Столетняя война. Том III. Разделенные дома - Джонатан Сампшен

стенами XIII века, до сих пор является одной из самых впечатляющих военных руин во Франции. Карл V приобрел это место в октябре 1369 года у двоюродного брата Рошешуара, Луи де Сюлли, вместе с важным замком Шалю, стоявшим над дорогой из Лиможа в Периге[114].

Когда весной 1370 года стало известно, что герцог Беррийский собирается вторгнуться в Лимузен, а принц Уэльский не планирует никаких шагов по его защите, ручеек перебежчиков превратился в поток, даже среди тех, кто не имел значительных земельных интересов за пределами провинции. Большинством этих людей двигало убеждение, что правление принца обречено. Особенно это касалось тех, чьи владения лежали на востоке и юге провинции, регионов, чьи естественные пути сообщения с остальной Аквитанией пролегали через долины Перигора и Керси, ныне большей частью занятые французами. Раймон де Марей, чья семья происходила из Ангумуа, но имела большие владения в Лимузене, начал войну как убежденный сторонник принца Уэльского. Он служил с Чандосом в Керси, участвовал в обороне Монтобана и осаде Дома, но подчинился королю Франции в июне 1369 года, как только Чандос оставил Керси. В июле 1370 года он привел свою свиту в Овернь, чтобы присоединиться к армии герцога Беррийского. Марей поступил также как и его родственники и соседи. Когда герцог Беррийский выступил на юг из Буржа в конце первой недели августа, его армия включала большое количество баронов Лимузена, некоторые из которых были с Чандосом годом ранее. Они были полны решимости быть на стороне победителей. По словам Фруассара, они считали, что англичане "потеряли слишком много, чтобы теперь воспрянуть". Агенты герцога Беррийского объезжали города и ведущих магнатов Лимузена, призывая последовать примеру перебежчиков. К тому времени, когда герцог сам прибыл в провинцию, большая ее часть была готова упасть ему в руки, как спелый плод[115].

К герцогу Беррийскому в его походе присоединились герцог Бурбонский, который привел войска из Бурбонне, и граф де Ла Марш с людьми своего графства. В то же время маршал Сансер вошел в Лимузен с северо-запада с войсками, взятыми из французских гарнизонов в северном Пуату. Общая численность войск, сошедшихся в Лимузене, вероятно, составляла около 2.000 человек. Их целью был Лимож, столица провинции. Как и многие города южной Франции, Лимож был городом, состоящим из двух отдельных застроенных районов, каждый из которых имел свой собственный обвод стен. Более крупный и древний из них, известный как Шато, вырос вокруг старого римского города и бенедиктинского аббатства Сент-Марциал на возвышенности в полумиле от реки Вьенна. Ниже Шато, на правом берегу реки, находился более мелкий Сите выросший позже вокруг собора Сент-Этьен. Между этими двумя укрепленными районами лежал густонаселенный не имеющий стен пригород, где мясники и кожевники занимались своим дурно пахнущим ремеслом. Шато был коммуной, управляемой консулами, где была сосредоточена большая часть населения и торгового богатства Лиможа. Он был защищен мощными стенами, построенными в XIII веке, длиной около полутора миль и высотой в сорок футов, с более чем двумя десятками башен и восемью укрепленными воротами. По сравнению с ним Сите был, по сути, церковным анклавом, над которым возвышался недостроенный собор и скопление городских монастырей, а политически в нем главенствовал его епископ. Он был слабее укреплен и располагался в низменности. Его стены, хотя и более поздней постройки, чем стены замка, не поддерживались в надлежащем состоянии и были "недостаточно прочными", по словам его жителей. Ни в Шато, ни в Сите, похоже, не было значительного гарнизона[116].

Вечером 21 августа 1370 года герцог Беррийский прибыл к Лиможу во главе своей армии после двухнедельного похода, в ходе которого он не встретил серьезного сопротивления. Он разместил свой штаб в доминиканском монастыре, среди виноградников и пригородных садов, и начал переговоры с защитниками. Епископ Жан де Крос традиционно поддерживал теплые отношения с принцем Уэльским, а недавно стал крестным отцом его младшего ребенка. Тем не менее, он согласился сдать Сите французам. Его мотивы так и не были точно установлены. Есть некоторые свидетельства того, что его склонил на свою сторону его родственник Роже де Бофор, член влиятельной семьи сеньоров де Тюренн, который находился в армии герцога Беррийского. Вероятно, он, как и многие другие территориальные магнаты на юго-западе Франции, решил, что английское господство в Лимузене обречено. Утром 24 августа 1370 года население Сите собралось на площади перед воротами Эскудиер на западной стороне, чтобы оформить свое подчинение в присутствии герцога Беррийского и лидеров французской армии и встретило их на улицы под крики "Монжуа!" и "Сен-Дени!". Эта церемония должна была быть видна и слышна с башен Шато, расположенного всего в 200 ярдах. Но Шато не последовал за Жаном де Кросом в подданство французского короля, а его жители бросили вызов герцогу Беррийскому и выступили на стороне принца[117].

В конце августа 1370 года французская кампания на юго-западе, разработанная в Париже в апреле, внезапно завершилась. План объединения сил герцогов Беррийского и Анжуйского в Перигоре был отменен вместе с идеей противостояния принцу Уэльскому в Ангулеме. Точно сказать, как и когда было принято решение об изменении плана, сложно. Причины почти наверняка были финансовыми. Герцог Беррийский зависел от финансирования своей кампании за счет субсидий из парижской казны Карла V. Карл V оплатил авансы части его армии и до конца ноября ежемесячно выделял по 2.000 франков на оплату его личной свиты. Но герцог Беррийский с большим трудом выплатил остаток и испытывал нехватку денег на протяжении всей кампании. Финансовое положение герцога Анжуйского было еще хуже, поскольку, хотя его ресурсы были больше, он серьезно превысил их. Дворянам Лангедока выплатили авансы при вступлении в должность в июле, но многие из них все еще ждали остальных денег. Это было серьезным затруднением, поскольку некоторые из капитанов были крупными фигурами среди дворян Лангедока. Герцог выпутался из этой ситуации только путем больших заимствований. Кредит был получен от синдиката флорентийских банкиров, организованного агентом Пацци в Авиньоне. Бертран Дю Геклен выдал еще один значительный заем из денег, которые он накопил в Кастилии, подобно тому, как английские капитаны, такие как Хьюитт и Ноллис, одалживали свои военные накопления Эдуарду III. Тем не менее, французские кампании на юге не могли продолжаться без крупных субсидий из казначейства в Париже, которые Карл V не желал предоставлять, имея армию Ноллиса на подходе. В этом смысле Ноллис, возможно, добился для своего господина большего, чем сам осознавал. Людовик Анжуйский вывел войска из Перигора в конце августа 1370 года и вернулся в Тулузу. Дю Геклен быстро двинулся в направлении Лимузена и ненадолго присоединился к герцогу Беррийскому примерно в то время, когда сдался Сите Лиможа. Но затем они оба пошли