Вынужденная связь (ЛП) - Бри Джей

— Два новых внука, поздравляю! Тебе, должно быть, так не терпится встретиться с ними.

Рэйф усмехается и пожимает плечами. — Мы надеемся, что скоро все уляжется, и мы сможем навестить близнецов, но не собираемся спешить с этим и потенциально ставить мишени на нашу семью.

Я хмурюсь и киваю, выхожу с ним из лифта и вместе иду к машине. — Мне жаль, что до этого дошло, Рэйф. Я бы никогда не попросил тебя об этом, и меня убивает, что ты должен остаться с нами и пропустить такой момент.

Рэйф открывает для меня заднюю дверь, и когда я проскальзываю внутрь, он улыбается мне все той же теплой улыбкой. — Это то, что делает семья. Мы держимся вместе не только тогда, когда все складывается счастливо и плодотворно. Вы всегда заботились о нас, и теперь мы будем рядом с вами столько, сколько потребуется. Моя Мария и я в безопасности с тобой. И мы более чем счастливы общаться с малышами по видеосвязи, пока не станет безопасно.

Я киваю, все еще недовольный этим, и позволяю ему закрыть за мной дверь, снова достаю свой телефон, когда он жужжит в моем кармане. Там меня ждет поток новостных статей и вопросов от репортеров о сегодняшнем саммите, и мне приходится сделать глубокий вдох, прежде чем открыть что-либо из этого.

Это будет долгий день.

* * *

— Мы не можем игнорировать значительную угрозу, которую Одаренные стали представлять для этой страны. Слишком долго мы стояли в стороне и позволяли этой части населения управлять собой, но снова и снова нам показывали, что они не способны жить гармонично как сообщество, не представляя угрозы для себя и для других. Мы не можем позволить этому продолжаться. Необходимо ужесточить регулирование, усилить контроль за теми людьми, которые обладают способностями, выходящими за рамки нормы, и создать некий реестр, чтобы следить за ними, как это сделали многие другие страны.

Сенатор Олдхэм опускает голову, как будто кланяется столу неодаренных членов сообщества и толпе, прежде чем повернуться спиной к Одаренным представителям и пройти обратно, чтобы занять свое место.

Совершенно ясно, что означает ее увольнение, но я хлопаю вместе со всеми остальными в зале, как будто она только что не несла чушь и предрассудки в течение последних получаса против моего сообщества в очевидной игре власти, чтобы привлечь на свою сторону своих более склонных к провокациям избирателей.

Я был в ее присутствии уже несколько раз, и каждая клеточка моего существа ненавидит находиться рядом с этой женщиной. Даже у моих уз она вызывает отвращение, и, естественно, она просто продолжает завоевывать расположение окружающих, все чаще и чаще попадаясь мне на пути.

Повезло мне, черт возьми.

Я уже выступал здесь на саммите, рассказывая о том, как мы пытаемся нейтрализовать Сопротивление и дать отпор всему, что они делают, а также указывая на то, сколько благотворительных организаций, не связанных с Одаренными, мы поддерживаем. Я также рассказал о наших усилиях по закупке по крайней мере пятидесяти процентов всех материалов для Убежища, как для его строительства, так и для наших ресурсов, которые мы потребляем каждый день, у неодаренных, чтобы распределить богатство между всеми.

И хотя это, возможно, принесло нам некоторые очки в глазах некоторых из присутствующих здесь сегодня людей, особенно тех, кто сам занимается бизнесом и видит только знаки доллара над моей головой, Олдхэм сидела с усмешкой на лице.

Она — бич моего существования.

Враг номер два сразу после Сайласа, мать его, Дэвиса, и он возглавляет список за то, что осмелился физически пытать, а также морально мучить мою Привязанную.

Хотя, если честно, я бы тоже не поставил данную тактику мимо Олдхэм.

После нее выступает еще один человек, и я в основном заглушаю звуки сенатора Лиллимана, который все твердит и твердит о страхе, который он испытывает за свой штат.

Он живет в Нью-Йорке, который является одним из районов, наименее населенных Одаренными в стране, благодаря высокой плотности населения, состоящего из не-одаренных, и невозможности долго оставаться незамеченным. Большинство неодаренных людей будут клеймить и подвергать остракизму любого, кто, как они знают, обладает Даром, из-за страха, который они испытывают перед этими способностями. Любой Одаренный, переехавший в такой густонаселенный район, как правило, долго не задерживается.

