Злоключения начались в пятницу, или Сон в руку (СИ) - Колибри Клара

-- А без обидных прозвищ никак нельзя?

-- Пока не получается, извини.

-- Тогда, не пойду я с тобой в ресторан и в кафе не пойду.

-- Привыкла к банкам с солеными огурцами? Только у меня в доме и солений нет. Там только пустой холодильник.

-- Поехали в магазин. Должен же кто-то сделать покупки. Разживемся продуктами, привезем к тебе домой. Твоя жена потеплеет к тебе, а там, может быть, и на меня посмотрит с милостью.

-- Это вряд ли. Алина не любит готовить. И соперниц никогда не жаловала.

-- Не смеши меня, какая я ей соперница. Недоразумение! А сготовлю я сама. Надо же свой хлеб отрабатывать. Так как? Подходит тебе такой вариант?

-- Вот уж не уверен… Кто тебя знает…

-- Думаешь, отравить могу?

-- Это вряд ли, я тебе первой попробовать дам. Ладно. Поехали.

Когда мы ввалились в квартиру, увешанные пакетами с провизией, в прихожей сразу же натолкнулись на Алину. Ее гневный взгляд адресовался только Павлу. Меня не удостоила вниманием совсем, как если бы я была бесплотным духом. Поэтому ее недовольный выпад целиком пришелся на него. Вот тебе, и удалось мне воссоединить и сплотить семью! А как все хорошо было в моих мыслях: заполнить им холодильник, сготовить много вкусного, дружно сесть за стол, выпить бутылочку вина за непринужденной беседой. Да! Все пошло как-то не так.                        

А в итоге не получилось ничего хорошего. Первые же слова Алины вывели Павла из себя. В результате: сумки брошены в прихожей, а эти двое ушли ругаться в одну из ближайших комнат.  Пришлось мне по очереди перетащить все пакеты на кухню и, закрыв дверь, чтобы меньше слышать их брань, в гордом одиночестве приступить к готовке. И все равно, не смотря на мою занятость и плотно прикрытую дверь на кухню, могла иногда различать отдельные моменты ссоры. В основном до меня доносился голос Алины.

-- Только не говори, что от тебя ничего не зависит. Это просто неслыханно, чтобы так оно и было… Еще не случалось такого, чтобы ты приводил своих девок в дом… Как ты так можешь… Почему она здесь?.. И я должна этому верить?

Ох, как мне все это не нравилось, но поделать ничего не могла. Ведь, говорила же ему, чтобы отправил меня домой. Так нет! Все норовил сделать по-своему. Наплел мне с три короба про опасность, ответственность и прочее. А мог бы просто, по тихому и тайно, дать кому поручение отвезти меня на вокзал. И сейчас не ругался бы с женой. Нет, отчасти, была правда в ее словах. Про их личные взаимоотношения не могла ничего знать, потому и судить не бралась, а вот меня он зря в дом притащил.

У меня сработал звуковой сигнал готовности на духовке, когда их голоса совсем смолкли в квартире. И я порадовалась, что разборка закончилась, и сможем приступить к ужину, не дожидаясь, когда все остынет. Вынула противень с румяным запеченным мясом. Накрыла стол и  принялась посматривать на дверь, когда они появятся на кухне. Но никто не шел. Тогда решила помыть несколько грязных тарелок в мойке, раз время было. И только, когда и с этим закончила, на кухню вошел Павел.

-- У тебя здесь, надеюсь, ужин готов? Не то поколочу, так ты меня достала.

-- Э, э! Ты ничего не спутал? Я тебя достала?

-- Кто же еще?! Есть, уже, давай.

-- Ладно. Садись. А Алина где? Надо же ее подождать. Погоди все хватать. Так нельзя! Сейчас она подойдет…

-- Не подойдет. Садись и ешь.

-- Как не подойдет? Почему?

-- Ушла.

-- Куда ушла? – но мне и не собирались отвечать. – Ты можешь толком сказать, что произошло?

-- Просто ушла. И хватит об этом. Есть хочу.

-- Ну, не знаю…

-- Сядь! Не то…

-- Ладно, ладно. Успокойся.

Я плюхнулась на стул и придвинула к себе тарелку. Ели мы в молчании и спокойствии только первые пять минут.

-- А, что это мы без вина? Я же покупал, как сейчас помню. Где оно? Вон, ты и бокалы приготовила. Не порядок, надо обязательно его попробовать.

-- Не хорошо это.

-- Что не хорошо? Что тебе опять не так?

