Как покорить герцога - Кейси Майклз

Итак, теперь Сиверсы находятся в особняке Ашерст-Холл и будут оставаться здесь еще некоторое время, пока не восстановят их дом.

Раф взглянул на потолок. Если он правильно вычислил, спальня, предоставленная Шарлотте, находилась прямо над его головой. Он не знал, какую спальню выделили ее матери и отцу, да это и не слишком его заботило.

Впрочем, его не должно заботить и то, где находится спальня Шарлотты, но он думал об этом. Он не хотел представлять ее в спальне, как она спит, умывается, одевается. Как она раздевается… Но он представлял это.

— Проклятье! Выбрось это из головы, приятель, — пробормотал он, тяжело опустив кулак на подоконник, и несколько раз глубоко вздохнул, надеясь успокоиться. — Да что с тобой? Ведь это всего лишь Чарли!

— Ну да, так и есть, — сказала Чарли.

Ее голос донесся из коридора: Раф забыл закрыть дверь.

— Мне снова уйти?

Раф повернулся так быстро, что едва не потерял равновесие.

— Шарлотта? Я… То есть… О черт! Тебе что-то нужно? Что-то случилось?

Она вошла в кабинет и села в то же самое кресло, что и всегда, когда приходила сюда, крепко сжав руки на коленях.

— Случилось? Ну, это смотря о чем ты. Если о коттедже «Роза», то я слышала, что он станет пригодным для жизни не раньше чем через несколько месяцев. Можешь считать это досадной новостью, так как ты предложил нам, Сиверсам, приют. Если ты спрашиваешь о моей маме, то я рада сказать, что она ест… и к тому же лучше, чем в последнее время, когда я видела ее перед бурей.

Раф попытался успокоить ее:

— Думаю, Ашерст-Холл сможет приютить еще трех человек. А как поживает мисс Шарлотта Сиверс?

Она посмотрела ему прямо в лицо, и этот взгляд означал, что, как бы он ни пытался, ему не удастся понять ее истинные чувства.

— Мисс Шарлотта Сиверс опечалена в данный момент, хотя чрезвычайно благодарна герцогу Ашерсту. На самом деле мисс Шарлотта Сиверс не представляет, что было бы с ней и с ее матерью, если бы герцог Ашерст не проявил чрезвычайную и даже безрассудную храбрость. Короче, мисс Шарлотта Сиверс в вечном долгу перед герцогом Ашерстом.

Раф насмешливо поклонился.

— Герцог Ашерст был счастлив служить мисс Шарлотте Сиверс. На самом деле герцог Ашерст считает, что он в долгу у мисс Шарлотты Сиверс за ее участие в делах Ашерст-Холл и что семейство Дотри все еще не отблагодарило ее, а потому, если есть что-либо еще, чем он может помочь, то ей стоит лишь попросить.

— В самом деле? — спросила Шарлотта, подняв на него глаза, и он видел сейчас ее такие длинные густые ресницы.

Раф склонил голову набок, сразу же насторожившись. Она зашла сюда неспроста, вовсе не для того, чтобы увидеть его или поблагодарить. Она пришла с другим намерением. И это беспокоило ее: кожа вокруг рта побелела, взгляд помрачнел.

— Да. В самом деле. Ну? Чего ты хочешь, Чарли?

— Хорошо. Я прежде всего попросила бы тебя никогда не называть меня Чарли, но я не стану. Не хочу разочаровываться. Вместо этого я попрошу тебя никогда никому не рассказывать, как мы проникли в коттедж «Роза» во время бури.

— Ах, ты об этом! — улыбнулся Раф, усаживаясь в кресло. — Это было необходимо, Чарли.

— Тогда да. Но к чему было натягивать мне юбки на голову?

Он сделал вид, что обдумывает ответ.

— Ты имеешь в виду, обнажать тебя таким образом? Ты это имеешь в виду, Чарли?

Она округлила глаза.

— Ты не обнажал меня, Раф. Я была все же… прикрыта. Я имею в виду, если мой отец спросит тебя, как мы… Я не была обнажена, Раф!

Не была? Насквозь промокшие тонкие хлопчатобумажные панталоны, прилипшие к ее телу, были почти прозрачны. Он видел ее округлые ягодицы всего в нескольких дюймах от себя, когда проталкивал ее в пролом в двери. Он видел ее и позже, в тот момент, когда она лежала на каменных плитах, едва переводя дух, и ее ноги были открыты, а затвердевшие от холода соски ясно различались под мокрым муслиновым лифом. Может быть, здесь тогда и бушевал настоящий ад, но в этом аду были и проблески небес. О да, он наверняка видел…

— Раф? — нервно напомнила Шарлотта, не дождавшись ответа. — Я сказала, что не была… обнажена. Теперь ты скажи это.

Опершись локтем о подлокотник кресла, он медленно потирал подбородок, глядя на нее. Она была испугана. Сам не зная почему, он ощутил беспокойство. Почему, черт возьми, она думает, что он может рассказать об этом ее отцу? Раф также почувствовал, что, как бы он ни пытался убедить ее, что никогда никому об этом не скажет, она не поверит ему.

Это пугало его. Ему не нравилось, что она так уязвима. Возможно, пора разозлить ее.

— Раф… Скажи это. Пожалуйста.

Он опустил руку и демонстративно улыбнулся ей, вставая. Солдат выживает, если знает, когда нужно атаковать, а когда быстро отступать. После того, как он сказал то, что сказал, отступление было единственным здравым решением.

— Знаешь что, Чарли? Теперь, когда ты привлекла мое внимание к этому, думаю, я могу скомпрометировать тебя. Поэтому, если учесть возможную опасность для твоей девичьей репутации и мою ответственность в отношении слабого пола, то думаю, мы должны пожениться. Позаботишься об этом сама? Ты ведь хорошо все умеешь организовать. Вот и молодец.

И еще одно: Чарли всегда отвратительно целилась. Яблоко, которым она когда-то подбила ему глаз, она собиралась, как позже сама сказала, бросить ему под ноги. Однажды она пустила стрелу в бумажную мишень, которую он со своими кузенами прикрепил к стене одной из конюшен. И она не попала даже в конюшню.

Раф наклонился, поднял комнатную туфлю и возвратил ее Шарлотте.

— Ты жалеешь себя сейчас? — спросил он. — Вчера мы делали то, что должны были делать, Чарли, что было необходимо. И о том, что мы делали, знали только мы. Но меня удивляет, почему ты считаешь, что я расскажу об этом твоему отцу.

— Я… потому что… — Она взяла у него туфлю и наклонилась, чтобы надеть ее. — Не знаю. Думаю, у меня и голове все спуталось. Весь мир сейчас словно перевернулся, верно?

Он взглянул на нее, и у него защемило в груди.

— Да, возможно. Но ведь мы по-прежнему друзья, Чарли?

Она подняла голову, и он увидел, что в глазах ее блестят слезы.

— Да, Раф. По-прежнему.

Глава 8

Шарлотта осторожно несла чайный поднос вверх по лестнице, ведущей из кухни, чтобы помочь служанке. И эти первые дни Мария постоянно находилась у постели Джорджианны Сиверс, и теперь все почти не сомневались, что она займет место Рут и как служанка, а в основном как сиделка при женщине, утратившей снизь с реальностью.