Час "Х": Зов крови - Юлия Вегилянская

А рассказать легко. Вру я все проще и виртуознее. В итоге, Хаджими выслушивает почти полную копию моего рассказа эс Мульги. С легкими купюрами.

— Не доверяешь, значит, — помолчав немного, выдает он — ну, это правильно. Сейчас всем подряд доверять сложно. Ладно. Зайду с другой стороны.

Хаджими поднимается со стула и отходит к окну.

— Командор приказал мне за тобой последить, почти сразу, как ты приехала в замок Ордена. Слишком много всего кругом происходить стало. Вот и сын у Наместника пропал. С печатью для официальных писем, — он поворачивается ко мне лицом и кивает на медальон, все еще лежащий поверх покрывала.

Печать? Слава богу, что я ей нигде особо не размахивала. С другой стороны — оправдаться, не сообщая всего полностью — сложнее.

— Вот мы тебя и прощупывали. Уж больно у тебя все… Странно. Прибыла к нам с вампирами, твари с тобой эти. Рассказ о себе — очень глупый. Целители его ни опровергнуть, ни подтвердить не смогли. Правда, на родовой перстень твой внимание обратили. Это еще добавило сомнений. Пришлось лично с тобой встречаться. Да и в город с тобой возницей мой человек поехал. Присмотреть.

Невольно вскидываю голову. Про возницу он очень кстати напомнил.

— Плохо твой человек работает.

— Хм… Обоснуй.

— Сам ты обоснуй! — замолкаю. Это вот что я сейчас сказала? — Мне не помог, покривлялся за повозкой и смылся, с моими документами кстати. Что совсем мне жизни не облегчило.

— Покривлялся? — похоже, я сумела очень удивить Хаджими. Ну, судя по задранным к затылку бровям.

Приходится демонстрировать в лицах, что запомнила. А этот гад ржет.

— Слушай, леди Кира, вот это сейчас был последний полный довод в твою пользу, — вытирая глаза, просипел инструктор.

— Да? А остальные такие же непонятные? — я вот лично совсем не въезжаю, какой такой довод он рассмотрел в моей пантомиме.

— Отчего же? Все понятно. Несмотря на общую глупость рассказа, об окружающем тебя мире ты действительно знаешь мало. Второй — ты хороший воин, но так подставиться на площади, тем более с такими последствиями, мог только тот, кто совсем никакими навыками выживания в обществе не обладает. И вот сейчас — последний. Мой человек тебе на сойо — языке воинов говорил, что уходит за подмогой, а ты держись и не высовывайся. Ты, конечно, девушка молодая. Но раз лордство дали, сражаться научили, то и политесам с тайными языками обучили бы тоже. А ты иной раз, хуже младенца. Так что — раз ты говоришь, что амнезия, то амнезия. Тем более, для подсыла у тебя язык длинноват.

Да-а-аа… А я вот считала, что самая умная тут.

— Хаджими, я не могу тебе сказать, как получила медальон. Ну, печать эту. Наместнику — расскажу. И не только про печать. Мне ему, вообще, много чего рассказать нужно. Только вот теперь ума не приложу, как к нему попасть.

— Я приложу, — хохотнул он, — зря что ли его семье больше тридцати лет служил? Сегодня и пойдем. Сейчас тебя Глейди в порядок приведет и можно выступать.

— Последний вопрос.

— Ну? — уже стоя в дверях, бросает Хаджими.

— Глупо, я понимаю. Но его как хоть зовут-то?

— Кого?

— Кхару императора! — шиплю я — Наместника конечно.

А он опять только хохочет и за дверь вываливается. Пожалуй, он все же не воплощение Моринадзуко — сенсея. Слишком ржет много.

Глава 20

Как ни кряхти, а с койки слезать надо. Да, и поэтому тоже. И к совершеннейшему своему смущению, куда ни посмотрю, удобств вокруг не наблюдаю. Даже типа 'ваза ночная'. OMG FTW. И все что я могу пока сказать. Конечно, я как минимум русским народным владею. Но, как максимум для того, чтобы не употреблять.

Неужели у них даже в лазарете все находится во дворе? Ладно. Сходим. Ноги идут, и даже с вестибулярным аппаратом вроде все в порядке, а голова — плывет. Ну, хоть не болит так, как должна бы, по идее. И все равно, вот почему я не потомок оборотней? Зажило бы все, как на собаке… Идти решаю через веранду, она все равно во двор выходит, а там и купальни рядом.

Самое неприятное — это ступеньки. Ведь вот какая простая вещь — перила. Но почему здесь до них никто не додумался? Может толкнуть идею в массы? Заработать красноватых кругляшков? А то, чует мое сердце, сегодня экспроприированное вернуть придется. Жаль, я уже как-то привыкла не экономить.

Никогда ступеньки не любила. Особенно в тот момент, когда лечу с первой из них, вниз.

…Чтоб рухнуть лицом в спину Роя. Что я там про инвективную лексику говорила? Эм… Все же есть моменты, когда она неконтролируемо прорывается в вокал…

И как же хорошо, когда есть такая преданная спина.

— Эх, Рой… Может, ты отвезешь меня в купальни? — шутя, я приподнимаюсь и сажусь ему на спину, обнимая бока голенями. Вставать ужасно не хочется, потому, что сидя мне явно лучше.

— Рой? Рой ты куда? Блин!!!!!! — меня разбирает совершенно девчачье хихиканье, так как гворт, взяв с места широкий плавный шаг, уже бежит в направлении купален.

Я так и прибываю туда: взъерошенная, вся в разноцветных синяках и развевающейся по бокам ночнушке, сидя верхом на гворте и вооруженная только улыбкой от уха до уха.

Служительница всплескивает руками, но безропотно помогает мне слезть, и опуститься на широкую скамью перед каменной огромной чашей, заполненной парящей водой. Затем, сурово покачивая головой, степенно покидает залу, стараясь игнорировать мою 'лошадку'. Та же совершенно лениво зевает, обнажая устрашающие клыки, и разваливается поперек арки входа. Перегораживая его от стены до стены.

Смех все еще наполняет меня, щекоча как пузырьки шампанского. Давно я так не расслаблялась душой. Даже езда верхом не доставила ни малейшего дискомфорта. Может и на кхару теперь смогу сесть?

— Леди Кира, как вы сюда добрались? А я вас в комнате жду, жду, — знакомый голосок весело вспарывает тишину.

Глейди осторожно переступает через лапы Роя и устремляется ко мне. Черт, я даже по ней соскучилась.

Ее взгляд неизбежно устремляется к моему лицу и тут же добрые синие глаза набрякают слезами.

— Да ладно тебе, Глейди, все же обошлось? На мне больше грязи, чем повреждений. Поможешь мне помыться?

Она часто кивает и кидается к каменным чашам, прижимая к себе корзинку, которую принесла с собой.

И только расслабив тело в этой большой чашке, я вспомнила, почему так не хотела бы раздеваться-одеваться в присутствии местных жителей. У меня на правом плече есть татушка. Дань глупой молодости и большой вечеринке. Ничего особенного, вроде, круг серого тумана, из которого всплывает японский иероглиф — знак земли, просто нарисован объемно, от темно-серого до яркого синего цвета. Внимания лишнего не хотелось, я здесь пока ничего подобного не заметила. Местные даже сережек не носили. Ну, сережки меня тревожили меньше всего — у самой никогда уши проколоты не были. Я просто уверена всегда была, что того количества отверстий, которое дал нам бог, вполне достаточно для жизни. А с тату… Ну, что с ней сделаешь? Просто со временем начала носить футболки, закрывающие ее, и все.