В объятиях русалки - Ольга Баскова

Барышева усмехнулась:

– Я считаю, за такой груз, как доченька, Придворов должен купить молодоженам дворец.

– Может, и эта покупка не за горами.

Официант принес заказ, и оперативник с журналисткой с жадностью набросились на еду. Лена ничего не видела, кроме того, что было в тарелке, а Леонид время от времени обводил зал заинтересованным взглядом. Их столик находился у самого входа, и никто не оставался незамеченным. Капитана поразила одна деталь: у большинства клиентов глаза блестели лихорадочным блеском, зрачки были неестественно расширены, хотя рюмки с алкогольными напитками стояли не перед каждым. Создавалось такое впечатление, что ресторан полон наркоманов. Впрочем, может, это действие жары? Он обратился к своей спутнице:

– Ты никогда не писала статью о наркомании в вашем поселке?

Она кивнула:

– Писала. А почему ты вдруг спросил?

Оперативник отложил вилку:

– Потому что у меня создалось впечатление, что добрая половина зала употребляет наркотики. Так о чем говорилось в твоей статье?

Девушка замялась:

– Понимаешь, писала – это, пожалуй, не совсем правильно. В мою газету однажды пришло анонимное письмо. Его автор, женщина, сообщала, что ее сын умер от передозировки и, если я захочу, она готова предоставить мне целую кипу материала о наркопритонах и распространителях наркотиков. «Для города это будет бомба», – заявила незнакомка, однако свои координаты раскрывать не стала. Мне предлагалось, если я согласна и ничего не боюсь, потому что последствия обязательно будут, в определенный день и определенное время оставить на скамейке в парке газету с ответной запиской внутри. Я так и поступила, сообщив, что это дело меня заинтриговало.

Сомов подался вперед:

– И что дальше?

Лена отправила в рот кусок сочного, хорошо прожаренного мяса:

– А ничего. Больше писем не было. Я попыталась работать одна и отправилась на свою голову в наш отдел полиции. Начальник с первых моих фраз побелел, как полотно, и раскрыл пасть, – она всплеснула руками. – Ты не представляешь, как он орал! Речь была долгой, но ее смысл можно раскрыть двумя предложениями: если я еще раз посмею облюбовать подобную тему и опозорить наш поселок, то моя газетенка в тот же день прекратит свое существование.

Оперативник опустил глаза в тарелку:

– И больше ты не касалась этого вопроса?

Барышева усмехнулась:

– Ты плохо меня знаешь. Я попробовала продолжить расследование. Благо наркоманы встречаются на каждом шагу. При помощи денег, в которых эта братия всегда испытывает нужду, я пыталась разговорить одну пару. Они обещали подумать и за вознаграждение раскрыть имя поставщика.

Леонид слушал с неослабевающим вниманием:

– И?..

Журналистка вздохнула:

– И на следующий день меня пытались убить. Вечером я вышла из редакции, и молодой парень, судя по всему, наркоман, напал на меня с ножом и непременно убил бы, если бы не парочка курортников, двое здоровенных мужиков, наверняка военных, которым удалось скрутить его и вызвать полицию. А утром мне позвонил начальник. Он выразил соболезнование, посетовал, что ничего не смог предъявить моему несостоявшемуся убийце и вынужден был отпустить его.

– Все эти наркоманы непредсказуемы, – вещал он. – Парень уверяет, что не собирался вас убивать. Просто ему что-то померещилось.

Я истерически заорала:

– Значит, мне ждать повторного нападения? Вы думаете, я поверила в его сказки? Он поджидал именно меня и именно меня хотел отправить на тот свет!

Капитан не обратил на мои вопли никакого внимания:

– У него влиятельная родня. Они поклялись, что завтра он будет в клинике. А тебе это послужит уроком. Никогда больше не влезай в такие дела!

Естественно, я поклялась, что не буду. Мне еще не хочется умирать.

Леонид нахмурился:

– Так, понятно. У тебя не возникало мысли, что начальник вашего отделения причастен к распространению наркотиков?

Лена отвела глаза:

– Допустим, да. И что дальше? Я не хочу с ними связываться.

– А если бы связался кто-то другой, ты бы помогла?

Она поковыряла вилкой овощи:

– Не знаю.

– Понятно.

Сомов снова углубился в еду, и некоторое время они молчали. Первой нарушила тишину Барышева:

– Ты собираешься бороться с мафией, если такая здесь есть?

Оперативник усмехнулся:

– А что может сделать один человек?

Журналистка кивнула и встала:

– Ну, все, обед окончен. Пойдем?

– Да, конечно.

У входа в ресторан Леонид проговорил:

– После того что я узнал от тебя, я не хочу, чтобы нас видели вместе. Всем известно, кто я такой, и из-за боязни они могут причинить тебе вред. Так что лучше мне тебя не провожать.

Она наморщила лоб, словно раздумывая:

– Да, наверное, ты прав. До встречи. Мне еще надо заскочить в редакцию.

– Пока.

