Подмененная - Виктория Холт

- А я была самым неуклюжим существом из всех, кого ей пришлось, обучать.

- Этого мама не говорила. Она сказала, что вы сами внушили это себе.

- Она была очень умна.

Некоторое время мы сидели молча. Потом Морвенна сказала:

- У тебя все получится. Не стоит волноваться. Я все время ощущала, что мама и папа хотят устроить мне какой-то шикарный брак, который, в общем-то, и является целью всей операции... И я боялась подвести их. Твоя мать была совершенно спокойна, потому что ее родители желали ей только счастья. Мои, конечно, тоже, однако у них было свое представление об этом.

Я вдруг испугалась:

- Но ведь мой отчим будет ожидать чего-то подобного!

- А твои бабушка с дедушкой...

- Они меня не беспокоят. Они желают мне счастья, как желали и моей маме, но он... Я знаю, чего он хочет: "Падчерица Бенедикта Лэнсдона, члена палаты общины от округа Мэйнорли, вчера была помолвлена с герцогом.., с графом.., с виконтом...". Не думаю, что его устроит просто "с сэром".

- Не забивай себе голову. Подожди, как будут развиваться события. Если ты встретишь кого-то и он окажется герцогом, графом или виконтом.., ну что ж, раз вы полюбили друг друга, его титул не будет иметь значения.

Я рассмеялась:

- Но для него - будет.

- Главное, чтобы ты была счастлива. Важно только это.

- Вы его не знаете, Морвенна.

- Мне кажется, знаю. - Немного помолчав, она продолжила:

- Он по-настоящему любил твою мать, а она любила его. Ни с кем другим она не была так близка.

- Она любила моего отца, - настаивала я. - Он был замечательным человеком.

Морвенна кивнула.

- У нас с Джастином есть все основания быть благодарными ему. Мы никогда этого не забудем. Если бы не он.., ну, ты же знаешь, что он пожертвовал собой ради спасения Джастина.

- Он был хорошим человеком, героем.., отцом, которым я вправе гордиться.

Она опять кивнула.

- Но людей не всегда любят за их геройские качества. Видишь ли, между твоей матерью и Бенедиктом что-то уже было задолго до этого. Они познакомились в Корнуолле, но между ними как будто искра проскочила. Я чувствовала, что их брак будет идеальным. Подумать только, все кончилось именно в тот момент, который должен был еще больше обогатить их жизнь.

Мы немножко поплакали, утешая друг друга.

Морвенна протянула ко мне руки:

- Жизнь продолжается, Ребекка. Бенедикт - твой приемный отец. Он хочет позаботиться о тебе.

- Вовсе нет. Семья ему нужна для того, чтобы лучше выглядеть перед избирателями.

- Нет же, нет. Он хочет, чтобы ты жила вместе с ним. Ты - дочь Анжелет и поэтому дорога мне.

- Я - дочь другого человека. Возможно, ему это не нравится.

- Нет. Ты должна попытаться понять его, попытаться полюбить его.

- Как, по-вашему, можно заставить себя полюбить кого-то?

- Стараться не раздувать в себе обиду, не выискивать в людях недостатки, нужно найти в них лучшие черты, Я покачала головой.

- Где их искать? - спросила я.

- Бенедикт хочет полюбить тебя и Белинду. Помоги ему.

- Любопытно, что бы он сказал, узнав, что мы пытаемся помочь ему. Да он бы расхохотался! Ему не нужна помощь. Он считает себя всемогущим.

- Он несчастный человек.

Я пристально взглянула на нее.

- Вы имеете в виду этот брак?

- Селеста - милая девушка. По-моему, она любит его.

- Он женился на ней, потому что решил, что она пригодится ему на званых приемах.

- Я думаю, он до сих пор переживает смерть твоей матери. Мне кажется, она.., разделяет их. Ей бы этого, конечно, меньше всего хотелось бы. Ведь она любила его и хотела бы видеть его счастливым. Его, как и тебя, преследуют призраки прошлого, Ребекка. Вы должны помочь друг другу. Ах, милая, что я говорю!

Болтаю о вещах, о которых ничего не знаю. Как это глупо! Скоро вернется из школы Патрик. Он обрадуется, узнав, что ты в Лондоне.

- Это хорошая новость. Мне не хватало его в Корнуолле.

- Что делать, ученье есть ученье, сама понимаешь.

- Чем он собирается заниматься потом?

- Мы еще не знаем. Может быть, пойдет в университет, хотя он был бы не прочь заняться делами.

Его дедушка, естественно, хочет видеть его в Корнуолле, чтобы передать ему впоследствии владение шахтой, а отец считает, что ему следует хотя бы некоторое время поработать в лондонском офисе. В общем, поживем - увидим.

- Как будет чудесно, когда он приедет!

