Гарри Поттер и испорченный ребёнок - Джоан Роулинг
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
РОН: Чисто для информации: о большей части всего этого я мало что знал, поэтому не могу принять на себя ответственность, и я уверен, что мои дети со всем этим никак не связаны, но если эти люди здесь стоят — я тоже буду стоять рядом с ними.
ДЖИННИ: Никто не знает, где они. Нам даже неизвестно, вместе они или порознь. Я верю, что наши сыновья будут делать всё, чтобы её остановить, но…
ГЕРМИОНА: Мы ни за что не перестанем их разыскивать. Мы уже искали у великанов, у троллей — везде где только можно. Ауроры рыщут повсюду, пытаются отыскать любые зацепки, допрашивают тех, кто хранит тайны, следят за теми, кто не хочет тайнами делиться.
ГАРРИ: Как бы то ни было, факт остаётся фактом: где–то в прошлом находится ведьма, которая старается переписать всю нашу сегодняшнюю жизнь наново, и всё, что нам остаётся, это ждать. Ждать момента, когда станет ясно — получилось у неё задуманное или не получилось.
ПРОФЕССОР МАКГОНАГАЛЛ: И что будет, если у неё получится?
ГАРРИ: Тогда — как и в прошлый раз — большинство из тех, кто находится в этой комнате, перестанет существовать. Нас больше не будет на этом свете, и всем будет заправлять Волан–де–Морт.
АКТ ЧЕТВЕРТЫЙ, СЦЕНА ВТОРАЯ
ШОТЛАНДСКОЕ ВЫСОКОГОРЬЕ, железнодорожная станция АВИМОР, 1981 ГОД
АЛЬБУС и СКОРПИУС с опаской глядят на НАЧАЛЬНИКА ВОКЗАЛА.
АЛЬБУС: Но ведь кто–то из нас должен с ним поговорить…
СКОРПИУС: Ага. Здравствуйте, господин начальник вокзала! Мистер маггл, у меня вопрос: вы тут не замечали пролетающую ведьму? Кстати, а какой год сейчас? Мы только что сбежали из Хогвартса, потому что боялись, что нарушим нормальный порядок вещей, но здесь вроде всё в порядке?
АЛЬБУС: Знаешь, что меня бесит больше всего? То, что папа думает, что мы это сделали умышленно.
СКОРПИУС: Альбус, ты что, серьёзно? Реально серьёзно? Мы попались в ловушку, затерялись во времени, не исключено, что и навсегда, а ты беспокоишься, что об этом может подумать твой отец?! Я вас обоих никогда не пойму.
АЛЬБУС: Слишком много придётся учесть, чтобы понять. Папа — он такой сложный человек…
СКОРПИУС: А ты — нет? Не хочу ставить под сомнение твои предпочтения в отношении женщин, но твой последний выбор… как бы тебе это сказать…
Оба прекрасно понимают, что СКОРПИУС имеет в виду.
АЛЬБУС: Да я просто не тем местом думал, ты разве не видел? В смысле, то, что она сотворила с Крэйгом…
СКОРПИУС: Давай забудем об этом. Давай задумаемся над тем, что у нас нет ни волшебных палочек, ни мётел, ни способа вернуться в своё время. Всё, что у нас есть — это наши мозги и в придачу… нет, увы, только мозги, и мы должны её остановить.
НАЧАЛЬНИК ВОКЗАЛА (с сильным шотландским акцентом): Ребиата, а ви в курси, што поезд до Старово Димокура опаздиваит?
СКОРПИУС: Простите, что вы сказали?
НАЧАЛЬНИК ВОКЗАЛА: Если ви ждьоте поезд до Старово Димокура… ну, в смисле, до Единбурга, то я дольжен вам сказать, что он опаздиваит. Он сичас где–то в пути. Посмотрити в уточньонном росписании.
Глядит на ребят, те отвечают непонимающими взглядами. Он недовольно хмурится и вручает им уточнённое расписание, тыкая пальцем в нужное место.
Опаздиваит!
АЛЬБУС берёт расписание и углубляется в него. По мере усвоения огромного объёма информации его лицо становится всё более сосредоточенным. СКОРПИУС пялится на НАЧАЛЬНИКА ВОКЗАЛА.
АЛЬБУС: Я знаю, где она.
СКОРПИУС: Правда? Откуда ты узнал?
АЛЬБУС: Посмотри на дату расписания.
СКОРПИУС наклоняется и читает.
СКОРПИУС: Тридцатое октября тысяча девятьсот восемьдесят первого года. Тридцать девять лет назад. Через пару суток — день всех святых. Но при чём тут она? Ох…
Лицо СКОРПИУСА вытягивается — он всё понял.
АЛЬБУС: Смерть моих дедушки и бабушки. Нападение на моего отца, когда он был ещё младенцем. Момент, когда заклятие Волан–де–Морта поразило его самого. Она не пытается осуществить своё пророчество — она пытается сделать так, чтобы не сбылось другое, более важное…
СКОРПИУС: Более важное?
АЛЬБУС: «Победитель Тёмного Лорда грядет — родится, семь месяцев лишь истечёт…»
Подключается СКОРПИУС.
СКОРПИУС и АЛЬБУС: «…у тех, кто уж трижды бросал ему вызов, и равным отметит его Тёмный Лорд…»
Лицо СКОРПИУСА вытягивается с каждым словом.
