Боец 7: лихие 90-е - Валерий Александрович Гуров

последующих), была наполнена криминальными и полукриминальными персонажами разной степени адекватности. Здесь были и откровенные, как бы сказали в будущем, фрики, у которых невозможно было однозначно определить даже цвет волос, были традиционные негры-наркоторговцы, постоянно подпрыгивающие на месте, как на шарнирах. Но особой активностью отличались начинающие гангстеры — молодые пацаны, изображающие из себя прирожденных уголовников. Такой типаж, наверное, присутствует в любой стране.

— О, новенький! — заорал один из них, как только за мной захлопнулась дверь. — Ну что, бабки на стол, дружить будем?

— Советую соглашаться на дружбу, — по-клоунски подмигнул второй. — А то он у нас знаешь какой? Кто с ним дружить не хочет, того он любить начинает! Как раз и ночь впереди! Ты как вообще, к любви-то готов?

Камеру сотряс дружный ржач.

— Ты смотри, чтобы после таких попыток тебя самого не отлюбили, — спокойно возразил я. — Я твою башку быстро на твою же ногу надену, в случае чего.

То ли у меня к тому моменту уже был вид человека, которому нечего терять, то ли они действительно были ещё неопытными салагами, а скорее всего, и то и другое вместе — только мой ответ их быстро усмирил. Они затихли и вернулись к каким-то своим разговорам, которые были прерваны моим появлением.

Я улёгся на свободную полку. Нужно было как минимум привести свои мысли в порядок. А если бы получилось ещё и придумать, как выкарабкиваться из этого дерьма — было бы вообще великолепно.

«Мда, ну и вечерок сегодня выдался», — размышлял я. 'Не нравилась тебе гостиница, Сережа — добро пожаловать в другое казённое помещение. Интересно, когда будет суд? Этот, что меня допрашивал, так ведь даты и не назвал. И какого исхода ждать на этом суде?

Как-то по-дебильному все вышло. Заступился, блин, за девушку, романтический герой! Забыл, что не в России находишься — американцы все, как один, повернуты на законах и крючкотворстве. Бесси ещё эта… Чего я к ней прицепился? Уже ежу понятно, что никакая она не студентка, а черт пойми кто. Может, ей в таких вот камерах вообще привычнее ночевать, чем в гостиницах. Вообще бы, по-хорошему, надо было оставить ее наедине с этим байкером и все. Их личная жизнь — пусть сами и разбираются. А я ей не охранник и не старший брат. Хотя что-то в ней всё-таки есть…'

Мда, дела. И, как назло, завтра ещё эта встреча. Есть, конечно, хиленький шанс, что до времени встречи мое дело рассмотрят и меня выпустят — в конце концов я никого не убил и не изнасиловал, но… это даже не вилами по воде, это ещё более хиленький шанс. Зато завтра с самого утра мне обещали подогнать русскоговорящего адвоката. Это уже кое-что. Обсужу с ним всю ситуацию, может, он что-то толковое подскажет. Топить меня он вряд ли начнет — ему, по идее, должно быть все равно.

«Эх и вымотался я сегодня! Сейчас хоть посплю нормально. Главное только, чтобы, пока сплю, сзади никто не попытался пристроиться. А то все эти намеки про любовь тоже вряд ли просто так. Как-никак, все-таки это тюрьма, хоть и американская. И контингент здесь не из научной библиотеки. Ладно. Лягу на другой бок, спиной к стенке и все…».

С этими мыслями я начал проваливаться в приятную дремоту. Перед глазами поплыли события вчерашнего дня, только почему-то в обратном порядке. А над этими событиями где-то в отдалении парила и улыбалась Бесси. Чуть поодаль за ней задумчиво наблюдала Алина. Надо бы подойти к ней и сказать, что ничего такого, что я просто… но секундочку, что это за лязг такой? Что за день такой — даже во сне и то какой-то грохот, как кувалдой по голове.

— Кресов! — Раздался строгий командный голос. — На выход! С вещами!

Мне понадобилось несколько секунд, чтобы сообразить, что это уже не сон.

— Кресов! — повторил голос уже громче.

Наконец до меня дошло. Я тут же вскочил и направился к двери. Пока полицейский вел меня к выходу, я судорожно пытался понять, что происходит. Неужели адвоката прислали так быстро? И что, он вот так молниеносно разобрался в ситуации и потребовал отпустить своего подзащитного?

Вряд ли. Я не такая уж важная птица, чтобы из-за меня адвокаты подрывались посреди ночи. Тем более в Америке. Тогда в чем же дело? Никаких других вариантов мне на ум не приходило.

Все разрешилось, когда у выхода я увидел Бесси.

— Поздравляем, ваша подруга внесла за вас залог, — сообщил мне полицейский, возвращая мои скромные пожитки. — Напоминаем вам о необходимости явиться на допрос или в суд по первому требованию.

Я вышел из дверей тюрьмы. Как у них официально называется то, что в России обозначено как СИЗО, даже не запомнил — видимо, мой мозг отторгал подобную информацию как нежелательную. Однако давно я не выходил ни из одного учреждения с такой охотой! Я провел там всего несколько часов, а ощущения были такие, как будто я глотнул воздух свободы впервые лет за пятнадцать! Всё-таки на свете есть места, куда лучше не попадать никогда и ни при каких обстоятельствах.

Бесси с тревогой смотрела на меня, не отводя взгляд ни на секунду. И что вот мне теперь с ней делать? Из-за нее я, по сути, оказался за решеткой. Она же меня отсюда и вытащила. Значит — что? Девчонка в меня уже втюрилась, что ли? Или такая совестливая оказалась? Или я ей для чего-то понадобился?

— Откуда у тебя такие деньги? — осведомился я. — Я же знаю, что залог — пять тысяч. Насколько я помню, у тебя не было денег даже на то, чтобы оплатить ночь в гостинице.

— Я внесла в залог золотое украшение, — проговорила Бесси, отводя взгляд. — У меня была бабушкина брошь. Настоящая, фамильная. Не бижутерия, — зачем-то добавила она.

— Ну ты даёшь, — удивился я. — Не ожидал. Спасибо.

Я посмотрел на часы. Начиналось утро. Я не знал точного часа, когда Семён планировал заехать за мной. Но, учитывая, что мы хотели сразу отправиться продавать машину… В общем, у меня оставалось, наверное, максимум часа два-три. Нужно было двигаться в сторону гостиницы. Ложиться спать было уже бессмысленно, но я должен был быть на месте. Встречу пропускать было нельзя.

— Как отсюда добраться до гостиницы? — спросил я.

— Сейчас, наверное, только на такси или пешком, —