Попаданка в новую жизнь - Лилия Швайг

начала шептать заклинание, скрывающее их следы. Сильный маг их легко бы смог найти, но вот слабые вряд ли бы вообще заметили след. Важные заклинания она выучила самостоятельно, благодаря той странной книжке, про демонов. Увы, с собой она ее не взяла, так как подумала, что это могли посчитать воровством. Ведь она ей не принадлежит. Там было много чего интересного и познавательного, но и в тоже время темного, пугающего.

Девушка пригнулась к гриве коня, пытаясь унять грохочущее сердце. Было очень страшно. Да, она боялась, что её поймают и вернут обратно. После этого к ней точно начнут относиться совершенно по-иному. Перестанут уважать и начнут презирать. Ведь таким поступком она вполне могла опозорить семью. Да и почему «Могла»? Вот сейчас, а точнее сегодня утром, они в этом убедятся, когда не найдут её в доме.

Колючий ветер залетает под плащ, и через платье пробирается к голой коже, заставляя её покрываться мурашками. Капюшон уже давно слетел, и волосы, заплетенные в косу, уже растрепались. Уши покраснели, так же, как и нос.

Воздуха категорически не хватало. Легкие сжались, будто это она пробежала не один километр. Даже холода почти не чувствовалось.

Ночь пугала. Впереди был лес, и сзади тоже он. В нем вполне могли обитать дикие животные. А какими они могли быть в этом мире, можно только догадываться. Фантазия вполне помогает, с этим справится.

Брачная татуировка сильно жгла руку, но девушка терпела, сжав зубы. Она уже знала, что это не только из-за того, что они далеко друг от друга, но и потому, что кто-то из них двоих сейчас в большой опасности…

Каждый шорох, стук или отдаленное рычание заставляли волосы на теле вставать дыбом. Сердце стучит уже где-то в горле, на глазах горькие капли слёз, готовые сорваться в любой момент. Страх. Во всем виноват страх темноты. Особенно когда ты в одиночестве, боишься ещё больше. Лошадь не в счет, потому что защиты от нее не жди. Да и она тоже, как и хозяйка, вздрагивала при виде любой тени.

— Тише, тише…

Шептала девушка, успокаивая толи себя, толи животное.

Скакала она уже долго. Время было негде посмотреть, потому что с собой она часы не взяла. Но вот потому, как затекла спина и болели остальные части тела, стало ясно, что в дороге они уже несколько часов. Впереди показалась поляна, и началась степь. Проездив ещё около часа, она увидела вдалеке крыши домов, и отправилась туда. Небо светлело, говоря о скором рассвете. Девушка не хотела ездить днем, а только по ночам, чтобы не привлекать лишнее внимание.

Въехав в деревню, она остановилась в первом попавшемся доме. Разбудив хозяев громким стуком, она попросилась на ночлег, предлагая деньги. Пожилой мужчина с удовольствием её накормил и показал спальню. Ванна была на улице. Выглядело, как большое корыто, в которое наливали дождевую воду. Вода была холодная, но девушка все равно искупалась, стуча зубами, чтобы смыть пот и грязь.

Лошадь накормили и напоили. Мужчина представился как Леирон, а свою жену — Вэной. Жена его посчитала Асю подозрительной, и всегда молилась, тихонько называя её ведьмой, думая, что её никто не слышит. На такое девушка только улыбалась и отмахивалась. Ей было все равно, что о ней подумают деревенские жители.

— Благодарю. Я у вас надолго не задержусь и вечером отправлюсь в путь.

Девушка закончила завтракать и засобиралась отдыхать. Чистое тело было приятным и вызывало удовольствие.

— Не стоит. Оставайтесь насколько вам нужно. Все равно мы с женой живем одни. Дети наши, да и внуки тоже, в город уехали, а мы — одни остались. Нам вот, любая компания будет только в радость.

Проговорил пожилой мужчина, обнимая одной рукой жену. Он был слишком худой, с седыми волосами и большой бородой. Все его лицо было бледным и морщинистым, только тусклые зеленые глаза выделялись на всем лице. Из одежды на нем была длинная желтоватая рубашка, раньше имеющая белый цвет. И синие, закатанные до колен штаны, уже в некоторых местах разорванные. Жена же его, была пухленькой, с розовыми щеками и седыми волосами, которые выглядывали из цветного платка. Она казалась маленькой и кругленькой, как колобок. Одета же была в старое голубое платье с длинным рукавом и такой же давности фартук, красного цвета. Узоры на одежде были уже стерты, а кое-где виднелись дырки и растяжки, которые были уже несколько раз перешиты.

Видно было, что семья бедная, да и обстановка в доме была им под стать. Сам дом больше похож на старую деревянную избушку. Старые окна, и с трудом, державшиеся на петельках двери, заставляли девушку бояться.

Кое-где протекала крыша, и на полу стояли горшки, в которые стекала вода. Мебель старая, но чистая, насколько это возможно. Везде убрано, но не сверкало белизной. В доме была кухня, в которой находился небольшой стол и четыре стула, а также имелся вход в погреб, где находилась еда. В следующей комнате был диван и большая печь, почти во всю стену, в холодные времена не давала хозяевам замерзнуть. Она больше напоминала нашу, земную русскую и старинную печь. Следующая комната была очень маленькая, и это оказалась спальня. Да и остальные комнаты тоже не имели большую площадь.

В спальне постелили Асе, дав чистые покрывала. Девушка легла на кровать, но тут же выругалась еле слышно. Она скрипела, а пружины впивались в спину. Так как на дворе было только утро, хозяева ушли на улицу, наверное, заниматься хозяйством, а девушка осталась в доме одна, ворочаясь без сна.

Через битый час она всё же замаялась и уснула. Вдалеке слышались голоса. Жизнь била своим ключом, но она спала как убитая. Тем более, как всегда на этих землях, было пасмурно. А Ася часто могла спать под дождь или хмурое небо с большим удовольствием.

Ася проснулась и увидела в окне, что на улице начало темнеть. А осенью это происходит намного быстрее. Встав с постели, она побрела умываться, поздоровавшись с Вэной, которая была на кухне, и что-то готовила. Искупавшись в этот раз не в такой холодной воде, как в прошлый раз, девушка натянула прежнее платье, которое успело высохнуть. Волосы опять заплела в косу и сразу же надела плащ.

Поужинав вкусным супом, она ещё дала несколько золотых монет семье. Те были очень удивлены такой добротой, ведь их заслуга не стоила и одной серебренной. Разбрасываться деньгами девушка не собиралась, но ей стало жалко эту семью. Пожилые люди, про которых уже забыли собственные дети и