Поездка в Америку - Лиана Маргива
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Примерно через месяц после того, как Анита услышала женский голос из дома Эммануэля, она не выдержала и позвонила снова. Трубку не взяли, сработал автоответчик, и зазвучал до боли знакомый голос: «Меня нет дома, оставьте свой номер, я вам перезвоню!!» Эти слова не относились к Аните, она это знала, ведь он не позвонил ей, когда она оставила ему сообщение, что уезжает в Москву.
Прошел год, в жизни Аниты ничего не изменилось, кроме того, что Джашек рос и с каждым днем она любила его все больше и больше.
Она убирала дом, мыла посуду, стирала одежду ребенку и его родителям, готовила им еду и получала за это триста долларов в неделю. Родители Джашека, приятные, интеллигентные люди, относились к ней хорошо, но ей нужно учить английский. Анита понимала, что если останется в семье, где все говорят по — русски, то никогда не выучит язык, не сможет общаться с Эммануэлем, а это главная причина, почему она осталась в Америке.
Наконец она сообщила хозяевам, что вынуждена уйти. Ее уговаривали остаться, но желание быть ближе к любимому перевешивало все доводы.
Наконец настал день, когда она прощалась с Джашеком навсегда. С самого утра не выпускала его из объятий, перед отъездом вышла на улицу, чтобы остаться с ним наедине, без родителей. Она обнимала его, целовала его пухлые ручки, щечки, голову, плакала, с трудом сдерживая себя, чтобы не разрыдаться в голос. Ребенок никак не реагировал на ее поцелуи и объятия, он давно к ним привык.
Она вошла в дом и передала мальчика матери.
— Я отвезу вас, не надо вызывать такси, — предложил Денис.
Анита смутилась и поблагодарила, затем взяла чемодан и вышла из дома. Всю оставшуюся жизнь она будет любить этого красивого еврейского мальчика Джашека. В течение многих месяцев он будет ей сниться, она будет просыпаться глубокой ночью, вытирая слезы и тоскуя по нему.
Вернувшись на прежнее место, Анита не нашла Эльзу, та не выдержала тяжелого труда уборщицы и предпочла работу сиделки с проживанием. Ее комнату снимали другие люди, но Аните повезло, на том же этаже в углу находилась небольшая комната без окна, и это лучше, чем оставаться на улице. Она заплатила за аренду и вселилась в нее, а на следующий день снова искала работу.
Больше всего Анита страдала от отсутствия дневного света, она часто выходила на улицу, часами гуляла. На всей длинной улице не было ни одной скамейки, где можно было бы посидеть.
Уставшая от долгой ходьбы, насытившись дневным светом и видом красивых бордовых деревьев, возвращалась она в свою комнату, включала слабый свет и ложилась на кровать. Она безумно скучала по Джашеку, он снился ей очень часто. Однажды не выдержала, позвонила Ольге, оказалось, Джашек по ней тоже скучает, постоянно открывает дверь ее комнаты и зовет «мама, мама».
Анита расстроилась до слез.
Через месяц ей предложили работу. В 10 утра она опять стояла на улице с чемоданом. Рядом остановилась дорогая красная машина.
— Вы Анита, тогда садитесь, я Зина, — сказала темноволосая женщина рядом с водителем.
Анита положила чемодан в багажник и села в машину.
— Сколько вам платили на последней работе? — спросила женщина.
— Триста долларов в неделю, — ответила Анита.
— Я буду платить вам триста пятьдесят. У вас есть счет в банке?
— Нет, но у моей сестры есть.
— Дайте мне ее адрес, я буду отправлять ей чеки. Работа предстоит несложная, вам надо помогать женщине, одевать ее, убирать дом. Она живет в семье дочери. Дочь сама готовит еду, вам надо лишь приглядывать за матерью, ей чуть больше шестидесяти.
На этом разговор закончился, женщина с водителем заговорили о делах, Анита смотрела на улицу. Машина остановилась перед большим двухэтажным домом.
— Мы приехали? — спросила Анита.
— Нет, это мой дом, я вернусь через пару минут, — сказала Зина и вышла из машины.
Спустя час они остановились перед белым двухэтажным домом.
Дверь открыла молодая симпатичная женщина лет тридцати с пышными светлыми волосами. Она держа на руках годовалую дочь — маленькую голубоглазую блондиночку.
Увидев незнакомых людей, ребенок заплакал, женщина улыбнулась и стала ее успокаивать.
— Проходите, пожалуйста, — пригласила она.
Они прошли через большую светлую гостиную с мягкой мебелью. В другом конце дома в просторной комнате с широкими окнами перед телевизором сидела женщина в инвалидной коляске, крупного телосложения, с короткими русыми волосами. Возле стены стоял темный матерчатый диван, в углу на низком столике настольная лампа.
— Меня зовут Вики, это моя мама Маргарет, у нее проблемы с ногами, плохо ходит. Ей нужна помощница, которая была бы постоянно рядом. Вы будете спать на этом диване, за этой дверью комната моей матери и ванная комната для вас обеих. Я живу здесь с мужем и тремя дочками, еду готовлю сама, вам надо будет убирать только первый этаж. Как вас зовут?
— Анита.
— Вы откуда? — спросила женщина в инвалидной коляске.
— Из России, из Москвы.
— Я из Германии, приехала в Америку после войны, у меня была помощница из России, но она ушла. А вы не уйдете?
— Нет, не уйду, — пообещала Анита с улыбкой.
— Ну, до свидания, мне пора, было приятно познакомиться, — попрощалась Зина.
— Прямо за дверью есть стеной шкаф, поставь туда свой чемодан и садись рядом на диван, — сказала Маргарет, как только они остались вдвоем.
Анита поставила чемодан в стенной шкаф. В большой светлой комнате с одной кроватью на небольшом столе стоял телевизор, через открытую дверь виднелась ванная комната. Обстановка понравилась, особенно широкое светлое окно.
— Как давно ты в Америке? — спросила женщина дружелюбно.
— Чуть больше двух лет.
— А я уже больше сорока. После советской оккупации решила уехать из Германии.
Аниту ранили эти слова, она не поняла, о какой оккупации идет речь.
— Советская оккупация? — переспросила она.
— Да, после войны, когда советские войска вошли в Германию, отец мой вернулся с войны без одной ноги, нам не на что было жить, и я решила уехать в Америку. Я тогда была совсем молодой, прошла через все трудности, познакомилась с хорошим парнем, тоже немцем, и вышла за него замуж. Его уже нет в живых, теперь живу с дочкой. А ты замужем?
— Нет.
— Тебе надо найти хорошего парня и выйти за него замуж.
— Это нелегко, — призналась Анита и грустно улыбнулась.
— Нелегко, но возможно.
Анита не ответила, ей очень
