Неожиданный наследник (СИ) - Яманов Александр

Это он верно рассуждает. Лучше работать головой, чем руками. Заодно и мне пора вспомнить, для чего нужна эта самая голова. Поднимаю руку, пресекая новые слова братца, и задумываюсь. К своему стыду, я особо не думал, как мои родственники будут жить далее. За единокровных братьев и сестёр можно не переживать. А вот к детям служанок могут отнестись весьма жестоко. Благо если оставят при высокородных родичах. А ведь они также не приспособлены к иной жизни, разве что умеют ухаживать за скотиной, заниматься огородом и рукоделием. Но подобным в России никого не удивишь.

Оглядываю ещё раз лавку и хочу стукнуть себя по лбу из-за собственной недалёкости. Ведь у меня достаточно большой запас знаний, пусть и всплывающий сам по себе. Да те же докторские трубки — это возможность заработать. Хотя, нет. Докторов в России раз-два и обчёлся, да и подобную деревяшку сделает любой столяр. Только сама мысль дельная.

— Пока не спеши. Закончи дела у своего купца и получи расчёт. Я сейчас тебе деньгами особо помочь не могу, но постараюсь. Ты сам сможешь добраться до столицы? Документы тебе выправят, — после кивка Рыжего, продолжаю, — А лучше всего уговори Сёмужникова открыть лавку в Санкт-Петербурге. Судя по основательности, он человек справный и должен понять выгоду. Особенно, учитывая, что мы более не в опале.

Глаза Антона затуманились от мыслей. Тот явно обдумывал предстоящий разговор и дальнейшие действия. Щёлкаю у него перед носом и возвращаю в наш мир.

— Более ни с кем не говори, даже с родственниками. Непонятно, какие люди начнут теперь вокруг них крутиться. Проговорятся они по неразумению и простоте душевной. Сие не тайна великая, но лишним людям лучше об этом не знать. Купца тоже предупреди, дабы помалкивал. А лучше всего езжай за ним в Архангельск и привози сюда. Я сам всё объясню.

— Не получится! Матвей Силантьевич в Пинеге и прибудет только через две недели, — расстроено воскликнул Рыжий.

— Ничего страшного. Занимайся своими делами и жди купца. А далее сам или вместе с ним приезжайте в столицу. Если охрана не пропустит ко мне, то оставишь весточку в особняке графа Панина или князя Щербатова. Разберёшься уже на месте. Если иных вопросов нет, то мне пора. А то сопровождающий уже совсем замёрз и лишние подозрения ни к чему.

Второе событие, всколыхнувшее Холмогоры, произошло на следующий день. Я снова находился в усадьбе, куда прибыл гонец от Панина, попросивший меня проследовать за ним. Удивительно, но идти пришлось не в терем коменданта, а одно из подворий, расположенных в полуверсте. Оно тоже было немалым, но сильно уступало размаху жилища Вындомского. А новостью оказалось то, что мы временно перебираемся сюда жить.

Никита Иванович и Михаил Михайлович, оба крайне чем-то недовольные, пили чай с вареньем, расположившись в небольшой гостиной. Испанец отсутствовал, но он обычно составлял нам компанию за обедом и ужином.

— Представляете, Иоанн Антонович. А нашего гостеприимного Максима Дмитриевича арестовали, — с ходу огорошил меня граф, — Оказалось, что старшина обоза совсем не прост. Да и секретарь губернатора не просто так отъезжал в Архангельск. С ним прибыл ещё и представитель губернской экспедиции.

Я сначала впал в ступор, не разобравшись в словах Панина. Только затем осознал, что речь о Вындомском. На душе аж потеплело, и я почувствовал, что мои щёки покраснели. Надеюсь, наставники примут это за последствия перехода с мороза в тепло. И мне точно не жалко этого подлеца. Хоть и нехорошо радоваться чужим несчастьям.

— Поэтому нам придётся временно проживать в этой халупе, — продолжил граф, обведя рукой не такую уж и малую гостиную, — А вообще, всё справедливо. Слишком многие чиновники и офицеры стали себе позволять лишнее ещё в правление Елизаветы Петровны. При Петре Фёдоровиче они совершенно обнаглели и стали грести мзду как не в себя. Вот Шешковский и поставит их на место. Что весьма полезно для державы. Ещё и здесь рядом с Архангельском. Ведь это второй по величине порт страны, где расположена таможня и немало людей Тайной экспедиции. Если не здесь, то где наводить порядок?

