Железный мир - Олег Лукьянов

Я только сейчас заметил в ее руках поднятый в подношении серебряный поднос, на котором лежал кубок с вином и гроздь винограда.

— Кто ты? — спросил я таким хриплым голосом, будто только что пересек пустыню Сахары.

Не дожидаясь ответа, потянулся к кубку и смочил горло, осушив его залпом. Вино оказалось сладким и терпким. Но я уже о нем забыл.

— Я Нурия, — сказала девушка, откладывая в сторону поднос с пустым кубком и виноградной лозой. — Сегодня я предназначена для тебя, мне станцевать?

Все ее замедленные движения имели цель показать свое тело с лучшей стороны, когда она ставила поднос — наклонилась, сверкнув литыми ягодицами, а когда повернулась — груди смотрящие сосками вверх, будто сами потянулись к моим ладоням. Каждое ее слово оканчивалось нежным придыханием, а каждое предложение томным выдохом. Но, дурак, я не спешил браться за дело.

— Ты… бездарная?

Девушка похлопала глазками, так что показалось, будто реснички взмахнули крыльями словно воробушки. До меня дошло, почему она такая неотразимая. В этом мире я первый раз видел женщину с косметикой на лице. Только сейчас сообразил, что Катя бегала вокруг меня без этой боевой раскраски.

— Да, я из касты бездарей. Я утешительница — утешаю плоть воинов в замке. Только самые красивые девушки из бездарных могут такими стать. Но если ты захочешь, я могу родить от тебя ребенка и стать лишь твоей наложницей…

Она положила ладошки мне на плечи, груди коснулись моего корпуса. Руки опустились пальцы зашарили развязывая шнурки хламиды…

Она была настолько прекрасна, запах настолько манящ, что ее формы стали расплываться. Я открыл и закрыл глаза — все перед ними поплыло, и, падая от неимоверной слабости в ногах, вдруг увидел поднос с кубком лишенным четких очертаний…

— Яд, — шепнули губы, прежде чем мир заволокло тьмой.

Я очнулся в глубоком каменном колодце диаметром наверно метра в два. Затхлая солома на полу забилась мне даже в рот. В голове гудело, я оглядывался и не понимал где нахожусь и как тут оказался.

От каменных блоков шел холод и сырость, единственное, узкое окошко, через которое внутрь проникал свет, находилось под самым потолком, метров за двадцать от меня. Сам же потолок представлял собой лежащий на двух балках деревянный настил с люком в нем. И сидя в потемках, я долго соображал, как же меня сюда забросили, мягко говоря, не повредив мне шею.

Наконец, я обнаружил толстую веревку обвязанную вокруг моего пояса, конец которой лежала змеиными кольцами в соломе. Видимо меня спустили сюда по веревке и бросили ее за ненадобностью после того, когда я коснулось пола.

Я сидел, не двигаясь, словно в трансе, очень долго. А когда исчез слабый, рассеянный свет от окна, сменившись лунным, я лег в солому и сразу попал в сладкие объятия сна. Когда проснулся, был уже день — я мог судить об этом по прямым лучам солнечного света бьющим все из того же окошка. Через какое-то время, люк сверху распахнулся, там показалось лицо воина. Глянув вниз, он бросил что-то тяжелое, что едва меня не пришибло.

Я кинулся к кожаному бурдюку, открыл горлышко и жадно припал к нему. Вода это та живительная сила, которая, наполняя брюхо, дает волю разуму. И я стал бороться с отчаянием.

Итак, Катя снова предала. Сволочь не сдержала слово, выболтала своему дружку как я опасен. А тот испугался настолько, что не захотел рисковать воинами и послал куртизанку со снотворным в вине. Но ничего, есть шанс уговорить капитана — рассказать о своей полезности. Договориться о чем-то, принять любые условия, наобещать чего угодно только бы выбраться из этого колодца… Когда придет капитан я найду что сказать!

Но наступила ночь, а люк наверху так и не открылся. Я вновь уснул, но уже с трудом. А когда меня разбудил звук раздвигающейся щеколды, сверху молча бросили новый бурдюк, но заполненный уже жижеобразной зеленой кашей из каких-то воняющих помоев. Я съел и это.

И вновь я, сидя на соломе, принялся ждать чуда. Мой напряженный взгляд не отрывался от света струящегося из окна, но даже когда свет все же угас, ко мне никто не пришел. На следующий день все повторилось, я ждал с надеждой, но и в этот день никто так и не появился. А скинувший бурдюк воин игнорировал все мои крики.

Чтобы отвлечься, и согреться в этой сырости, я стал колдовать. Нет никто не отобрал у меня магию, наверно потому, что это невозможно, и зависший над ладонью оранжевый огонечек на какое-то время составил мне компанию.

Сверху неожиданностью, болью и холодом окатила вода. Открывший люк воин, с ведром в руке, крикнул сверху:

— Магия запрещена! Еще раз увижу, доложу капитану и будешь стоять в воде по горло.

Я так и не понял, следил ли за мной воин, или увидел случайно, но проверять не решился — перспектива была сурова.

Я оставил магию в покое, и снова начал ждать. Мысли о мести грели душу, согревали тело и давали надежду. Мысли о мести — сродни мечтам. Пока ты веришь в их осуществление у тебя есть горящая маяком цель в жизни.

Но дни приходили и уходили, а мечты о мести оставались неудовлетворенны. Я больше не надеялся остаться в живых после встречи с капитаном. Как только я его увижу — изжарю разрядом, пускай Катя лишится своего покровителя. А еще лучше чтобы, когда меня вели на казнь, Катя оказалась в пределах досягаемости молний…

Дни шли и шли, я давно сбился с их счета. Я нарезал круги по узкому дну колодца, бродил от стены к стене, а смотря наверх, едва удерживался чтобы не завыть. Я сходил с ума. В этой затхлой дыре не было даже нужника!

Но, наконец, в один из этих мучительных дней что-то произошло. Люк на верху широко открылся, но вместо бурдюка, обвязавшись веревкой, ко мне стал спускаться человек в черном плаще и белой бляшкой на груди.

— Анх?! — воскликнул я когда человек достиг пола.

Он сморщил нос, сжал губы, от чего черная борода недовольно колыхнулась.

— Да это верно, это я.

— Но… Ты пришел…

— Пришел поговорить.

— Я и этому рад, — произнес я, все еще не веря, что собеседник не плод воспаленного разума.

— Ты знаешь, почему ты здесь? — спросил Анх, не спуская с меня цепкого взгляда.

Я покачал головой.

— Не ври мне. По словам одного из воинов, ты обладаешь какой-то магией невиданной силы. Я и так еле упросил капитана разрешение тебя повидать. Лорд еще не решил о твоей судьбе, и только я смогу убедить его оставить твою голову на плечах.

— Что ты от меня хочешь?

— Для начала правды. Ты обладаешь магией способной убивать воинов?

Может конечно все это было специально подстроено, длительное заключение способствовало развязыванию языка, но у меня просто не оставалось выбора… Пускай этот человек предлагает лишь маленький шанс остаться в живых и избежать заточения. Но и его упускать нельзя. Если даже мою вину не докажут — все равно убьют. Капитан не может не поверить словам жены.