Несколько секунд оперативник смотрел вслед уходящей подруге, а потом двинулся в сторону пансионата. Он уже несколько раз проходил мимо маленькой смотровой площадки, на которой никогда не бывало народа, но теперь его внимание привлекла знакомая женская фигура в белом платье с длинными рукавами. Алина Придворова! И в полном одиночестве! Интересно, как ей удалось вырваться из цепких рук жениха! Девушка его интересовала. Прыгнув сразу через три ступеньки, он подошел к ней. Алина смотрела на море и нервно курила. Дочь миллионера не обратила на подошедшего никакого внимания. Наверно, люди не ее круга казались ей кем-то вроде муравьев. И все же Леонид рискнул заговорить:

– Здравствуйте, Алина.

Придворова лениво обернулась и изучающе уставилась на капитана:

– Разве мы знакомы?

Он послал ей самую обворожительную улыбку:

– Кто же не знает вас?

– А кто все-таки вы?

Ее большие глаза неестественно блестели. Длинные тонкие пальцы дрожали. Несмотря на жаркий вечер, Придворова мерзла.

– Я увидел вас в ресторане и влюбился. Признаться, меня очень огорчило, когда мои знакомые сообщили, кто вы, и указали на вашего жениха.

Ее губы чуть шевельнулись. Сомов продолжал:

– Зачем такая девушка выходит замуж за простого врача? Вы действительно влюблены в него?

Она щелчком отправила сигарету вниз:

– А он не простой врач.

Оперативник усмехнулся:

– Не простой врач? Как понимать данную фразу?

В ее изящной руке появилась другая сигарета:

– У него денег не меньше, чем у отца. Только ни тот, ни другой не хотят снабжать ими меня. Может, вы немного подкинете, если я вам нравлюсь? Кстати, в долгу я не останусь. Здесь неподалеку живет моя подруга. Она предоставит квартиру в наше распоряжение. Как вам такое предложение?

Сомов раздумывал, что ответить. Нет, естественно, спать с ней он не собирался. Однако дочь влиятельного человека могла многое рассказать об этом поселке. Оперативник уже открыл рот, чтобы спросить, сколько же ей надо, как вдруг девушка начала чихать. Она сотрясалась от дрожи. Внезапно Сомов осознал, почему Алина носит платья с длинными рукавами и почему ей не дают денег. Да она же самая натуральная наркоманка! Именно поэтому отец, не интересуясь ее мнением, выдает дочь за врача. В звуки, издаваемые Придворовой, вклинился визг тормозов. Огромный «Хаммер» пристроился возле смотровой площадки, и рассерженный Григорьев выпрыгнул из него и бросился к невесте:

– Пойдем домой!

Он недовольно покосился на стоявшего с ней Сомова.

– Это твой новый кавалер? Убирайтесь вон, вам не обломится. Это моя невеста.

Леонид с любопытством разглядывал Андрея. Да, что ни говори, а он не выглядел простым врачом. Поселковый доктор не носит костюмы и обувь от ведущих зарубежных производителей и не душится дорогим парфюмом.

– Я тут, собственно, любуюсь морем, – вставил он. – Ваша невеста совершенно случайно оказалась рядом.

– Мне такие случайности не нравятся, – буркнул Григорьев и потащил упирающуюся девушку к машине. Он буквально затолкал ее на переднее сиденье, и дверь с шумом захлопнулась. Сомов посмотрел вслед отъехавшей машине, благо смотровая площадка, находившаяся на возвышении, позволяла долго наблюдать за ней. Дорогой джип свернул на дорогу, ведущую к богатым особнякам. Везет же некоторым!

Леонид стал медленно спускаться вниз, когда его мобильный разразился мелодией Моцарта. Звонил Павел Киселев, причем из собственного кабинета:

– Привет отдыхающим!

– Привет! – радостно отозвался Леонид. Он впервые почувствовал, как соскучился по коллегам и родному городу. – Как дела?

– Помаленьку, – усмехнулся Павел. – Как Черное море? Наверное, из воды не вылезаешь?

– Когда получается дойти до пляжа, стараюсь сидеть в воде как можно дольше, – заверил его капитан.

– Счастливчик! У нас тут жара, а погрузиться некуда. Но, в общем, я звоню по другому поводу. Как тебе жители Мидаса?

Леонид не понял вопроса:

– Что значит – как? Обычные люди.

– Я не об этом, – отмахнулся коллега. – Тут такая петрушка. Короче, сегодня нашему Алексею Михайловичу звонил генерал из Крыма. Ну, тот самый, о котором я тебе уже говорил. Так вот, ему постоянно поступают жалобы, что в поселке много наркоманов и вовсю идет торговля наркотиками. Генерал, естественно, засылал с проверкой своих людей, однако в Мидасе круговая порука. Ты понимаешь: когда речь идет о таких вещах, остающихся безнаказанными, сразу возникают мысли о крыше, да не простой. Понятно, наркомафию крышует кто-то из полиции. Кравченко просит тебя, пока ты еще там, разведать по этому поводу хоть самую малость. Он, видишь ли, чем-то обязан генералу.