Прошлое иногда возвращается - Алексей Сидоренко

В итоге после долгих мучений и расчетов Андрей смог воткнуть в корабль аж пять реакторов среднего класса. Такая конфигурация энергосистемы создавала солидный резерв мощности при синхронной работе всех систем корабля. Но для этого пришлось увеличить максимальное поперечное сечение корабля в его центральной части на 20%, что делало корабль немного похожим на ядерные советские подлодки горбатого типа. И удлинить корпус корабля на 8 метров. Но на основных характеристиках корабля это почти не сказалось. Расчеты выдали разгон до прыжка 1 час 37 минут, что по-прежнему было вне конкуренции. Также такой размер реакторного отсека потребовал сократить объем жилой зоны до всего четырех кают, из которых только две остались представительского класса и одной кают-компании. Трюмный отсек стал способен вместить не более двух стандартных контейнеров, но особых требований к нему Старик не предъявлял. Расширение корпуса корабля позволило вместить в него дополнительные баки с топливом, что увеличило его автономность до 30-ти разгонов-прыжков. До двух единиц сокращалось количество спасательных капсул. Медицинский отсек также был сделан максимально компактным. Он включал в себя камеры диагноста и два реаниматора. Правда, все последнего поколения.

Лишь две зоны Андрей отказался сокращать принципиально. Первой стала ремонтная зона, в которую он вписал малый инженерно-ремонтный комплекс "Чудотворец" последнего поколения, состоящий из управляющего и 8-ми ремонтных дроидов, в том числе 4-х пустотных, способных работать в открытом космосе. В ремонтной зоне располагался и небольшой склад ЗИПов, объемом в один стандартный контейнер. Наличие ремонтного комплекса и склада ЗИПов повышало автономность судна в разы.

Второй зоной стал отсек хранения боевых абордажных дроидов. Их обязательное наличие Старик не оговаривал, но Андрей считал, что при мизерном экипаже в один-два человека, наличие роботизированной охраны судна просто необходимо. Выбор моделей дроидов пал на охранный комплекс "Берсерк", представленный 12-ю легкобронированными паукообразными дроидами, вооруженными двумя малыми лазерами и одним средним бластером, стреляющим высокотемпературной плазмой. По набору ТТХ этот комплекс показался Андрею наиболее предпочтительным, а потому размеры отсека были спланированы именно под него. Кроме дроидов внутреннюю безопасность корабля обеспечивали 24 турели, в обычном режиме скрытые в стеновых и потолочных нишах. Турели стреляли кинетическими снарядами. Боезапас каждой составлял десять тысяч безгильзовых высокоскоростных патронов 12-го калибра. Очередь из такой турели легко пробивала десантные бронескафы флотского спецназа. Уж об этом Андрей знал не понаслышке.

Завершив подбор всего необходимого оборудования и его моделей, Андрей загрузил "Синтезатор" расчетом силового каркаса корабля, а сам взялся за проектирование его внешнего облика. Эмоционально эту работу он считал чуть ли не самой важной, очень хотелось, чтобы корабль получился по-настоящему красивым. То ли из-за того, что Андрей с детства благоговел перед земной боевой авиацией, то ли потому, что эта форма наилучшим образом соответствовала его личным эстетическим представлениям, но в итоге корабль получился неуловимо похожим на советский Ту-160, "Белый лебедь". Отличия, разумеется, были и существенные. В космосе крылья для кораблей, не предназначенных для посадки на планеты, не требуются. У Андрея они получились гораздо короче и шире, чем у земного аналога и предназначались для кассет с системами ПКО, которые в обычном режиме убирались внутрь и были прикрыты щитками, а в боевом выдвигались под крылья. На концах крыльев располагались по 4 маневровых двигателя с каждой стороны, придавая кораблю невиданную маневренность. Для удобства входа в ангары станций крылья могли вертикально складываться. Сменились и привычные очертания хвостового оперения, превратившегося в скругленный выступ радарного комплекса над блоком дюз разгонных двигателей, завершающими основной корпус корабля. Носовая часть корабля была хищно заострена и слегка наклонена вниз, придавая ей образ клюва. В ней расположился комплекс гравитационного сканирования. В нижней части корпуса практически по всей его длине располагался главный корабельный калибр, дальнобойный плазменный пульсар средней мощности. Для придания кораблю обтекаемых форм Андрей использовал скосы центрального выступа реакторного отсека для удачного расположения плазменных турелей ближнего боя, предназначенных для защиты корабля от вражеских истребителей и ракет. От использования лазерного оружия Андрей отказался сразу. По его опыту и представлению оно совершенно не вписывалось в концепцию данного корабля. Его главным оружием была маневренность и стремительность. Потому любой бой мог происходить только на больших скоростях. А в этих условиях лазеры становились практически бесполезными, к тому же потребляли слишком много энергии. И хотя теперь у Андрея имелся ее необходимый резерв, тратить его впустую совершенно не хотелось.

Отдельно выделялась уникальная для корабля малого класса система управления. Мало того, что она была полностью автоматизирована, Андрей впихнул в корабль не один искин, а сразу пять, создав из них настоящий миникластер, способный оперативно перераспределять вычислительные мощности на требуемом направлении. В обычном режиме каждый искин отвечал за свою область. Главный искин на корабле оказался столь же эксклюзивным, как и все остальное. 9-го поколения, класса линкор, то есть способный управлять огромными линейными кораблями, имеющий настоящую псевдоличность. И личность эта была достаточно ехидной. Андрей загрузил в него даже все свои невеликие знания немецкого языка, который учил в школе, постаравшись припомнить различные смешные выражения. Имя Андрей присвоил искину "адмирал Бенбоу" по мотивам произведения, которое наверняка читал и Старик. Подчиненные "адмирала" поделили между собой навигацию, щиты, вооружение и сканирование пространства.

Глядя на дело рук своих, Андрей испытывал законную гордость, ему удалось главное. Остроносый белоснежный силуэт, обтекаемость форм и наличие крыльев придавали кораблю небывалые для Содружества стремительность и изящество. Усиливала эффект зеркальная броня покрывавшая весь корабль монолитным слоем.

Но пока все это было в проекте. Была завершена важнейшая часть работы, его проектирование. Впереди была не менее важная часть - постройка и практические испытания корабля. Все это заняло у Андрея около года с учетом ожидания поставок тех или иных модулей. Строил его Андрей сам, научившись управлять большим конструкционным комплексом "Галиаф", взятым им в аренду на верфи. Для этого пришлось изучить узкоспециализированную базу, проведя неделю в капсуле под максимальным разгоном.