Из всех штатов это не тот, о котором стоит беспокоиться.

А вот Пустошь, открывшаяся в Миссури? Это то, о чем мы все должны беспокоиться.

В последний раз Сопротивление делало свой ход с такой большой силой во время беспорядков в семидесятых годах. Они открыли так называемые Пустоши, что было подходящим названием для линии фронта войны между Одаренными и Сопротивлением.

Большую часть времени эти Пустоши защищены Щитами, которые Сопротивление устанавливает вокруг границ таких районов, так что любой Одаренный, которого они перевозят или который решает отправиться туда в попытке спасти других или вступить в бой, или даже те, кто случайно натыкается на это, не могут выбраться обратно.

Тот факт, что они снова прибегли к этим старым варварским традициям, тревожит, но не удивляет. Подтверждение этого просто означает, что теперь мне нужно провести некоторое время с Грифоном, чтобы выяснить, какие ресурсы нам нужно сохранить в Убежище, и что мы можем отправить туда, чтобы попытаться закрыть их до того, как ситуация станет намного хуже. Это будет нелегко; мы и так на пределе. Наш лучший шанс — послать Оли, чтобы уничтожить их всех.

Это всегда было и будет последним средством.

Когда сенатор заканчивает свой монотонный бред, вся комната вежливо аплодирует ему, прежде чем мы все начинаем собирать вещи, чтобы убраться отсюда. Толпа как один движется к двери, и я чувствую, как мою кожу покалывает от еще большего раздражения сложившейся ситуацией.

Они все бесполезны, мать их.

Ко мне направляются несколько Одаренных членов сообщества, которых я полностью игнорирую, направляясь прямиком к двери. Я не заинтересован в разговоре с ними, поскольку уже отказал им в доступе в Убежище из-за их нежелания пройти процедуру проверки, но я уверен, что теперь они увидели ошибки своего пути. Проблема в том, что у нас нет возможности принять больше людей, так как из-за нападений Сопротивления мы отстали от графика на четыре месяца в плане строительства новых домов.

У них был шанс, но они его упустили.

Я делаю еще три шага к двери, прежде чем сенатор Олдхэм проскальзывает передо мной, преграждая мне путь своей благородной улыбкой. Мои узы внутри меня отшатываются, недовольные тем, что она находится так близко к нам, но я заставляю себя сохранять нейтральное выражение лица.

— Советник Дрейвен, я не ожидала, что вы появитесь. Ходят слухи, что вы нашли себе подружку и игнорируете свои обязанности, живя с ней.

Мне не нравится, что эта женщина говорит об Олеандр.

Мне не нравится, что она говорит пренебрежительным тоном, и я ненавижу выражения, которые используют неодаренные, когда говорят о чем-то столь почитаемом сообществом Одаренных, но я нацепляю на лицо сдержанную улыбку

— Если это ваши поздравления, то я должен признать, что нахожу их недостаточными. Я был занят решением проблем с Сопротивлением и сохранением жизни как можно большего числа членов моего сообщества, пока имел дело с худшим, что выкопало человечество.

Я также включаю ее в это заявление, но, судя по тому, как она одаривает меня в ответ очень политической улыбкой, она упускает этот факт. — Да, конечно, может быть трудно иметь дело с членами нашего сообщества, которые являются бандитами и преступниками, хотя мы считаем, что хорошая полиция и жесткая правовая система работают для сообществ неодаренных. Возможно, вам стоит подумать о том же для Одаренных.

Она не имеет ни малейшего представления о политике, которую мы проводим, или о безжалостности, которую мы применяем, когда имеем дело с Сопротивлением. Сомневаюсь, что ее сообщество с радостью натравило бы доберманов на преступников и наблюдало бы, как они разрывают их на части, как мы поступаем с теневыми существами. Я также очень сильно сомневаюсь, что они с удовольствием наблюдали бы за тем, как девятнадцатилетняя девушка совершает массовое убийство их врагов, поэтому нахожу ее снисходительный тон немного неуместным.