- Я думаю, ты часто будешь видеться с ним. А теперь нам, конечно, придется потрудиться. Придворное платье, уроки хороших манер, танцы... Да, милая Ребекка, теперь все твои дни будут заняты до отказа, вплоть до того момента, пока мы не введем тебя в гостиную, где ты сделаешь реверанс (не вздумай споткнуться!) и будешь принята в лондонском свете.

***

Началась подготовка. Лет двадцать назад через это прошла моя мать. Морвенна сказала, что нынче церемония представления происходит менее формально, чем раньше. Во времена принца-консорта дела обстояли совсем по-другому. Дебютантки и лица, представлявшие их, тщательно отбирались, чтобы быть уверенными, что они достойны общения с королевой.

Время шло, и Пасха приближалась. На каникулы домой приехал Патрик, и это было очень приятно.

Мадам Дюпре уже перестала давать уроки танцев и манер. Ее приемницей стала мадам Перро, дама средних лет, темноволосая, с болезненным цветом лица, с жеманной речью - излишне правильной и подчеркнуто четкой. Танцевать мне приходилось с ней, что не слишком вдохновляло меня, но вообще эти уроки мне нравились. Пришлось мне поучиться и пению. Мой голос, естественно, трудно было сравнить с голосом Енни Линд, но, по словам мадам Перро, он был вполне сносным.

Уроки проходили в доме Картрайтов, поскольку представлять меня должна была Морвенна.

Когда приехал Патрик, в доме воцарилась радость.

Родители считали его просто чудесным, да и я тоже.

Было в Патрике что-то надежное. Мне всегда казалось, что он сумеет правильно распорядиться своей жизнью.

Он был практичен, не увлекался несбыточными мечтами, но в то же время был добрым и внимательным к окружающим.

Конечно, когда у меня появился достойный партнер, уроки танцев стали гораздо интереснее. Мадам Перро садилась за фортепьяно и наигрывала мелодии, под которые мы кружились в гостиной, где мебель была составлена к стенам, чтобы дать побольше пространства танцующим. Мадам Перро, бросая взгляд то на клавиши, то на нас, восклицала:

- Нет, нет, больше настроения, пожалуйста... Вот так лучше, лучше... Ах, это слишком медленно... слишком быстро.., ах.., ах, честное слово!

Мы с Патриком были переполнены радостным возбуждением и еле удерживались от смеха.

Потом настало время привыкать к придворному платью: нужно было научиться держаться в нем и делать реверанс. С трудом верилось в то, что один-единственный жест вежливости требует стольких хлопот. Но мадам Перро настаивала на этом: один неверный шаг, одно неточное движение - и девушка навсегда погубит себя.

Патрик и я посмеивались над этим. Я частенько заходила в детскую и показывала девочкам, как нужно приседать перед королевой, как положено танцевать и петь. Они внимательно слушали и хлопали в ладоши, когда я демонстрировала им, как мы с Патриком танцуем в гостиной Картрайтов. Обе девочки научились делать реверансы и разыгрывали сцену представления королеве. Белинда всегда желала быть королевой и забавляла нас своими "царственными" манерами.

Что касается отчима, то, если он и искал для меня графа или герцога с целью укрепления своего политического положения, я не считала себя обязанной идти навстречу его пожеланиям.., даже если бы у меня была такая возможность. Я не просила, чтобы меня представляли ко двору, и, если бы я провалилась, мне было бы все равно.

Осталось три недели до знаменательного дня, и Бенедикт решил, что пора отправлять детей в Мэйнорли. Он сказал, что мне следует поехать с ними, побыть там около недели, а затем вернуться, Я немножко отдохну от этой муштры, и у меня еще останется несколько дней, чтобы подготовиться.

Морвенна и Елена согласились с тем, что это неплохая мысль. Так и поступили.

Дети очень обрадовались: им предстояло отправиться в большой загородный дом.

- Ну, уж не такой большой, как Кадор, - уверенно заявила Белинда.

- Возможно, - согласилась я. - Но это и в самом деле большой дом, и вы сможете там ездить верхом по лужайке. Вам это очень понравится.

- Ты тоже поедешь, - постановила Люси.

- Да.., для начала. Потом мне придется вернуться в Лондон, но это недалеко, и я буду часто приезжать к вам в гости. Вот будет весело!

Наше появление в доме вызвало взрыв эмоций. Я была готова к этому. Мистер и миссис Эмери приветствовали нас с достоинством, приличествующим дворецкому и экономке очень высокопоставленного джентльмена. Здесь, по крайней мере, было два человека, питавших добрые чувства к Бенедикту.

После официальной церемонии приема миссис Эмери позволила себе расслабиться. Под черной бумазеей и украшениями из гагата билось сентиментальное сердце.