Когда случается невозможное. Том 2 (СИ) - Ульяна Муратова

Дальше началось подробное обсуждение условий и правок договора, после его подписания мы все принесли клятвы о том, что Ковен покинет занимаемую территорию. Обратно в невозможный дом мы вернулись к ужину. Завтра в первой половине дня у нас было свободное время, а после обеда наша делегация возвращалась в Ковен. Вот и стоило так заморачиваться со спальнями, чтобы переночевать два раза?

За ужином все молчали. Слишком сложным и эмоциональным выдался день, кроме того, лично меня коробило от трёх пустых мест. Нет, я не испытывала к этим магам ни особой симпатии, ни приязни, скорее была к ним равнодушна, но сама ситуация меня тревожила. Трое отправились на плаху, а остальные вели себя так, будто ничего не произошло.

Следующим утром мы с Наташей в сопровождении конвоя отправились посмотреть на Арластан. Нас всюду преследовала детвора, поэтому скрыть тот факт, что мы из Ковена, не получилось бы при любом желании. Я сразу же поняла, что моральная стойкость и равнодушие к мнению других — это не про меня. Мне стало откровенно плохо оттого, что меня ненавидели эти незнакомые люди. Я не стала никуда заходить и ничего покупать. Перед нашим лицом демонстративно закрылось несколько лавочек, а некоторые торговцы вышли на крыльцо или встали у входа так, что стало понятно: внутрь пройти не удастся.

Красоту города в таких условиях я оценить не смогла и уже через час прогулки взмолилась о возвращении. Наташе же было всё равно. Она с любопытством вертела головой, комментировала броски некоторых детей, беззлобно переругивалась с лавочниками и передразнивала особенно рьяных торговцев. Меня корёжило от неловкости, стыда и хотелось уйти поскорее. Когда мы вернулись в дом с разноцветными спальнями, я готова была целовать синие стены моих покоев: они казались оплотом адекватности в этой дикой стране.

Желания знакомиться с соотечественницами не возникло никакого. Они для меня были таким же чужими, как и кидавшие в нас камнями и палками альмендрийские дети.

Отбытия обратно в Ковен я ждала, как манны небесной: думала, что по возвращению я буду целовать стены своей блёклой комнаты в общежитии.

Лимар

Поездка оказалась отнюдь не развлекательной прогулкой. По приезде нас всех загрузили делами. Лиля была занята Ладигой и новорождённой, которую назвали Лилой, в честь спасительницы. Махонькая Лила родилась слабенькой, но с помощью целительницы постепенно шла на поправку.

Меня, естественно, определили на работу с заготовленной братьями мебелью. Я зачаровывал и сундуки, и лари, и шкафы. После работы с последними появилась идея: сделать из одного небольшого шкафа целую гардеробную комнату с кучей полок и шкафчиков внутри. Насколько я знал, у богатых такие комнаты имелись, но вдруг и на подобный шкаф найдётся покупатель? Нужно попробовать.

Я показал братьям и отцу стыки, которым меня научил Блёклый сидх, а также свои, разработанные по его технологии. Семья заинтересовалась, ведь такого тут никто не видал да не делал раньше. Глаза у отца сразу загорелись азартным огнём.

— Эх, сынок, не зря мы вас на обучение отправили! — довольно улыбнулся он. — Натарова жёнка-целительница, твои способности да эти новые методы — я о таком и не мечтал!

— Не знаю, говорил ли Натар, но Лиля подписала с Ковеном контракт, из которого истёк пока только один год. Ещё пять лет ей предстоит учиться, а Натар захочет быть рядом с ней. Думаю, что мне тоже лучше быть с братом. Кроме того… — замялся я, подбирая слова.

— Тоже зазноба появилась? — понятливо сощурился отец.

— Да, только сюда она не захотела ехать, побоялась. Она, как и Лиля, из другого мира, вот только по характеру совсем другая: нежная, впечатлительная, творческая, нерешительная. Но мне она по душе, отец, — сказал я.

— Тогда дерзай, сын. Ладига тоже девица учёная и городская, непросто ей было попервой к нашей жизни приспособиться, да ничего, свыклась. Любовь завсегда поможет острые углы сгладить. Хоть и не сговаривался я о жене для Натара, а выбором его доволен до крайности. И ты не сплохуешь, в этом я уверен. Годные у меня сыновья вышли, всеми вами горжусь! — сказал отец, чем ошарашил не только меня, но и всех старших братьев. — Эх, старый становлюсь, сердешный. Ладно, хлопцы, нечего стоять стены подпирать, дуйте работать, лодыри! — привычным тоном сказал он, и все успокоились. Если б батя продолжил нас хвалить, я б подумал, что его удар хватил.

На следующий день отец согнал нас во двор и сказал, что теперь, когда Натар женился, ему положен свой дом. Место давно намечено, вот только проекта пока не было. Мы размежевали свободное пространство, прикинули примерную планировку, и брат понёс чертежи жене, чтобы убедиться, что её устраивает расположение комнат.

Лиля вышла во двор, накинув дублёнку и унты.

— Нат, это что? — спросила Лиля, ткнув в план.

— Как что? Сени.

— Кто же делает сени такого размера? — возмутилась подруга.

— А какого они должны быть? — нахмурился Натар.

Лиля на отдельном листке набросала свой план, и от одного его вида брат почернел темнее тучи.

— Смотри, я всегда хотела вот такой дом. И чтобы обязательно два этажа! Спальни наверху, а внизу гостевая, кухня, кладовая, прачечная, сени, ванная и просторный зал.

— Лиля, ты в своём уме? Куда нам такой дом? Да ты сама его убирать замучаешься!

— В смысле я замучаюсь? А ты на что? Будешь помогать!

— Дом убирать? — возмутился Натар.

— Конечно, или ты думал, что я одна буду маяться? — спросила подруга.

Все остальные навострили уши. Другие невестки дома сами убирали, и к бунту против вековых устоев прислушивались с интересом.

— Мало мне будет работы в мастерской? У меня будут свои дела, мужские, у тебя — женские, — объяснил ей очевидное брат.

— Так, а когда с Лимаром вы жили, то кто комнату убирал и женские дела делал? — упёрла Лиля руки в бока.

Это нехороший знак. Ежели она так делала, то настроена была решительно.

— По очереди. Но одно дело маленькую комнату, а другое — огромный дом, — воззвал к её разуму Натар.

— И что, такой здоровенный парень, как ты, не справится? Пыли побоится? — сощурилась Лиля. — Ты меня что, в рабство бытовое взял?

— Не передёргивай. Женское дело — дом вести и детей рожать, а мужское — хозяйство крепкое держать и деньги зарабатывать.

— Так я тоже деньги зарабатываю. Отчего бы тебе тогда посуду вечером не помыть? — наступала на него Лиля, угрожающе уперев руки в бока.

— Оттого, что есть