5 наболевших вопросов. Психология большого города - Татьяна Девятова

А моя подруга с гордостью рассказывает о том, что ее гражданский муж каждый месяц отвозит в бывшую семью больше тысячи долларов. Несмотря на то, что давно уволился с работы с официально большим доходом. Сейчас их семья испытывает серьезные материальные трудности, а супруг имеет полное право платить гораздо меньшие алименты, но она понимает, что этот поступок – гарантия того, что с ней он тоже никогда не поступит непорядочно. Как бы ни сложились их дальнейшие отношения…

– А пусть дискутируют – эта «добрая половина населения России». Хоть всего мира! Я же не говорю, как им «надо» жить или как они «должны» жить. Я говорю только о плюсах и минусах той или иной формы брачных отношений. Все. А дальше каждый уже сам для себя этот вопрос решает. У нас действительно страна свободная – кто хочет себе шишки набить, а то и у разбитого корыта остаться – пожалуйста! Не возбраняется. Теперь давайте пройдемся по вашим примерам, абсолютно, на мой взгляд, замечательным.

Я согласен с тем, что если единственный аргумент, почему мужчина не изменяет женщине, – это штамп в паспорте, то это, конечно, безобразие. Согласен. Это должно быть его внутренним решением – я сохраняю жене верность, потому что я так решил. При чем тут паспорт?

И романтические переживания по поводу «свободного выбора» мне тоже понятны – мол, все должно быть от сердца и так далее. Прекрасно! Но при этом надо учитывать, что романтические рассуждения – это все из области «больших чисел», а те или иные события в рамках «малых чисел» происходят – то есть конкретных обстоятельств и живых людей.

Романтические рассуждения исходят из некой идеологии, а фактические действия – из обстоятельств. 90 % людей уверенно заявляют, что если они увидят лежащего на улице человека, нуждающегося в помощи, то они подойдут к нему и помогут. Но по факту таких – считанные проценты. Это доказано в многочисленных экспериментах. И дело не в том, что люди плохие и врут постоянно во время психологических опросов, дело в том, что есть некие наши представления о себе, а есть минутная слабость, неловкость, «не подумал», «бес попутал» и так далее.

Поэтому замечательно, конечно, ссылаться на «свободный выбор» и так далее, но, по-моему, измена – это разновидность насилия, и если есть хоть какие-то средства и способы, которые помогают человеку не доводить себя до греха, – это надо поддерживать. И если штамп в паспорте ему в этом помогает (в чем я, кстати сказать, сильно сомневаюсь), пусть помогает и дальше.

А то, что касается остальных примеров из вашей обоймы про официальный брак, где мужчина на алиментах собственным детям экономит и так далее, – это, извините, вопрос человеческого фактора и материала, а вовсе не довод в дискуссии о том, хорош или плох официальный брак. Не надо это путать – социальный институт и поведение отдельных граждан.

Вот, например… Мужчина жену действительно любит, но вот не сдержался – приглядел, понимаешь, себе какую-то красавицу, припомнил жене какие-то свои обиды и изменил, он же потом угрызения совести будет испытывать, раскаиваться, и будет ему нехорошо от того, что он сделал. Это из-за штампа, что ли? Или все-таки потому, что он свою жену любит? Я думаю, штамп чувств раскаяния вызвать никак не может…

Если, допустим, мужчина влюбился до состояния умопомрачения и ушел к другой женщине – тут паспорт, штамп и прочая ерунда вообще не в счет – считай, что это чистой воды «свободный выбор». А если он живет с внутренней убежденностью, что изменять – это нормально и вообще дело чести каждого уважающего себя мужчины, то паспорт для него и штамп в нем – не препятствие, а руководство к действию. И женщина уже сама должна для себя решать – жить ей с таким существом или не делать этого.

В общем, по этой части я не понимаю, какие могут быть претензии к официальному браку. А то, что касается работниц ЗАГСа, – это советский пережиток. Надо было священника и ритуал венчания заменить чем-то, вот и заменили пышной «государственной регистрацией», как Рождество на Новый год. Мы с женой, когда женились, приехали в ЗАГС на трамвае и категорически отказались от всего этого светопреставления, чем, помнится, вызвали благородное негодование работниц ЗАГСа. Нам даже угрожать стали – мол, не хотите праздника, мы вам его устроим! Я стал кипятиться, а Лиля проявила женскую сноровку, отвела в сторону эту работницу и говорит ей: «Вы не понимаете, он же (в смысле я) сейчас уйдет! Расписывайте быстро!» В общем, навела там панику, и нас расписали без «напутственных речей молодым». После чего мы вдвоем с Лилей уехали на дачу, потому как считали, что это наше личное – на двоих – дело. А государство мы просто в свидетели взяли, зарегистрировались у него, так сказать. Ничуть не жалеем, кстати.

