Первая исповедница - Терри Гудкайнд

Дрожащие молнии освещали вспышками голубоватого света ряды людей, спешащих с ведрами и выплескивающих воду в огонь. Горячие угли шипели и дымились. Другие люди торопились принести сияющие сферы, чтобы дать больше света.

Магда заметила труп человека, сползший на пол у дальней стены, и еще один, распластавшийся неподалеку. Оба человека были оборваны и окровавлены. Несомненно, они были мертвы. Почерневшая одежда одного из них еще тлела.

Длинный, мерцающий кусок сломанного меча торчал из его груди. Магда заметила, что его рука была оторвана по самое плечо. По тому, как неподвижен был кусок лезвия, торчащий из его груди, она поняла, что он не дышал. Угли, все еще светящиеся красным, были разбросаны среди оставленных тел рядом с полированными осколками сломанного лезвия. Один осколок, застрявший в дальней стене, сверкал в полумраке.

Небольшая группа людей окружила пострадавшего, лежащего на полу. Люди, стоящие на коленях вокруг стонущего человека, по-видимому, работали вместе, склонившись над ним и осматривая раны. Одна его нога согнулась в колене, потом выпрямилась, затем согнулась другая, туда и обратно, будто он испытывал ужасные мучения. Некоторые удерживали его, пока остальные, видимо, использовали свой дар, чтобы попытаться помочь ему.

Магда поняла, что, должно быть, это и есть источник криков, которые она слышала. Ей хотелось подойти и помочь этому человеку, но одаренные уже занимались этим.

Те трое мужчин, которые встретились в коридорах, говорили, что ничего бы не случилось, если бы волшебник Мерритт не оставил бы этих людей. Она не могла понять, почему он оставил людей, которые нуждались в его помощи. Теперь люди были мертвы из-за него.

Она также не могла себе представить, как меч мог бы взорваться и нанести столько повреждений.

Магда и Тилли продолжили движение через оживленный зал. Они ничем не могли помочь.

В других комнатах, темных, если бы не яркий свет горнов и печей, кипела работа. Несмотря на несчастный случай, произошедший рядом, работа продолжалась неустанно. Печи и расплавленный металл нельзя было забросить. Команды мужчин поднимали тяжелые контейнеры и подталкивали их в печь с помощью длинных шестов. На других участках мужчины вытаскивали ослепительные горячие тигли из печей, чтобы вылить светящийся жидкий металл в формы.

В других помещениях люди спешили с раскаленными слитками от горнов к массивным наковальням, где ждали кузнецы с молотами. Как только раскаленный металл оказывался в нужном месте, молоты начинали работать одновременно. Мерный стук холодной стали по горячему металлу с нескольких рабочих мест разносился по огромному залу, пока люди придавали форму податливому металлу. Звон молотов смешивался с ревом пламени, раздуваемого мехами, криками, разговорами и приглушенным скрежетом напильников.

Магда чувствовала запах расплавленного металла, дыма от огня и пара от соленой воды и масла, используемых для закалки стали. Туман от дыма и пара, неподвижно висящий по всему огромному залу, местами был окрашен в желтовато-оранжевый оттенок отблесками света из горнов и печей под сводчатыми проходами и помещений неподалеку.

Несмотря на аварию, работа похоже, вряд ли остановилась. Война бушевала. С каждым днем враг был все ближе и ближе. Эти люди знали, что медлить нельзя.

Нависшая угроза была почти осязаема.

Глава 21

Когда они дошли до дальнего конца длинного зала, Магда огляделась, чтобы убедиться, что люди занимаются своими делами и не обращают на нее никакого внимания. Убедившись в этом, они с Тилли проскользнули в скрывший их проход.

Хотя его стиль подражал многим величественным помещениям Замка, этот уединенный проход был, в отличие от большинства других мест, довольно небольшим и уютным. Рифленые колонны из известняка выстроились по обе стороны темной ниши. Маленькие столбы, не намного выше Магды, сверху завершались длинными балочными перекрытиями, поддерживающими арки, искусно украшенные сложными резными каменными декоративными накладками, обрамляющими плитки, выложенные темными геометрическими узорами. Скамьи по обеим сторонам были замысловато украшены в соответствии со зловещими архитектурными деталями остальных частей прохода.

Скамьи, казалось, предлагали посетителям присесть и еще раз подумать, прежде чем идти дальше. Или задержаться, изнывая от тоски, чтобы успокоиться, перед тем как продолжать путь.

Окружающие непроглядно темный проем невероятные каменные фигуры в зловещих, искривленных, безумных позах явно навевали ощущение заброшенности и несчастья от того, что ждало впереди.

И не зря. Нависающие фигуры, окружающие проход, были предназначены для напоминания всем о том, что это не то место, куда можно беспечно войти.

Это был порог к месту мертвых.

Не задерживаясь для раздумий или отдыха, Тилли исчезла в темной утробе. Магда поспешила за ней. Их фонари вместе с теми, что висели на стене через определенные промежутки, высвечивали каменные ступени, спускающиеся вниз в черноту. Лестница была достаточно широка, чтобы они обе могли идти рядом.

— Ты часто здесь бываешь? — спросила Магда.

— Нет, госпожа. Только если волшебник или колдунья просит, чтобы я спустилась для уборки в определенном месте. Некоторым нравится, когда их комнаты приводят в порядок. Но большинству не нравится, когда кто-то заходит туда, где они занимаются работой. За местами общего пользования следят другие назначенные из штата прислуги, как и наверху.

Магда поглядела на подозрительно хорошо сохранившуюся и полированную каменную балюстраду. Она предположила, что в знак уважения к мертвым это место содержалось презентабельным для посетителей.

В отличие от мраморной лестницы, придававшей спуску ощущение роскоши, стены и потолок были не более чем широкой шахтой, выдолбленной в скале. Лестничные пролеты, один за другим оканчивающиеся площадками, от которых начинался следующий отрезок, были частями огромной лестницы, все время идущей вниз по спирали. По пути не было ни помещений или боковых проходов, ни мест, где можно было присесть и отдохнуть.

Магду удивило то, как глубоко вниз им пришлось спуститься, пока они, наконец, добрались до просторной полости на дне. Этот зал был выдолблен в скале, как и спуск, на грубых каменных стенах еще сохранились отметины от инструментов и просверленные отверстия от горных работ. Только пол был завершен и вымощен темными и светлыми плитками, образовывающими круговой рисунок. В центре помещения одиноко стоял стол, облицованный ореховым капом, на котором стояла простая белая ваза с белыми лилиями.