Жизнь напрокат (СИ) - Ягушинская Вероника

"Просто нечего нам больше терять, Все нам вспомнится на страшном суде…"

Тихо и медленно, намного медленнее обычного бойкого лагерного исполнения, затянула я. Эта песня была, словно про меня. Ведь даже страшный суд уже был…

"Эта ночь легла, как тот перевал, За которым исполненье надежд. Просто прожитое прожито зря, Но не в этом, понимаешь ли, соль. Слышишь? Падают дожди октября. Видишь? Старый дом стоит средь лесов".

Зря, не зря, но жизнь свою я упустила. И даже дважды. Подстроившись под мой темп, начал наигрывать Паша. Не простые аккорды, а мелодию, которая, как нельзя лучше, совпадала с моими чувствами. Печаль и фатализм, осознание неизбежного и полное его принятие.

"Мы затопим в доме печь, в доме печь. Мы гитару позовем со стены. Просто, нечего нам больше беречь, Ведь за нами все мосты сожжены. Все мосты, все перекрестки дорог, Все прошептанные тайны в ночи. Каждый сделал все, что смог, все, что смог, Но об этом помолчим, помолчим. И луна взойдет оплывшей свечой. Скрипнут ставни на ветру, на ветру. Ах, как я тебя люблю горячо! Годы это не сотрут, не сотрут! Мы оставшихся друзей соберем, Мы набьем картошкой старый рюкзак. Люди спросят, что за шум, что за гам? Мы ответим, просто так, просто так. Просто так идут дожди в октябре. И потеряны от счастья ключи. Это все, конечно, мне, конечно, мне, Но об этом помолчим, помолчим… Просто прожитое прожито зря, Но не в этом, понимаешь ли, соль. Слышишь? Падают дожди октября. Видишь? Старый дом стоит средь лесов".

Последние слова я уже прошептала, к концу последнего куплета, начав петь все тише, тише и тише. Что-то все вокруг размытым стало. Так это просто в глазах стоят слезы. Куда вы потерялись, мои ключи от счастья, куда катится моя жизнь? Под откос, где внизу меня ждет неизвестность? А ведь я жить хочу! Любить и быть любимой, растить детей и нянчить внуков, ездить к Лехе в гости и гулять с племянниками, да, просто ЖИТЬ!

Моргнула, чтобы слегка разогнать влагу и весело улыбнулась. Смех сквозь слезы. Пир во время чумы…

— Сколько тебе лет? — неожиданно серьезно спросила Лена.

— Тридцать, — я лишь пожала плечами. А что? Правда ведь.

— Вот сейчас действительно на то похоже.

Макс напряженно молчал. Что-то он сегодня вообще не сильно разговорчивый был. Все время предоставлял слово друзьям и не вмешивался, когда меня пытались поставить в неловкое положение каким-либо вопросом. Проверка на вшивость? Возможно. Но мне она не особо нравилась, хотя ребята и не прессовали всерьез.

Спас положение ливень. С неба как будто ведро с водой перевернули. Недовольно зашипели угли в костре, пуская вверх белый дым, который тут же был смят и брошен к земле тяжелыми каплями, а мы за несколько секунд промокли все до нитки.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Я подскочила первая и рванула к домику, повизгивая от восторга. Вот люблю я дождь. А ливень особенно, а если еще и гроза… Как по заказу потемневшее небо прорезала молния, а следом громыхнуло так, что стекла затряслись. Невдалеке истошно заорала сигналка машины. С огромным удовольствием я бы постояла под прохладными струями, летящими с неба, но, увы. Смены одежды нет, да и то, что намокло, сохнуть на мне будет до ночи, а ехать с мокрым задом к предкам не хотелось.

Надеюсь, крыша у домика не течет, а то в такой дождик уплывем. Следом за мной неслись девчонки, парни чуть отстали, собирая оставшиеся пожитки. Не прошло и минуты, как вся наша честная компания стояла в коридоре, капая на пол.

— За мной, мои крошки, — радостно скомандовал Паша и, прихватив рыжих под локотки, протащил в ближайшую комнату.

— Пошли, переодеться надо.

Макс смотрел на меня очень внимательно, а я разглядывала его. Мокрые волосы облепили лицо и шею. Футболка прилипла к телу, обрисовав мускулатуру. Парень терпеливо, но настороженно ждал моей реакции. А я? В четырнадцать я бы засмущалась и заявила, что мне и так неплохо. На худой конец попросила бы его выделить мне что-нибудь и выйти, дав возможность переодеться. Стыдно же! И попа толстая, и грудь маленькая, и вообще…

А сейчас? Посмотрела ему в глаза, улыбнулась немного проказливо, протянула руку и поправила прядь черных волос, прилипшую к щеке. От дождя его волосы начали слегка завиваться. Вот бы дети у нас красивые получились. Его бы черные волосы, да мои зеленые глаза…

— Пойдем, — спокойно произнесла я и, взяв его за руку, повела к единственной открытой двери.

Не успела я снять мокрую майку, как в дверь постучались.

— Да! — окликнул Макс, зарывшись в комод в поисках чего-нибудь для меня.

В приоткрывшуюся дверь просунулась голова Паши.

— Мы тут глянули на кухне. Ни черта нет, поэтому мы в магаз, — отрапортовал парень.

— Под дождем? — усмехнулась я. Задумка-то ясна, а вот исполнение погода подпортила.

— Зачем я, собственно, и пришел, — ничуть не смутился Паша. — Макс, ключи от машины дай?

— Лови!

В сторону двери полетела связка ключей, которую Паша поймал, как фокусник.

— Мы скоро. Хлопнула входная дверь, сверкнула молния, в небе прямо над нашим домиком бабахнуло от души, хлопок и… мы остались с темноте. Времени хоть и было часов шесть, но из-за грозы сумерки накатили стремительно.

— Сейчас поищу свечи, — произнес Макс и вышел из комнаты.

Свечи нашлись поразительно быстро, но переодеться в сухую футболку я все-таки успела. А вот штанов мне не досталось: велики были безбожно, а девчонки свалили вместе с Пашей, и что-то мне подсказывало, что его "мы скоро" — это минимум часа два.

— Ты не против музыки? — поинтересовался парень, запихивая батарейки в магнитофон.

Он нажал на play, а я чуть не заржала в голос.

Как прикалывались в камеди: «А у него уже все готово: горят свечи, разложен диван, играет Энигма…» Вот она-то, родная, и играла сейчас из колонок довольно неплохого магнитофона. Principles of lust. Классика жанра.

У меня, к сожалению, не было возможности «пойти в ванную, поржать и настроиться на дух Энигмы», поэтому я просто отвернулась к окну, скрывая улыбку.

Макс подошел сзади, отвел в сторону мои волосы и поцеловал в плечо. М-м-м! Приятно. Откинула голову, давая ему простор для деятельности, и мальчик не подкачал. Точнее, явно давно уже не мальчик. Некоторые мои парни и в двадцать пять уступали ему. Ведь главное — не количество, а качество. И этот принцип не спеша и осторожно воплощал в жизнь мой герой-любовник.

Он не слюнявил мне кожу, не шарил хаотично руками по телу, а нежно целовал, не торопясь переходить к более откровенным ласкам. Порой, когда внутри уже все горело, так хотелось развернуться и взять инициативу в свои руки, но нельзя… Спугну. Для него я неопытная девочка, вот такой пусть и останусь.