– Значит, вы считаете, что суть и вес официального брака в жизни «нашего» человека ничуть не изменились?

– Я же говорю – это не брак изменился, это мы изменились. А поскольку мы изменились, то вместе с нами и все поменялось в нашей жизни: и представления о браке, и способы любить, и отношения между поколениями. Все. И брак в этом списке, надо сказать, оказался в наименее выгодном положении, потому как ошибочно воспринимается нами в качестве института репрессии – мол, ограничивает двух людей, лишает их свободы, диктует им, что и как делать. Но это неправда. Это ерунда. Брак помогает структурировать жизнь и определить приоритеты, это как пометка маркером, чтобы ничего не напутать во время очередной жизненной неразберихи.

«Официальный брак», по большому счету, действительно только штамп в паспорте, а штамп в паспорте – это не более чем показатель серьезности наших намерений. Все. Но мы, видно, настолько боимся друг друга и настолько самим себе не доверяем, что нам надо обязательно кого-нибудь загодя в наших неизбежных конфликтах с партнером виноватым назначить. И назначается ничем не примечательная клякса в документе, удостоверяющем личность. Ну бред же…

Вот почему, мне кажется, нам бы следовало сейчас всем миром, как говорится, формировать новые, позитивные представления о семье и браке. Опьяненные разрушением «старого мира», мы низвергли брак как признак и пережиток некой тирании, поставили на его место странную замену в виде брака «гражданского» и глубокомысленно ведем речи о свободном выборе свободного человека. Но давайте будем говорить об ответственном выборе свободного человека… А почему нет? И психике – определенность, и нам – на радость. Взрослые же мы люди, в конце-то концов.

Да, мир изменился. Ну так давайте думать о том, каким теперь должен быть брак в современных условиях. Это вполне закономерный вопрос. Давайте подойдем к нему здраво – без надрыва, без истерики, без заламывания рук – боже-боже, меня свободы лишают! Не надо этого. Сам принцип устроения брака уже меняется, так что нам даже не надо ничего «из головы» придумывать. Достаточно просто зафиксировать те положительные трансформации, которые уже случились.

Брак больше не предполагает определенного распределения ролей – мол, один работает, а другой домохозяйничает. Нет больше этого, супруги теперь сами решают, кто у них кто и как. Брак больше не дает права на государственное жилье (формально, может, и есть такая возможность, но все же всё понимают…), квартиры принадлежат тем, кому они принадлежат, и покупаются теми, кто их покупает. Так что и извечная тема «квартирного вопроса» тоже из проблематики брака на самом деле уже выскочила. Людей в браке должны объединять (а так и будет в скором времени) не квадратные метры, а общие ценности, общность самой их жизни. Чем все это плохо?

Давайте будем говорить о ТАКОМ браке и давайте будем говорить о том, какой он хороший. Больше позитива, товарищи! Нам все равно никуда не уйти от института брака. Ну хотя бы потому, что нам биологически нужна наша «малая группа», которую никакой другой современный общественный институт дать нам не может, и чем дальше, тем меньше надежд на это. А если нечто неизбежно, то имеет смысл просто чуть перестроить свою голову и начать относиться к этому неизбежному – хорошо.

И что бы мы ни говорили об институте «гражданского брака», думаю, имеет смысл все-таки отдавать себе отчет в том, что, по крайней мере в нашем обществе, это пока лишь некая уловка, условно-легитимная форма редукции, обмана нашего собственного, еще советского стыда и страха, что вроде как мы вместе, а штампа нет. Не случайно же на Западе гражданским браком называют только такие отношения, когда стаж совместного быта и проживания партнеров превышает два года, а у нас на третьей неделе знакомства уже случается «гражданский брак». Что, конечно, забавно…

В общем, как бы мы ни романтизировали гражданский брак, в нем не так уж много романтики. И в значительной степени это просто некий «компромисс в мозгах»: в подкорке сидит – стыдно, если живем без штампа, в сознании – мы же свободные люди в свободной стране! Это конфликт традиционного отношения к супружеству, с одной стороны, и императив свободы «революционеров» и «детей революции» – с другой. А гражданский брак – замечательный компромисс: мы вроде и в браке, но он у нас гражданский. И овцы сыты, и волки целы.