Развод. Капкан любви - Тая Тиль

— Нет. У тебя есть отец?

— К чему эти вопросы? — спрашиваю я и смотрю в его черные глаза.

— Я, — он показывает на меня пальцем, — хочу понять кто виноват, что ты так сильно закомплексована. Твой отец или муж.

— Со мной все хорошо, — резко отвечаю я.

— Да, тогда почему хотела от меня убежать?

Он бьет в точку.

— Ты меня вылечишь?

— Нет, но я хочу тебя вытащить, — говорит он и наклоняется ко мне.

— Демид, — произношу я, — ты из другого мира.

— Я, по-твоему, инопланетянин? — спрашивает он.

— Для меня да, что прилетел на тарелке и предложил встречаться. Слушай, мой муж не беден. Мы жили хорошо, но по сравнению с тобой.

— Ты в себя не веришь.

— Верю. Просто не понимаю, зачем я тебе нужна?

— Ты не веришь?

— Нет, — четко говорю я.

— То есть ты не веришь, что можешь понравиться мужчине.

— Причем здесь это, — говорю ему, и он подсаживается ближе ко мне.

— Я не врал, когда говорил, что люблю тебя.

— Зачем ты мне это все говоришь? — я с придыханием смотрю на него и в это время горю. Эти разговоры меня ужасно заводят. Его рука ложится на плечо, после на грудь.

Он разливает вино и дает мне бокал.

— Я хочу, чтобы ты перестала сомневаться.

— Демид, — говорю я, и слова сами срываются с моих губ. Я их прекращаю контролировать. Это выглядит глупо.

— Успокойся, — он дотрагивается до моей шеи и меня прошибает током. Сильным ударом, от которого я чуть не теряю сознание. Его ментоловое дыхание достигает меня.

Он все делает правильно, будто знает досконально мое тело. Его легкие и навязчивые прикосновения моя кожа ощущает через платье, что меня будоражит и заставляет возбудиться до предела.

Я теку. Ощущаю, как мои трусы намокают, я прикусывая губу. Нет еще пару прикосновений и я точно оторвусь от земли.

— Демид, я ловлю его руку, пытаюсь все это прекратить. Или дать себе передышку на пару минут.

— Ты для меня разденешься?

От его провокационного вопроса у меня расширяются глаза.

— Нет, — отвечаю я, а он трогает мою грудь. По телу бегут россыпью мурашек.

Невероятное удовольствие, что я испытываю в эту минуту, сводит меня практически с ума.

— Что ты делаешь? Я прикрываю рукой грудь, но он хватает меня за руку.

— Нет.

— Ты не хочешь мне их показывать? — спрашивает он наводящим вопросом, а я боюсь это как огня. Он замечает. Черт от него не скрыть буквально ничего. Прожженный мужик.

— Они у меня не красивые, — говорю я со знанием дела. Мой бывший муж, когда их впервые увидел, то замер. Он усмехнулся и это меня тогда убило. Правда ему тогда хватило мужества не рассмеяться, а может ума. У него только вырвалось:

— Прикольные сиськи.

Он только пробежался пальцами и сказал, что мне нужно их переделать. Потом говорил про хороших врачей, а я заливалась слезами.

Мне было жутко обидно. Я сильно комплексовала по этому поводу. После его слов занималась с ним сексом только в лифчике.

Сначала Влада это прикалывало, и он даже смеялся надо мной, в порыве страсти снимал. Я боялась, что он начнет смеяться.

Поэтому я сжимаю их руками и не собираюсь никому показывать. Смотрю на него в полном напряжении, боясь дальнейшего действия, как огня. Готова закричать, встать и выбежать в коридор.

Я дура. Но если и он позволит себе хоть усмешку, то это меня окончательно добьет.

Но он аккуратно пальцем оттягивает лифчик, и грудь выскакивает наружу.

— Охуеть, — произносит он, замирая наблюдаю за ним, еще секунда и он прикасается жадно к моему соску губами.

Я запускаю свои руки в его волосы.

— Демид.

Глава 33

Он жадными губами касается моей груди, обводя её языком.

Я сгораю одновременно от стыда и удовольствия. Облизываю губу и запрокидываю голову.

У меня рой мурашек пробегают по всему телу. Это невероятные, чувственные прикосновения будоражат все мое сознание, заставляя извиваться от его умелых действий.

Как это возможно. Я получаю нереальное удовольствие.

В голове что-то происходит невообразимое. Будто все переворачивается с ног на голову. Я закрываю глаза и прошу только не заканчивать.

— Устина, — говорит он, сжимая мою грудь. Я вся теку от его прикосновений и его взгляда. Черт, я завожусь, когда он на меня так смотрит.

Раздается стук в номер.

Демид, не отвлекаясь, стягивает с меня платье.

— Прошу открой, — говорю я, а сама сгораю от невероятного наслаждения, — мне нужно передохнуть,

Он обводит меня недовольным взглядом. Я вижу, как он хмурится. Он отходит и идет к двери. Я накидываю на себя платье, и украдкой наблюдая за ним.

Что я делаю. Прерываю секс. Мое сердце отбивает бешеный ритм, и мне честно хочется сгореть от стыда и своей глупости.

Демид берет поднос и ставит его на комод, любезно общается и не пускает никого в номер. Ему передают бутылку и еще несколько блюд.

Пока он стоит ко мне спиной, я надеваю платье.

Я замираю, когда ему передают последние блюда, он ставит их на комод, говорит спасибо и закрывает дверь.

Его взгляд обращен на меня.

— Слушай, я просто, — говорю я и теряю слова.

— Ни слова, — говорит он и ставит блюда на стол. Всего два стейка и салаты.

Он открывает бутылку. И разливает вино.

— Раздевайся.

— Что, — переспрашиваю я его и не понимаю, он так шутит или правда серьезен.

— Раздевайся, — говорит он снова, и я слышу металлические нотки в его голосе.

— Демид, — повторяю я и выдавливаю из себя улыбку. Неловкая ситуация, мне становится неудобно. Это его уловка.

— Хватит тянуть время. Я жду.

Его взгляд ложиться на меня, я прикусываю губу.

— Когда у тебя последний раз был секс?

— Секс, — повторяю я его слова, — тебе зачем?

— Скажи мне, когда у тебя был последний раз секс, это так просто.

— Я опускаю глаза, чертовски неудобно. Он смотрит на меня, не отрывая своего взгляда.

Хороший вопрос, честно не помню.

— С мужем, может месяца два назад.

— И больше не с кем?

— Нет.

Он проводит по мне взглядом. Я сглатываю. В моей голове всплывают воспоминания, как он прикасался к моей груди. Они слишком интимные и чувственные.

— Я тебе не нравлюсь.

— Нет. Ты мне, — он меня точно выводит, я глотаю слова и понимаю, что могу сказать точно что-то лишнее. — ты неправильно понял. Ты мне нравишься.

— Ты боишься заняться сексом?

Я молчу.

— Встань, — он отдает приказ, и я закрываю глаза. Это на самом деле ужасное чувство.

Я еле поднимаюсь и