Тю! И страшнее видала! - Марина Сергеевна Орлова

Я с опаской покосилась на Вика. Но по его виду было сложно определить, о чем он сейчас думает. В отличие от всяких-разных принцев, когда надо, Викир мог держать лицо. Вот сейчас был тот самый момент.

– Благодарю за беспокойство, миледи, – почтительно склонил Вик голову. – Я получил ранения из-за несчастного случая.

– На охоте? – оживилась Люсиль.

– Нет, три недоразвитых болвана, которые не умели обращаться со спичками, игрались. Пришлось принять удар на себя, чтобы избежать худшего, – совершенно спокойно отозвался Вик, когда я невольно поперхнулась воздухом, но быстро взяла себя в руки. А не сведущая об иронии, таящейся в его словах, девушка лишь понимающе покивала, со всей серьезностью посочувствовав моему охраннику.

– Надеюсь, удалось разрешить ситуацию, и никто больше не пострадал? Виновных наказали?

– Я уверен, что карма их настигнет, – вежливо улыбнулся Викир, пока меня аж трясло от всей ситуации, где я не знала, то ли плакать, то ли смеяться. Со стороны я наверно выглядела так, словно переживала резки приступ запора.

– Ах, как великодушно! – похвалила Люсиль, а Вик и не думал заканчивать:

– Я бы не сказал. Понаблюдав за виновниками некоторое время, лишь убедился, что они упорно и с энтузиазмом роют себе могилы. Потому тратить на них силы не хочется. Решил, лучше наблюдать со стороны и наслаждаться зрелищем.

– Вы правы. Это так мудро и рассудительно, – со всей серьезностью подметила Люсиль. – Однако, ваши раны... Наверняка, вам сложно с ними жить… – потупилась она, а ее глаза увлажнились, точно она собиралась расплакаться. – Возможно, вы не знаете, но у меня есть некоторые способности к исцелению. Многие в столице признали их лучшими. Если желаете…

– Не о чем переживать, – покачал Викир головой, прервав ее поток самолюбования. – Помимо эстетичного вида, никаких иных неудобств мои шрамы не создают. Но меня это не смущает: люди, которые смотрят лишь на внешность, вызывают во мне лишь раздражение. Потому предпочитаю держаться тех, кто не судит лишь по внешности, – заявил он твердо.

Я напряглась, пытаясь понять, к кому было это обращение. Вроде и сказано было с целью завуалированно унизить Люсиль, с другой стороны, как будто и меня затрагивало, что быстрый, косой взгляд карих глаз, брошенный на меня, лишь подтверждал.

Самое удивительное, что принц, который уже некоторое время лишь наблюдал за диалогом своей невесты, тоже что-то почувствовал и решил вмешаться:

– Закончим на этом. Вернемся к главному, – перевел он на меня взгляд и вновь потребовал: – Наоми Кайзел, я приказываю тебе, как кронпринц этого королевства, повлиять на своих родителей, которые всячески препятствуют нашей с Люсиль свадьбе, – сурово заявил он.

– Ась? – растерянно моргнула я.

В воздухе повисло неловкое, напряженное молчание, которое некоторое время никто не решался нарушить. Я банально не могла понять, чего Артуру от меня нужно, а принц со взаимной искренностью считал, что его требование – исчерпывающее и не требует дополнительных пояснений.

Не знаю, как долго длилась бы наша молчанка, если бы на помощь не пришел Вик:

– Прошу прощения, что вмешиваюсь, но разве граф Кайзел от мисс Наоми не отказался?

– Продолжите ломать комедию? – огрызнулся Артур, и дело запахло керосином, но тут вмешалась Люсиль, которая снизошла до пояснений:

– Да, официально граф Кайзел показательно отвернулся от мисс Наоми, что доказал своим отсутствием даже на заседании суда, – прочистила она горло, предупреждающе положив ладонь на руку пышущего гневом принца.

– В таком случае, что послужило причиной вашего абсурдного требования повлиять на чету Кайзел? – переспросила я прямо. – С чего бы им прислушиваться к той, от кого они сами же и отвернулись?

– Потому как мы знаем, что все это – лишь фикция, и на самом деле они только создали видимость отказа от тебя, как своей наследницы. Я не сомневаюсь, что совсем скоро они вновь признают тебя, – вновь взорвался кронпринц, контролирующий свои эмоции на уровне детсадовца, который переживал «трехлетний кризис».

Я растерянно переглянулась с Виком. Я с недоумением, тот с любопытством, но в ответ на его немой вопрос могла лишь пожать плечами.

– Кажется, вы действительно в этом уверены, однако, для меня ваши суждения остаются загадкой, – терпеливо вздохнула я. – Есть ли какие-то весомые доказательства, способствующие вашему умозаключению, помимо внутренней уверенности и громких слов? – завуалированно поинтересовалась я, есть ли за их уверенностью что-то помимо обычной паранойи.

– Смеешь отрицать? – уже привычно и довольно раздражающе принялся рычать Артур, отчего я заподозрила, что ничего иного он просто не умеет.

– Я не могу ни отрицать, ни подтвердить, потому что банально не понимаю ничего из того, что вы пытаетесь мне доказать, – максимально терпеливо отозвалась я. – Вы сами приехали сюда с инспекцией и можете лично убедиться в условиях моего проживания. Как считаете, могут ли «любящие родители» позволить своей наследнице рисковать жизнью в подобном месте, где меня убить может все: от демонической твари до обрушенного потолка? – внимательно вгляделась я в лица влюбленной парочки, с прискорбием и патриотической болью осознавая, что эти два влюбленных дебила – будущее страны, в которой мне предстоит выживать.

Вдруг захотелось в глушь, к тетке, в Саратов. Хоть тетки у меня там и не было, да и Саратов едва ли появится в этом мире.

Кронпринц и его возлюбленная вздрогнули, воровато переглянулись и, – о, чудо, – призадумались, а их спесь слегка сбилась.

– Если все так, как ты говоришь, и тебе действительно ничего не известно, как можешь объяснить то, что твои родители делают все, чтобы задержать нашу свадьбу?

– Каким именно образом? – заинтересовалась я.

В романе про чету Кайзел было немного информации, кроме того, что они были достаточно влиятельны, чтобы их дочь избрали на роль кронпринцессы вскоре после рождения. Также упоминалось, что они были патриотичны и преданы короне, что сильно сказывалось на их дочери, учитывая, какая ответственность ляжет на ее плечи со временем. Потому воспитывалась Наоми не так, как иные дети. Дворянские дети в принципе вынуждены много учиться, особенно наследники, но фанатичные взгляды и чувство крайней ответственности Кайзелов стало причиной того, что Наоми вообще не имела детства, как такого. Посвятив все свое время исключительно на тяжелое обучение. И родители были не родителями, а наставниками и никем больше.

Потому я понимала и позицию Наоми в