Слимперия - Михаил Бабкин

Устав гулять, троица зашла в открытое кафе с ласковым названием «Мамин котёнок» и расположилась за стандартным пластмассовым столиком под раскидистым зонтом, ожидая, когда к ним подойдёт официант: Олия хотела заказать чаю и пирожных, а Семён с Хайком решили выпить по кружечке местного пива, дегустации ради.

Но вместо официанта к столику подошёл Фальк Чёрный — в своей мешковатой камуфляжке, подпоясанный, но без кобуры.

Оглядев всех троих дружелюбно-насмешливым взглядом, Фальк сел на свободное пластиковое кресло, развалился по-хозяйски:

— Привет, человеки! Ну, Симеон, как вам наш Мир? — не дожидаясь ответной реакции, Фальк сразу добавил:

— У меня к вам есть предложение…

— От которого мы не сможем отказаться, — скучным голосом закончил за него фразу Семён. — Не так ли?

Глава 7

Спецоперация: Лукавое Искусство Монархических Переворотов

Фальк, откинувшись на пластиковую спинку кресла, с нескрываемым интересом разглядывал Семёна, словно у того на лбу червонец нарисовали. Семён терпеливо ждал продолжения разговора, но Фальк начинать беседу не торопился; Олия принялась нервничать, а Хайк, не дождавшись официанта, отправился к буфетному прилавку за пивом и всем остальным. Спросил только у Фалька вежливо:

— Пиво будете? — тот не отказался, и Хайк ушёл.

— Знаете, Симеон, — выдержав длинную паузу, сказал наконец Фальк, — вы удивительно похожи на свой портрет. Вернее, наоборот, но это не важно… Талантливые художники в Имперском сыскном отделе работают, молодцы, придраться не к чему. — Семён молчал, не понимая, к чему клонит его собеседник, хотя одно уже было ясно: он, Семён, засветился. Впрочем, это Семёна не пугало, достаточно сказать Мару — и прощай, Мир Оборотней!

— Не волнуйтесь вы так, — Фальк заметил состояние Олии, — никто вас арестовывать не собирается, ни к чему оно ни мне, ни вам. Я действительно хочу сделать одно деловое предложение…

— Откуда вы меня знаете? — оборвал его Семён. — О предложениях потом.

— По роду службы, — Фальк Чёрный умолк: Хайк принёс пиво в высоких литровых кружках, Фальк взял одну, отпил с удовольствием. — Я состою в царском комитете народной безопасности, в оперативном отделе, чин и должность у меня сравнительно небольшие… но действую я от имени и по поручению моего прямого руководства: оно в курсе, что вы здесь, Симеон! Собственно, я сам вчера и доложил — лично, без официального рапорта, так что в нашем управлении мало кто знает о вашем прибытии… На днях к нам поступила ориентировка насчёт особо опасного вора Симеона: внешние данные, особые приметы и портрет. Вместе со списком преступлений, большой список, должен сказать! Впечатляющий…

— Сейчас чай с пирожными принесу, — вполголоса сказал Хайк Олии. — Подожди минутку.

Фальк повернулся к Хайку и попросил:

— Вас не затруднит захватить креветок к пиву? С креветками вкуснее будет, — Хайк возражать не стал и снова ушёл к прилавку.

— Так вот, насчёт ориентировки, — Фальк вернулся к пиву. — Последний раз подобное сообщение мы получали от Имперского сыскного отдела лет десять тому назад: они тогда бухгалтера-казнокрада ловили, который главную имперскую казну основательно почистил. Поймали, не поймали — не знаю… Впрочем, не о том я! — с досадой прервал сам себя Фальк. — Наш Мир, хоть и считается формально владением Империи, но существует сам по себе: Империя не лезет в наши дела, мы — в имперские… Оборотней ни в одном Мире не жалуют, потому живём мы крайне замкнуто.

Как вы поняли, ориентировки Имперского сыска у нас редки, и сложно было бы не обратить внимания на присланную новую, — Фальк подмигнул Семёну. — Я вчера друга-охранника подменял и как вас увидел, сразу понял: ба, да это же Искусник Симеон, тот самый! А с ним компания людей, не оборотней… Тем более, что сегодня ваш товарищ убедительно подтвердил мою догадку. — Фальк мотнул головой в сторону Хайка. — Когда у портье о возвратном спросил… У нас даже малые дети знают, кто это!

— И кто же? — Семён лениво жевал креветки, одну за другой, потягивал горьковатое пиво и жмурился на яркое солнце: отчего-то на душе у него было хорошо. То ли погода так действовала, то ли что другое, Семён не знал, но ощущение праздника не исчезало.

Олия, забыв о пирожных и чае, внимательно слушала рассказ Фалька; Хайк пил своё пиво с отсутствующим видом, думая о чём-то далёком, постороннем. Возможно, о конце света — слишком уж отрешённо он выглядел.

— Возвратные — это оборотни, которые используют во время соревнований запрещённые к употреблению препараты. Допинг, если угодно. — Фальк выбрал креветку покрупнее, принялся её старательно очищать. — Препараты улучшают выносливость, увеличивают мышечную силу, укрепляют костную ткань, челюсти и клыки в особенности. Но только в обращённом состоянии! В человеческом облике они не действуют… почти не действуют. Обнаружить допинг в крови невозможно, нет таких способов, хотя исследования в этом направлении ведутся. Иногда после приёма допинг-препарата случается неконтролируемый возврат из человеческого состояния в звериное, с потерей разума… Временный возврат, часа на три-четыре. Но и за этот короткий срок возвратный может наделать много бед! Потому-то органами правопорядка и ведётся постоянная борьба с нелегальными производителями допинговых средств… По правде говоря, безуспешная борьба. — Фальк запил креветку пивом. — Слишком большие деньги крутятся в спортивном бизнесе! Тот же тотализатор, например.

— Понятно, — Семён видел достаточно фильмов о мафии, подробных объяснений ему не требовалось. — Я вот о чём спросить вас хотел: а как же вы, оборотни, полнолуние переносите? В городе, небось, с миллион жителей будет, а то и больше! Вы ж друг дружку давным-давно поубивать должны были и лошадей всех съесть, а они вон по улицам скачут, живые…

— Полнолунное обращение у нас под жёстким контролем, — заверил Семёна Фальк. — На то есть типовое, одобренное главным царским фармацевтом лекарственное средство, очень эффективное, практикуется всеми гражданами во время полнолуния в обязательном порядке. Ну а ежели имеется такое желание, то можно встретить полнолуние в специально отведённых для этого лагерях отдыха закрытого типа, с круглосуточным егерским контролем. Без фармацевтики встретить. Кстати, лагеря пользуются большим спросом.

— Под жёстким? — Семён недоверчиво покачал головой. — Вы уж скажете…

— Под очень жёстким, — с нажимом сказал Фальк. — Потому что ослушникам немедленно делают инъекцию, без суда и разбирательства.

— Смертельную? — ахнула Олия.

— Зачем же, — удивился Фальк. — Обычную, блокирующую способность к обращению. Навсегда блокирующую. Потому никто и не рискует… хотя, конечно, всякое бывает.