Нелюбимый муж. Вынужденный брак для попаданки (СИ) - Кира Райт

мне, что не желает больше видеть, и ему всё равно. Как оскорблял и пугал. И как потомтя попала в бордель. И как те люди тащили меня в неосвещённое место и пытались…

Накатила тошнота, и я крепко зажмурилась.

Видимо, хотя бы в этом мне повезло. Судя по тому, что необычной боли я не чувствовала, только простуду, своё дело они завершить не успели. Не знаю, что их остановило. Возможно даже из-за появления Дара там — наверное, мне всё же не привиделось. Раз он здесь, то наверное и там был он. Может случайно проходил мимо и не понял, что это я, потому решил вмешаться?

По всему выходило, что так. Вот только должна ли я быть ему благодарна? Если он привёл меня снова к себе, то, наверное, всё же побьёт. Он же хотел побить…

— Пока ты была без сознания, тебя осмотрел лекарь и погрузил в лечебный сон. Сейчас я принесу отвар, который нужно выпить, чтобы окончательно прогнать простуду.

Ну вот. Он ещё может и поить меня будет? Злая усмешка расцвела на разбитых губах.

Лучше бы бросил меня потом в лесу где-то. К чему он это всё разводит сейчас? Чтобы потом снова пугать и шпынять? Чтобы угрожать кнутом или задушить при случае? Кто ещё из нас устраивает спектакль? Будто бы ему есть дело до взбалмошной Анки, которая обманом его на себе женила, как он считает…

Мою реакцию Дар заметил, но промолчал. И правда спустя несколько минут вернулся с глиняной кружкой, в которой мутнело какое-то варево с запахом мёда. Я вздохнула.

Этот запах был слишком реальным. Он пытался выдернуть меня из состояния отстранённости. И мне это не нравилось. Не хотелось возвращаться. Я бы предпочла как черепаха, забраться в панцирь и никогда не вылезать больше.

— Тебе помочь встать? — прозвучало как угроза.

Дар, кажется, снова злится…

Наверняка же решил, что я сама виновата в том, что со мной случилось. Может подумал, что я даже хотела там быть. С ними… Ну точно. Так и решил. Поэтому опять сердится. А значит, может ударить… Как выяснилось, правда ведь может.

Не став испытывать судьбу и терпеть его прикосновения, оперевшись обеими руками о матрас, тяжело и медленно я приподнялась, чтобы сесть к спинке кровати. Сил почти не было. Но страх был сильнее.

Дар поднёс к моим губам кружку, но я не хотела пить из его рук. Даже не спросила, что именно он мне даёт. Просто было безразлично. Вряд ли там то зелье. Оно пахло отвратительно. А это — приятно. Может просто яд… Хоть и сладкий.

Ощущая тепло отвара всё же взяла его в свои дрожащие пальцы, сделала большой глоток и замычала от новой порции боли. Кипятком ошпарило нёбо и горло. Я почти задохнулась от кашля и едва не пролила всё на себя, но Дар успел его выхватить из моих рук.

— Горячий же! — упрекнул меня, будто не сам его принёс.

Облизав теперь обожжённые и без того израненные губы, я молча улеглась обратно, как только отдышалась. Во рту всё болело. А на требование Дара подняться и допить отвар реагировать не стала. Свернулась клубочком, прижав колени к животу, и всё. Что он мне сделает? Ударит? Пусть уже!

— Тебе нужно это выпить, чтобы выздороветь! — хмурый великан уселся на край постели рядом со мной. Главное, что не трогает, остальное неважно.

Но кажется именно это он и решил исправить. Потому что вдруг отставил отвар на тумбочку, а рукой потянулся ко мне. Представив, что он сейчас схватит меня, чтобы поднять за шею или сжав волосы, прикрыла голову руками и втянула её в плечи быстрее, чем успела это отследить.

Ведь момент, как он замахивается — огромный и злой — навсегда запечатлелся в памяти. Наверное, я всю жизнь буду его бояться. А уж после того, что было в подворотне — тем более.

Ненавижу здешних мужчин! Варвары. Дикари. Жестокие и злые.

И ведь правда, даже оставшись на улице в холод, мне и в голову не пришло вернуться. Я собиралась искать ночлег, работу, но даже гипотетической возможности не допустила прийти к тому, с кем ещё совсем недавно стояла обнажённой рядом и собиралась впервые заняться любовью. Хотя это же было ужасно глупо!

Ну где Дар, и где любовь, нежность?

Он и слова-то такого не знает. Он может только быть грубым и жестоким. И ненавидит меня за дитя, о чьём отце я даже не знаю ничего. И пусть он будет тысячу раз прав, я больше ни за что не позволю себе испытать к нему симпатию! Никогда. Даже то, что он спас меня от насильников — не повод, чтобы поверить в его благие намерения.

Мне вдруг в голову пришла одна занимательная мысль. Что, если тайно Дар был влюблён в Анку и ревновал её? Или просто она отказала ему, чем очень обидела, оскорбила его самолюбие. Вот он и согласился жениться, чтобы оставить при себе и отомстить за то, что раньше она выбрала не его и растоптать её в ответ? Может ведь быть такое? Тогда сразу понятно, за что он мне мстит теперь. Почему смотрел на меня со злостью. Из-за того, что его отвергли. Да.

К слову, прикосновения так и не последовало. Дар шумно выдохнул. Встал. И вышел из комнаты, оставив отвар возле кровати.

Пролежав ещё некоторое время без движения и бессмысленно глядя вперёд, я всё же выпила его остывшим. И легла снова, крепко зажмурившись и мечтая о том, что я вернулась домой, а там как по волшебству жива моя бабушка. Представляла, как я положу голову ей на колени, и она станет осторожно гладить меня по волосам, цепляясь за них огрубевшей кожей своих ладоней. Её пальцы были деформированы от тяжёлой работы в молодости, но они были для меня самыми ласковыми в мире. Да.

Бабушка пахла вкусной нехитрой выпечкой, домом и спокойствием. Она бы сказала, что всё обязательно будет хорошо, нужно только в это верить…

Эх, бабушка. Я ведь верила. А становится только хуже…

Глава 17

Дар

Чёртова вертихвостка вымотала мне всю душу!

Когда я впервые увидел её, поразился внешности ангела и этим глубоким, огромным голубым глазищам, что будто бы озёра лесные. Её лёгкости и воздушности — словно бы она не из этого грешного мира. Она поразила меня с первого взгляда в самое моё прежде чёрствое сердце, которое я был готов подарить ей теперь.