Не пара для Его Светлейшества (СИ) - Вознесенская Дарья

Так что там произошло?

— Что произошло?! — вторит голос снаружи, и я, наконец, открываю глаза. А Джейдев Агрэ, явно вошедший в роль “инквизитор, добивающий лежачую ведьму” чуть отступает. И его лицо, на котором непонятное мне выражение, становится отстраненным. Ледышка как есть.

— Я увидела людоволка… — говорится с трудом. Не потому, что оправдываться не люблю — я и не пытаюсь. И мне самой хочется разобраться в своих сумбурных воспоминаниях. Просто попить надо. Пресветлый, как ни странно, понимает и протягивает чашку с чистой водой, которую я жадно выпиваю, — Там, на поляне, где мы завершали практику… — при этих словах он, кстати, досадливо морщится, и хочется позлорадствовать на эту тему, но прежде с собой разобраться. — Я почувствовала, что за нами следят. И увидела горящий взгляд хищника. И ощущения были как от нашего малыша. Очень схожими. Конечно, я побежала за ним…

— Конечно. Побежала она… — рокочет ректор, закатывая глаза.

— Естественно, — выделяю это слово, — я не успела ничего сказать и крикнуть. Да и кому и о чем кричать, если мы все держим в тайне?

— Куда уж тут успеть, — издевательски тянет ректор.

— Полагаю, — поджимаю губы, чтобы не надерзить прежде времени, — Что, если бы мне удалось его настигнуть, или поговорить с ним, или хотя бы понять, куда он — впрочем, может быть она — побежал, это значительно продвинуло бы нас в понимании ситуации.

— Мыслительные процессы явно отпечатались на вашем лице, — кивает он хмуро на мою больную голову.

— Я его упустила. Вынуждена была остановиться, попробовала прочитать заклинание… — воспоминания возвращаются, наконец, — А потом меня ударили чем-то тяжелым по затылку…

— Потому что не надо бегать по лесу ночью одной! Даже если покажется, что рядом оборотень! Тем более, если покажется, что рядом оборотень! — снова срывается пресветлый.

— Если вы не перестанете так вопить, — шиплю раздраженно, — То я предположу, что вы беспокоились обо мне. А если я в это поверю — то сочту себя сумасшедшей. Потому что если инквизитор начинает беспокоиться о ведьме, наш мир или движется в Запределье, или у меня не в порядке с головой после удара!

Замер. Глаза его на мгновение расширились… И вот он уже отвел взгляд и резко выдохнул. И пояснил холодно и быстро:

— Ваше отсутствие заметили почти сразу. И нашли вас довольно быстро. А вокруг — никаких следов. Пытались понять, что произошло… Не только инквизиторы, но и ведьмы! — он явно различил мое желание уточнить, кто именно высматривал следы, — Воспитанниц ваших отправили отдыхать, настояли. Ну а вас Вайтли принес сюда под утро… И меня тут же уведомили о произошедшем. Только в себя вы не приходили довольно долго, до полудня почти.

"Сюда" — это лекарская. Довольно уютная комната, не считая запаха. И день и правда был в разгаре, судя по залитому солнцем помещению. А вот лекарям зря меня отдали, лучше ведьмочкам — я бы уже бегала, если бы они за меня взялись.

— Магистр Вайтли очень великодушен, — сказала я, решив пока не сообщать о недоверии инквизиторским способам лечения. И добавила зачем-то, — Он и во время практики повел себя самым замечательным образом. Как и его помощник. Сразу понятно, кто того воспитывал и…

На пресветлое лицо набежала тень и меня довольно резко прервали:

— Вам что-нибудь нужно еще?

— Вернуться в наш дом, — сообщила вполне миролюбиво, — Кстати, как прошел вечер и ночь с малышом?

Это же надо суметь одной бровью изобразить презрение, отвращение и нежелание даже секундочку разговаривать на выбранную мной тему…

Я бы тоже так хотела. Аж завидно.

— Все прекрасно, — оскалился ректор. Видимо решил, что это похоже не улыбку, — Маленький поганец… то есть оборотень здоров, весел, выспался и был отдан вашим воспитанницам в том же виде, что я его получил.

— Нелегко пришлось? — участливо склонила голову.

— Да он… — вырвалось у ректора, но тут же, — Легче легкого.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍- Дом-то устоял? — понятливо покивала.

