицом.

— Ты точно иномирянка? — спросил.

— Точно.

— Из жесткого мира?

— Да.

— Любопытно, — сказал секретарь и сел на пол. Оперся локтем на колено, положил подбородок на ладонь и печально вздохнул. — Зато теперь твоя история о