Трудоголик - Андрей Валерьевич Скоробогатов

— Если тебе сидеть тут недолго, то и не покормят никаким обедом. Вечером токмо. Я сразу смекнул, что ты подсадной, и никакой ты не от Рины. Ничего тебе не скажу.

Ничего не поделать, пришлось прибегнуть к консультации коллеги. Звонить Тизири не стал, набрал Серафимиона.

— Слушай, я вообще-то сегодня не дежурю… — начал он, но я оборвал.

— Привет, я быстро! Слышал, есть же какое-то цеховое питание, которое бесплатное, напомни Алгоритм?

— А, тут все просто.

Завершив звонок, я, в очередной раз еле сдерживая смех вперемешку с умилением, проговорил следующее:

[Алгоритмны импортлау Эчпочмак]

[Сайларга урын]

[Execибэру Эчпочмак]

Сочный, жирноватый треугольник плюхнулся прямо в ладонь, я с жадностью его слопал — мясо было вполне настоящим, без всякого привкуса искусственности или чего-либо, хоть и не вполне знакомым. Закончив трапезу, захотелось запить, я снова вызвал стакан воды. Выпил и уже приготовился поставить рядом на окно, ко второму такому же пустому, как вдруг увидел, как за окном, с противоположной стороны переулка на меня таращатся уже не две, а целых пять пар глаз. Трое детских и двое взрослых, один накаченный мужик и худая, с обвислой кожей и редкими волосами старуха — тут я почти был уверен в поле. Все наблюдали с живейшим интересом, а затем, завидев мой взгляд, тут же улепётнули куда-то в сторону рынка.

Я понял, что накосячил. Притом, не слабо — по всей логике выходило, что вот так вот явно Способность на публике просто так не следует применять. Но звонить начальству я не торопился.

Снова уткнулся в книгу и обнаружил там известную цитату: «Когда я сплю, я не знаю ни страха, ни надежд, ни трудов, ни блаженств. Спасибо тому, кто изобрел сон. Это единые часы, ровняющие погонщика мурлангов и кунца, вонючего скра и премудрого историка.» Выходил, что «кунц» — это король? Интересно, кто правит местными государствами. Неожиданно, зачитался так, что в мою дверь застучали. Я услышал знакомый голос солдата-стрельца.

— Эй? Что вы там творить? У нас толпа у вход. Говорить, вы какой-то «хозяин душ».

Я прислушался. Из-за окон доносилось скандируемое строем «Кну Кха».

— Понятия не имею, о чем они, — признался я.

— Если вы организовать бунт, то мы судить вас за его подготовка! — предупредил стрелец.

Шум становился громче, затем послышались выстрелы. Гулкие хлопки, грохот, вопль, похожий на ишачий. Все продолжалось минуты две, затем затихло.

— Молодец! — послышался голос того странного парня из соседней комнаты.

Затем я увидел, как по переулку бегут солдаты-гмонни, стреляя назад, за спину. Их преследовало трое четырехруких громил в цветастых одеждах и окровавленных фартуках, вооруженные здоровыми тесаками. В этот момент зашумел ключ в замочной скважине. Решётку открыл все тот же парень, который вел меня в участок, а над ним нависали двое скра — один держал шипастую дубину, второй — арбалет, несомненно, самодельный.

— Кну Кха! Кну Кха! — скандировали оба.

— Вы заплатить нам за это! — прошипел гмонни и выпустил меня наружу.

— Эй! А меня! Меня отпустите! — завопил сосед-сиделец, но его не заметили.

Я прошел вслед за моими четырехрукими освободителями по разграбленным коридорам и вышел из участка, огляделся. Здание окружила толпа в пару сотен скра, правда, была и пара человек и гмонни — весьма бомжеватого вида. Все охранники и солдаты валялись или сидели на полу, раненые, потирающие синяки. Громила с дубиной, сопровождавший меня, проорал что-то на своем.

— Мы привести Кну Кха! Мощный Кну Кха! Он пожрет наши враги-захватчики, как эчпочмак!

Толпа ликовала. Меня подхватили на руки и понесли над толпой. Чувство было страшноватое и одновременно приятное, я почувствовал себя рок-звездой, которой так и не успел стать на Земле. Однако вместе с тем ощущался и некоторый дискомфорт, что-то подсказывало, что падать с высоты, на которую тебя поставили незаслуженно — больнее вдвойне. Меня тем временем усадили на выведенного из стойла Илонмаска, обступили, повели куда-то тёмными переулками.

— Куда меня ведут? — спросил я у громилы с дубиной.

— В твой храм! Меня звать Джен, я жрица Хозяина Душ! Только никому не говорить, это секрет.

Я снова понял, что ещё не скоро научусь различать скра по половому признаку. Толпа внесла меня верхом на скакуне в длинное металлическое здание с арчатым потолком — не то склад, не то ангар. Пахло бензином, резиной, горящим металлом, где-то вдалеке жужжала не то бензопила, не то — какой-то другой инструмент. Внутрь вошли не все — лишь сопровождающая меня Джен, её подручный с арбалетом, а также тот старик, который следил за мной в окно камеры. Откуда-то притащили кресло и водрузили его на пару ящиков — ободранное, прогрызенное и вонючее, но украшенное по изголовью чьими-то исполинскими клыками.

— Сядь в него, наш Хозяин. Мы внемлем тебе.

Я подвёл скакуна, с трудом вылез из седла и отдал поводья Джен. Илонмаск, что удивительно, слушался меня и вовсе не пытался больше куда-то бежать. Такое чувство, что он хотел именно сюда, в это странное гетто на окраине, подальше из центра столицы. Кресло оказалось вполне удобным. Наступила недолгая пауза, в течение которой вся троица молча стояла рядом и глазела на меня. Более простого способа, чем снова включить режим трудоголика, я не нашёл.

— Ну, я не знаю, ребята, мне всё нравится. Давайте, рассказывайте, какие у вас вопросы? Проблемы какие-то, задачи есть?

Скра переглянулись.

— Мы думать, ты скажешь нам, кого нужно съесть теперь, — немного разочарованно сказал спутник Джен, но она врезала ему по морде кулачком нижней руки.

— Мы ждать тебя. Мы готовы служить тебе. Но проблема есть, да.

— Я внемлю.

— Ала. Королевство Ала. И Шабук. Ала хотеть забрать наш район себе. Сейчас тут стрельцы Шабук — они деспотат, но скра они не обижать. А Ала если придёт, то всё — и весь свободный скра в рабство, и всякий люд — в плен.

—