Жозефина - Жаклин Сьюзанн

Тогда от меня потребовали подробнейший отчет о режиме ее питания. Я сказала, что она по-настоящему ест только раз в сутки: в два часа ночи. Обычно это остатки бифштекса после ужина Ирвинга. В полдень она вместе со мной пьет кофе и съедает немного печенья. Ну и, может быть, перехватывает несколько конфет в день. Вот и все.

Жозефине немедленно прописали строжайшую диету. Забыть о сладостях! Забыть о печенье! Кормить раз в сутки – и не бифштексом от Дэнни, а собачьими консервами – полбанки за один раз. Вот так! Если через месяц не будет изменений к лучшему, придется провести фронтальное обследование. Возможно, у нее заболевание щитовидной железы.

Я ринулась домой и повыбрасывала все лакомства. Жози смотрела на меня так, словно я выжила из ума. По утрам я стала пить свой кофе за закрытой дверью, чтобы не дразнить Жози. Через две недели я снова взвесила ее. Она набрала полтора фунта!

Я была на грани истерики. Мне очень не хотелось подвергать ее всем ужасам полного обследования. Может, ей нужно больше двигаться? Да! Вся ее тучность – оттого что она целыми днями валяется на диване. Так чья угодно щитовидная железа выйдет из строя. Конечно, я не стала делиться этими мыслями со свекровью. Она свалит всю вину на врачей.

Ложась спать, я поставила будильник на девять часов утра. Отныне мы с Жози будем не менее часа гулять в парке. Вдруг это поможет спасти ее?

Когда заверещал будильник, я чуть не проявила малодушие, но потом сказала себе: надо! Свекровь обычно поднималась чуть свет; я слышала, как она возится на кухне. Я тихонечко вылезла из-под одеяла, чтобы не потревожить Ирвинга. Жози нигде не было видно: наверное, она еще спала под кроватью. Ну, пусть еще немного поспит, а я пока выпью кофе. Я направилась в кухню. То-то свекровь удивится, что я в такую рань на ногах!

По мере приближения к кухне до меня все явственнее доносились звуки оживленной беседы. Говорила в основном свекровь, а Жози время от времени отвечала ей радостным повизгиванием.

– Доедай овсянку, Жози, и я дам тебе яйца всмятку. Нет-нет, ты не получишь их, пока не скушаешь овсянку. Дай-ка я плесну тебе еще немного сливок. Ну, разве не объедение?

Я пошатнулась и, чтобы не упасть, прислонилась к двери. Потом слабым голосом поздоровалась:

– Доброе утро, девочки! Свекровь очень обрадовалась.

– Как это ты так рано встала? Садись, здесь осталось немного овсянки.

Она поставила передо мной тарелку.

– Мама, – я прилагала бешеные усилия, чтобы не выдать своих истинных чувств, – вы, кажется, говорили, что не кормите Жози?

Она с искренним недоумением уставилась на меня.

– А что, я должна была морить ее голодом? Да, я сказала, что не даю ей перехватывать между основными приемами пищи. Это ты вечно лезешь со своим кофе и конфетами из опилок.

Ситуация понемногу прояснялась.

– А вы что делаете?

– Кормлю ее в строго установленные часы. Забочусь о том, чтобы у нее были полноценные завтрак, обед и ужин. Большего я не могу для нее сделать, пока я здесь.

– Что вы даете ей на завтрак?

(Это было настоящей пыткой, но я должна была знать!)

– Как когда. Иной раз цыпленка и гороховое пюре с морковкой. Иной раз рыбу. Проверяю, чтобы не попались косточки. Иногда мы кушаем молочные блюда. Ну, еще сливки, сыр, овощи… Она обожает мой грибной супчик. Ячменный тоже, но от него пучит.

– А на обед? – я как завороженная внимала этим подробностям из жизни новоявленного мохнатого Генриха VIII.

– Вот вы с Ирвингом вечно ворчите, что я не умею готовить, и заказываете еду в номер. Но разве кто-нибудь может совладать с этими огромными порциями? Поэтому Жози обычно делится со мной. Не беспокойся, я забочусь о сбалансированной диете. Не забудь, я вырастила Ирвинга, и он всегда получал достаточно фруктов и овощей. Это было давно, но я все помню.

Она нагнулась, и я с благоговейным ужасом увидела, как эта достойная женщина налила в пустую тарелку смесь молока, сливок, сахара и кофе.

– Я добавляю чуточку кофе, – извиняющимся тоном произнесла свекровь, – иначе она не может одолеть положенную кварту молока. В обед я даю ей на десерт несколько капель сиропа. Ирвинг тоже не любил молоко, когда был маленьким. Но кварта молока в сутки обязательна для каждого. Вам с Ирвингом тоже не мешало бы об этом помнить. – В это время Жози отвернулась от тарелки, и свекровь поспешила с уговорами: – Допей молоко, деточка. Ради бабули.

«Деточка», которая уже усекла, кто тут настоящий кормилец, послушно вылакала содержимое тарелки. «Бабуля» просияла и, сюсюкая, взяла ее на руки.

– Вот умничка! Теперь поцелуй бабулю и иди поиграй.

Жози чмокнула своего персонального шеф-повара в щеку. На морщинистом лице «бубули» появилось выражение материнской гордости.

– И давно вы стали «бабулей»? – поинтересовалась я.

Свекровь улыбнулась.

– Когда ее узнаешь поближе, убеждаешься, что, помимо красоты, у Жози еще и очень доброе сердце. Ей доставляет удовольствие называть меня бабулей.

Конечно, мне пришлось усадить «бабулю» и довести до ее сведения мое особое мнение. Я объяснила, что, как бы собака ни походила на человека, она все же должна следовать правилам, установленным для собак. Особенно по части питания.

«Бабуля» выразила свое несогласие.

– Сначала ты кутаешь ее в пальто, как ребенка. Разрешаешь спать в твоей постели. Обращаешься с ней как с разумным существом. А потом вдруг решаешь кормить ее, как собаку. С какой стати?

Я объяснила, что собаке положено есть один раз в день. «Бабуля» пришла в ужас.

– Кто тебе сказал?

– Ветеринар.

«Бабуля» фыркнула. Много он знает! То-то он и стал ветеринаром, а не нормальным врачом! Лучше она проконсультируется с дамами, которые гуляют с собаками в Центральном парке. А мне известно, что у собак два желудка? Рано обрадовалась!

– Конечно, известно. Это потому, что собаки фактически не прожевывают пищу. Просто проглатывают и перемалывают в «лишнем» желудке.

Однако «бабулю» было не так-то легко сбить с толку. Она торжествующе улыбнулась.

– У нас всего один желудок, а мы принимаем пищу три раза в день. Как же бедной собаке за один раз заполнить сразу два желудка?

Попробуйте спорить с подобной логикой. Однако к тому времени «бабуля» сдала почти все необходимые анализы и в конце недели должна была вернуться домой в Бруклин, поэтому я не стала понапрасну трепать нервы и ей, и себе.

В день ее отъезда я не без грусти следила за тем, как Ирвинг сносит вниз ее чемоданы. Он собирался проводить ее до Бруклина, а я оставалась с Жози. Разлука с «бабулей» причинила ей немалые страдания. Зато я с легким сердцем позвонила в клинику и предложила доктору Блэку забыть о щитовидной железе. Какая там щитовидка? Элементарное обжорство!