Это хорошо, что наставник не знает о моём участии в аресте. А то вряд ли он был так откровенен.

— Только арестовывают почему-то тех, кто не приближен к трону. Ведь для иных вельмож у нас ничего не поменялось, — едко заметил Щербатов и тут же шутливо вскинул руки под недовольным взглядом Панина, — Молчу! Был не прав.

Я же не обращал внимания на ироничную и несерьёзную перебранку наставников. В данный момент меня посетила мысль, что не всё так плохо. Даже ограниченный со всех сторон, я смог нанести удар по своему врагу. А некоторые слова, и полунамёки предполагали, что люди уже не воспринимают меня как бессловесную подставку и постараются использовать в своих интригах. Однако мы ещё посмотрим, кто кого будет использовать. Ведь оказалось, что воевать можно не только оружием, но и головой. Дорога до столицы предстоит длинная, слушать я умею хорошо, а окружающие уже перестали меня стесняться. Потому придумаю, что-то ещё или хотя бы подготовлюсь к будущим битвам. Ваня ничего не забыл, и ему очень понравились слова испанца о мести. Уж чего-чего, а ждать я умею. Да и холодной пищей меня не удивить.

Глава 10

Декабрь 1764 года, Январь 1765 года, Архангельский тракт, Российская империя.

Обратная дорога проходила немного медленнее и гораздо сумбурнее. Во-первых, наш караван значительно увеличился. Ведь кроме отца, моих родных братьев и сестёр, с нами ехали ещё три женщины, девять детей и одна собака! Во-вторых, к поезду присоединился Вындомский. Благо его поместили в отдельном возке, и с нашей компанией комендант не пересекался.

Формальности были соблюдены, и полковник не считался арестованным. Но с учётом того, что его сопровождал приставленный человек, ситуация очевидная. А ещё отдельно в столицу везли наиболее ценные вещи пристава, которые заняли целых три воза. Панин немного поворчал на этот счёт, что подобное положение унизительно. Мол, никого не должно волновать, где и на какие деньги Алексей Максимович приобретал различные статуэтки и пушнину. Щербатов придерживался совершенно противоположного мнения, считая казнокрадов главными врагами России. Это вызвало дополнительный спор между вельможами, продолжавшийся чуть ли не два дня. По итогу оба остались при своём мнении. Зато, я немало узнал о положении дел с мздоимством в империи. Если верить князю, то воровство просто запредельное. Граф придерживается мнения, что не всё так плохо. Честных людей хватает, а взяточники и растратчики были всегда. При этом Никита Иванович присовокупил к своим утверждениям политический момент, указав на необходимость реформ по прусскому образцу. Михаил Михайлович в ответ возбудился, ругал немцев и прочих европейцев, защищая наш истинно русский путь.

В общем, всё по-прежнему. Бесконечные споры, как обустроить Русь — мать нашу. Я хотел спросить, а что оба сиятельных и небедных господина сделали для улучшения положения в Отчизне? Но немного подумав, решил не поднимать столь интимный вопрос. Вдруг оба наставника обидятся? Меня общество вельмож вполне устраивает. Я к нему привык и не хочу менять столь приятную компанию на новых людей.

Касаемо отношения к Вындомскому, то мне с трудом удавалось сдерживать радость. Может оно и некрасиво, но ничего не могу с собой поделать. Ещё хочется верить, что подлец не уйдёт от правосудия. Например, Панин считает, что откупиться от наказания вполне возможно. С ним неохотно согласился Щербатов.

Подготовка к обратной дороге, неожиданно вызвала нешуточный переполох. По словам Антона, которого я спросил о причине суеты, обозники искали возки. Мол, количество людей и необходимых в дороге припасов увеличилось, а хороших саней и лошадей попросту нет. Немного позже я узнал, что выход был найден. Оказывается, Вындомский заранее подготовился к переезду, и в Холмогоры прибыли необходимые возки с обслугой. Получается комендант за свой счёт ещё и помог нам вовремя выехать.