СКОРПИУС: Это моя вина. Я говорил ей, что пророчеству можно помешать осуществиться, я говорил ей, что вся логика, касающаяся пророчества, сомнительна…
АЛЬБУС: Через двадцать четыре часа Волан–де–Морт поразит себя заклятием, пытаясь убить Гарри Поттера в младенчестве. Делфи пытается помешать этому заклятию — она сама планирует убить Гарри. Нам надо добраться до Годриковой впадины. Как можно скорее.
АКТ ЧЕТВЕРТЫЙ, СЦЕНА ТРЕТЬЯ
ГОДРИКОВА ВПАДИНА, 1981 ГОД
АЛЬБУС и СКОРПИУС идут по главной улице Годриковой впадины — красивой оживлённой деревеньки.
СКОРПИУС: Ну, видимых признаков нападения я не наблюдаю.
АЛЬБУС: Это точно Годрикова впадина?
СКОРПИУС: Разве отец никогда не привозил тебя сюда?
АЛЬБУС: Не-а. Он хотел несколько раз взять меня с собой, но я отказывался…
СКОРПИУС: В любом случае, сейчас не время для осмотра достопримечательностей — у нас на повестке дня спасение мира от ведьмы–убийцы… Но всё–таки посмотри, какая церковь! Это наверняка церковь святого Иеронима…
Он указывает на церковь, и та начинает проявляться.
АЛЬБУС: Просто великолепная.
СКОРПИУС: А на кладбище святого Иеронима (показывает в другом направлении) якобы всегда полным–полно великолепных привидений; именно там будет установлена статуя–памятник в честь Гарри и его родителей…
АЛЬБУС: Отцу поставили памятник?!
СКОРПИУС: Ещё нет. Но поставят. Надеюсь… А это — дом, где жила Батильда Бэгшот… ну то есть живёт.
АЛЬБУС: Та самая Батильда Бэгшот? Которая написала «Историю Магии» Батильды Бэгшот?
СКОРПИУС: Та самая. Ух ты, так вон же она! Вау! Я тащусь… Моему внутреннему заучке прямо бальзам на душу.
АЛЬБУС: Скорпиус!
СКОРПИУС: А вот и он…
АЛЬБУС: Дом Джеймса, Лили и Гарри Поттеров…
Молодые обаятельные супруги выходят из дома, толкая перед собой сидячую коляску с младенцем. АЛЬБУС делает движение, чтобы подойти к ним, но СКОРПИУС удерживает его.
СКОРПИУС: Они не должны увидеть тебя, Альбус, это может повредить структуру времени! Нельзя этого делать. Не в этот раз.
АЛЬБУС: Но это же означает, что мы успели! Она ещё не…
СКОРПИУС: Оно–то так, но что нам теперь делать? Готовиться к драке с ней? Она же… бесноватая!
АЛЬБУС: М-да, это мы и вправду как–то не продумали… Давай сейчас всё обмозгуем — что нам делать и как защитить отца.
АКТ ЧЕТВЕРТЫЙ, СЦЕНА ЧЕТВЕРТАЯ
МИНИСТЕРСТВО МАГИИ, КАБИНЕТ ГАРРИ
ГАРРИ торопливо листает какие–то документы.
ДАМБЛДОР: Добрый вечер, Гарри.
Пауза. ГАРРИ глядит на портрет ДАМБЛДОРА, его лицо безучастно.
ГАРРИ: Профессор Дамблдор? В моём кабинете? Это честь для меня… Хотите сказать, что я должен быть в гуще событий сегодня ночью?
ДАМБЛДОР: Чем ты занимаешься?
ГАРРИ: Разбираюсь с документацией, смотрю, не упустил ли чего важного. Собираю силы, чтобы хоть как–то сопротивляться врагу. Думаю о том, что сражение происходит где–то за тридевять земель от нас. Что ещё я могу делать?
Пауза. ДАМБЛДОР ничего не отвечает.
Где вы были всё это время, Дамблдор?
ДАМБЛДОР: Сейчас я здесь.
ГАРРИ: Здесь — когда битва проиграна… Или вы хотите сказать, что Волан–де–Морт может и не вернуться?
ДАМБЛДОР: Может, и так…
ГАРРИ: Ой, да перестаньте… Уходите. Вам здесь делать нечего, вы мне не нужны. Вас не было рядом каждый раз, когда пахло жареным. Я три раза сражался с ним без вас. Если понадобится — ещё раз встречусь. В одиночку.
ДАМБЛДОР: Гарри, ты же не думаешь, что мне не хотелось драться с ним вместо тебя? Если бы я мог тебя заменить — не задумался бы ни на секунду…
ГАРРИ: «Любовь нас ослепляет»… Вы хоть знаете, что это значит? Вы хоть знаете, каким никудышным был тот ваш совет? Мой сын сражается вместо нас — точно так, как я вынужден был сражаться вместо вас. Тем самым я доказал, что я такой же плохой отец ему, каким вы были мне. Оставил ребёнка там, где его никто не любил, позволял крепнуть его обидам — мальчику долгие годы понадобились, чтобы понять…
ДАМБЛДОР: Если ты имеешь в виду Тисовую улицу, то…
ГАРРИ: Годы! Долгие годы я жил там совсем один, понятия не имея, кто я, почему здесь живу, есть ли вообще кому до меня дело!