— Да что бы с заговоренным произошло! — пробурчал и взгляд отвел, добавляя. — Починили уже, что надо было.

— То есть вас можно просить присматривать за милым крошкой в следующий раз? — еще более понимающе пропела.

— Да чтобы я еще… — прошипело Его Светлейшество, но передумало. Хотя я спрятала насмешку хорошо. Но это не точно, — Конечно. Если это надо для дела. Мужчины вообще рождены, чтобы решать проблемы. В том числе и с детьми. Мне ничего не стоит присмотреть за маленьким оборотнем.

Судя по мелькнувшей панике в ректорских глазах стоила ему эта ночь много. Пару клоков роскошных волос, да и вообще… может и седых прибавилось, с его цветом ничего не понятно.

Я осторожно спустила ноги с кровати и порадовалась, что меня не то что не переодели — даже ботиночки не сняли. Голова и так кружилась и просить о помощи инквизитора, чтобы он застежки на обуви застегнул или кружево на груди поправил было бы совсем…

… коротко глянула на него и едва не покраснела.

Не было бы! И быть не может! Я о таком и не подумала бы просить! И нечего ко мне свои лапы инквизиторские тянуть, помогать мне! Сама встану, сама пойду, сама упаду… Сама я сказала!

И вообще, почему он здесь торчит, а? В этой комнате. И в коридре рядом. У него же лекции. У него куча дел. Ему надо со своими практикантами разбираться — мне, кстати, тоже. Там что-то говорили про отчет… И лекари где? Разве не они меня должны пестовать? Или никто не хочет заходить туда, где ведьма лежит? Так лежит же! До последнего времени — в беспамятстве лежала, ничего страшного!

Я забила голову кучей мыслей, только чтобы глупые не пролезли. И выловила со всего этого потока три главные. Пока в сопровождении Его Светлейшества шла через сад в "наш" с ведьмочками особняк.

Во-первых, если мне не померещилось — судя по повязке на голове, не померещилось — людоволк или еще кто, заинтересованный в действиях инквизиторов — а может ведьм — точно существует. В окрестных лесах живет или бегает. И он — она, они — следят за пресветлыми. Или за нами. И не хотят чтобы мы о нем узнали… иначе зачем меня бить? Так что неплохо было бы по этим лесам походить. Присмотреться. Может быть даже мелкого взять, пора ему уже понюхать чащу. Вряд ли людоволков неженками растили.

Во-вторых, мы так и не разобрались с прежними моими версиями, как малыш вообще попал в академию. И с мутными историями про магистрессу не разобрались. И много про что неясно. И было бы неплохо высказать свои претензии… то есть соображения. И услышать ректорские.

В-третьих — но в главных! — статуэтка. Она все еще не там где полагается. Не у ведьм, а в покоях Его Светлейшества. И он обещал подарок за практику — только надо этот подарок попросить так, чтобы и мысли у него не возникло в моей глубокой заинтересованности…

Так, получается мы имеем предложение прогуляться в лесу, разговор о его прошлых бабах… то есть магистрессах, и драгоценнейшую ведьмину реликвию в его покоях…

Что ж, можно убить трех инквизиторов за раз.

Я повернулась к думающему о чем-то ректору и спросила с милой улыбкой:

— Пригласите меня к себе сегодня ночью?

Ага, прозвучало двусмысленно. Но мы по-другому и не умеем… Добить врага, пока не очнулся — это прям по-ведьмински. Вот только когда Его Светлейшество слегка спал с лица и дико на меня глянул, я поняла, что эта двусмысленность может выйти мне не тем боком.

Ой.

Но он же не мог подумать ничего такого? Да чтобы ведьма! Да чтобы к инквизитору!

Ох.

Но ведьмы не оправдываются!

Хотя разъяснения дают, если кто чего не так с первого раза понял…

— Чтобы поговорить беспрепятственно приходится выбирать самое неудобное время, — сообщила ровным-ровным голосом, — И самое неудобное место…

— Так почему бы не поговорить в удобном, — голос ректора тоже был ровный. И смотрел он теперь исключительно вперед. Впереди же много чего интересного… прекрасный сад, например. Листочки с некоторых кустов уже облетают, создавая чудесный земляной покров, другие — насыщены до возможного цветом. Красота же!