-- Хозяйки за столом нет, а мы…

-- Ну, и черт с ней, с хозяйкой. Обойдусь, не пропаду. Ты будешь вино?

-- Нет. Я же сказала…

-- Да понял я все, не начинай сначала. Послал же мне господь училку.

-- Учительницу. Я же тебе объяснила, что не стану пить вино, когда…

-- Пей, я тебе сказал! – он грозно сверкнул глазами и начал угрожающе приподниматься из-за стола. --  Вот, молодец. Еще глоток давай сделай. Понравилось? – удовлетворенно хмыкнул и снова опустился на стул.

-- Хорошее вино. Я, правда, не такой и знаток, но мне понравилось.

-- Вот и отлично, – посверлил он меня взглядом, наблюдая за мной поверх кромки бокала. – А у тебя парень есть? Ответь мне честно.

-- Зачем это тебе? – я и правда не могла взять в толк, куда это его заносит.

-- А просто так ответить нельзя? Без вопросов? Просто взять и сказать. Это так сложно для тебя?

-- Почему же?

-- Ну, вот, опять.

-- Нет у меня парня.

-- А почему? Не выдерживают долго? Нравоучениями их всех замучила?

-- Ешь и молчи. У тебя плохое настроение. Но я в этом не виновата. Вернее, только отчасти. Правильнее даже сказать, что ты сам всему виной.

-- Я прав.

-- Что? В чем прав? Не поняла тебя.

-- Ты сживаешь их со свету рассуждениями и нотациями. Своих парней. Кого до смерти, наверное, заучила, а некоторым, все же удалось сбежать. Сознайся, это было так?

-- Что ты несешь? Неужели вино такое пьяное оказалось? Не думала, что тебе так мало надо, чтобы настолько распустить язык.          

-- А сколько тебе надо выпить, чтобы расслабиться? И начать щебетать всякую милую чушь?

-- Ты сейчас, что, расслабился? Это так называется?

-- Никак не удается с тобой поговорить.

-- Тогда давай молчать.

-- Не в том я настроении, мне бы отвлечься надо…

-- Еда не поможет? Ты лучше кушай.

-- Готовить ты умеешь. Это точно. Мясо получилось такое, что язык проглотить можно. А салат этот из чего? Я не разобрал, но мне понравилось.

Только я решила, что мы благополучно сменили тему, как он поспешил вернуться снова к старой.

-- Что же никто тебя замуж-то не взял? В чем подвох?

-- Да я - ведьма. Каждую пятницу уношусь летать на помеле. Такой ответ тебе подходит?

-- В этом что-то есть. С тобой и, правда, трудно. Ну, да, ладно. Давай танцевать. Сейчас организую музыку. Где тут пульт от телевизора? А, вот он.  Налажу музыкальный канал.  Этот подойдет? Шикарная музыка. Джо Кокер, кажется. Давай, вставай.

-- Не буду я танцевать. Если желаешь, то танцуй один. А меня оставь в покое.

-- Иди сюда, я сказал. Во-от! Давай, двигайся.

-- Отстань. Я сказала, что не стану танцевать, и точка.

Павел пытался меня расшевелить, для этого вытащил на середину кухни и пытался мной манипулировать, держа за руку. Но я категорически не желала ему подчиниться. Отняла свою ладонь и снова опустилась на стул.

-- Сознайся, что просто не умеешь танцевать. Поэтому не соглашаешься составить мне компанию. Я прав?

-- Нет. Просто не хочу. И настроения у меня нет. Вот, когда доставишь меня в Москву, я с тобой станцую. Если, конечно, у тебя к тому времени еще будет желание пригласить меня на танец.

-- Что, и у тебя есть сомнения, что я выдержу испытание под названием  «Елизавета Гаева»?

-- Слушай, это даже обидно, в конце концов. Кто тебя неволит? Сам себе голову забил всякой всячиной, вместо того, чтобы поступить просто и кардинально.

-- Это я уже слышал и не раз. Взять и отпустить тебя…

-- Именно. Можно это сделать по-тихому. То есть тайно, если опасаешься, что за нами следят. А? Может быть завтра, если сегодня уже поздно?

Он смотрел на меня, не отрываясь, не менее минуты, а потом рассмеялся и хохотал, чуть не до слез. Не понимала, что его так рассмешило?

-- Да, – наконец перестал смеяться и снова стал серьезным. – Кому я недавно все объяснял? Никак не могу понять: ты такая умная или совсем дурочка.

-- Все. Мне пора отдыхать. Посуду мой сам. С меня была готовка, на уборку не подписывалась.