Как поступил бы Макиавелли? - Стэнли Бинг

Он никогда бы не ушел на покой

Вы когда-нибудь слышали анекдот о мужике, который заходит в кабинет психотерапевта с уткой на голове?

Вы когда-нибудь бывали во Флориде? Не в «Disneyworld», где температура достигает 45 градусов по Цельсию в тени и люди, по большому счету, изнуряют себя острыми ощущениями. И не в Майами, где известные люди собираются у отеля «Klevelander», чтобы поиграть со своими ручными игуанами. Я говорю о Флориде, куда люди едут, чтобы расслабиться, поиграть в гольф и умереть. Вам не нужно туда. Никогда. Отдайте концы одним прекрасным днем в момент, когда, сидя за своим столом, вы повысили на кого-нибудь голос. Вот это будет славный финал.

Люди, которые уходят на покой, все распланировали заранее. Они считают, что на пенсии будут прекрасно проводить время, находя себе все возможные интересные занятия. В первые пару лет так, возможно, и будет. После этого уровень получаемого удовольствия будет выглядеть примерно так:

Обратите внимание, что интерес к гольфу и радость от того, что вас больше не достают кретины и идиоты всех мастей, со временем угасают, по мере того как со временем слабеют глаза и руки и вконец исчезает новизна восприятия от вечного однообразия. Интерес к раннему приему пищи, наоборот, возрастает, пока все занятия человека не начинают сводиться к приему пищи в часы, когда все нормальные люди еще трудятся на своих рабочих местах. И здесь, честно говоря, нет особых оснований радоваться жизни.

Время от времени я встречаю своего старого начальника. Он рано ушел в отставку, но человек он достаточно богатый. При встрече мы обнимаемся, и он спрашивает, как у меня дела. Я рассказываю; вид у него при этом слегка понурый. Затем я спрашиваю, каково ему, и он говорит мне, что только что вернулся из Испании, где провел время с Сиве Баллестеросом. Я смотрю ему в глаза и вижу в них пустоту.

Правда, выглядит он довольным жизнью.

Он радовался бы жизни

Какой прекрасный день! Давайте сыграем два матча вместо одного.

Перед тем как мы с вами расстанемся, запомните две вещи:

Что лучше?

Не забывайте об этом.

Удачи вам, и ни пуха ни пера, мой государь.

Послесловие

Он не был бы слабаком или хлюпиком.

Пару месяцев назад первые полосы таблоидов Нью-Йорка пестрели пикантными подробностями, которые многие из жителей этого видавшего виды города находили ужасными. Газеты в едином гневном порыве поносили на чем свет стоит решение величайшего Макиавелли нашего времени — мэра Нью-Йорка Рудольфа Джулиани.

Пройдоха опять сделал это. Он узнал, что готовится вечеринка, посвященная выходу в свет первого номера журнала «Talk», учрежденного Тиной Броун. На ней должен был присутствовать человек, которому этот самый номер был посвящен почти целиком и который был его главным оппонентом на выборах в сенат — Хиллари Родхем Клинтон. Ослепленный гневом, мэр отменил выданное организаторам разрешение на проведение вечеринки в «Brooklyn Navy Yard».

«Кайфоломщик, штрейкбрехер!» — восклицала «New York Daily News», имея в виду знаменательное решение. Мнение горожан было таким же. Опять мэр, сделавший много хорошего для города, показал темную, можно сказать, полицейскую сторону своей натуры. Он отменил вечеринку… потому что имел возможность это сделать.

Прежде он уже поступал подобным образом. Однажды, например, он решил изменить пешеходные маршруты в средней части города и поручил нескольким десяткам полицейских обеспечить пересечение пешеходами улиц в тех местах, которые он указал. Никто по-настоящему и не попытался дать объяснения гражданам по этому поводу. Нам просто сказали, что так будет лучше для нас же самих, поэтому нам нужно было слушаться. Нам сказали, что дорожное движение от этого улучшилось. Улучшений никто не почувствовал, но даже если и улучшилось, что из того? Людям все равно было противно. Мы же ньюйоркцы! Разве мы не имеем права пересекать Пятую авеню там, где нам заблагорассудится? Кое-кто так не считает.

Каждый день мэр кому-нибудь да дает пинка.

Весной 1999 года опрос, проведенный газетой «Daily News», показал, что среди жителей Нью-Йорка большая часть отдавала свой голос в пользу Хиллари Клинтон в качестве кандидата в сенат, а не в пользу Джулиани, хотя большинство по-прежнему считало, что он хорошо справляется со своими непростыми обязанностями мэра. Иными словами, многие люди презирали мэра, несмотря на то что по-прежнему считали его отличным парнем.

Умеренность, оказывается, всегда приветствуется, даже когда речь идет о власти. По-настоящему крупные рыбы могут быть в состоянии перемакиавеллить самого Макиавелли. Но в конечном счете это ничуть не помогает им.

Посмотрите на Кеннета Старра. Его расследование против президента Клинтона закончилось чем-то вроде победы: он скрупулезно выискивал функционеров самого низкого ранга, которые якобы играли в гольф с кем-то, кто якобы слышал, что жена президента в самом деле (!) велела уволить несколько человек из командировочного отдела Белого Дома. Фу-у.

Посмотрите на Билла Гейтса, стремящегося уничтожить любую систему поиска информации в глобальной паутине, которая не является его собственностью или пребывает за рамками его контроля. Он умудрился крупно наследить бумажками, которые неосмотрительно подписал в проповедуемой им же безбумажной вселенной. Фу-у.

Посмотрите на Билла Клинтона, хитроумно чеканящего и кующего новые английские глаголы, когда как простого «Ребята, я такой плохой ма-а-альчик!» было бы вполне достаточно.

Посмотрите на Ричарда Никсона с его блестящей идеей записывать тайком на пленку разговоры в Овальном офисе. Или на Георга III, решившего преподать обнаглевшим американским колониям серьезный урок. На Пилата, умывшего руки и решившего, что в результате все его беды остались позади. На Фараона, высокомерно относившегося к Моисею. Сатану, неуважительно относившегося к Богу. Каждый из них впоследствии получил то, что ему причиталось. Причем в очень крупном размере.

Добро может быть высшей — и единственной — наградой в нашем конкурентном, жестоком и несправедливом мире, особенно это справедливо по отношению к бизнесу, где негативные аспекты человеческой натуры компенсируются наиболее щедро. Но зло не всесильно, и об этом должны помнить самые что ни на есть истинные Макиавелли, где бы они ни находились.