Парфянское царство - Нельсон Кэрел Дибвойз

провели не сразу: ждали приезда двух влиятельных вельмож — Фраата и Гиерона. Фраат, вероятно, был сатрапом Сузианы — важнейшей парфянской провинции{464}. Но они так и не появились — вполне возможно, потому, что вели в это время переговоры с Артабаном.

После коронации Тиридат, чье финансовое положение было не из лучших, осадил крепость, где остались сокровища и гарем Артабана. Обладание царским гаремом должно было окончательно легитимизовать права Тиридата на трон. Как мы знаем, Фраат IV, чтобы не дать такой козырь покусившемуся на трон военачальнику, умертвил своих наложниц, когда возникла опасность, что они могут ему достаться.

Положение Тиридата было непростым. Ему предстояло доказать, что, несмотря на жизнь в Риме, он остался в сути своей парфянином, поскольку Парфия, как правило, отторгала царей, занявших престол благодаря поддержке римлян. Вероятно, он и пытался это сделать, но партия, ориентированная на исконные парфянские традиции, тоже не дремала. Важную роль в ней, возможно, играли те самые два вельможи, Фраат и Гиерон, которые избежали присутствия на коронации. Поиск фигуры, которую можно было бы противопоставить Тиридату, привел все к тому же Артабану, чья песня, казалось бы, давно уже была спета.

Недавно еще могущественный царь был найден в Гиркании, где, одетый в грязные лохмотья, жил в жалкой лачуге и существовал за счет охоты. Явившихся к нему Фраата и Гиерона он встретил недоверчиво, подозревая, что ему готовят ловушку, но постепенно начал понимать происходящее, посчитав, что хотя они и лгут, распинаясь в любви к нему, но ненависть их к Тиридату непритворна. Тем не менее Артабан еще долго колебался, прежде чем решился на какие-то действия и продолжал ходить в лохмотьях, дабы усилить сочувствие к своей участи. В конце концов он собрал отряд из саков и двинулся вглубь парфянской территории, по пути набирая солдат.

Одни советники Тиридата рекомендовали ему как можно быстрее навязать Артабану сражение, пока тот не успел набрать достаточно войск. Другие, во главе которых был Абдагас, предлагали перебраться в Месопотамию и дождаться подхода римских легионов и союзных им войск. Тиридат, которому воинственность свойственна не была, решил отступить, что вызвало в верных ему частях разброд и привело к массовому дезертирству, и вскоре отступление превратилось в бегство. Причем некоторые кочевые племена переметнулись к Артабану. Теперь уже о том, чтобы окопаться в Месопотамии, не было и речи, и Тиридат проследовал дальше, в Сирию, куда явился лишь с горсткой приближенных{465}.

Таким образом, Артабан, не встретив никакого сопротивления, вернул себе трон. Тиберий был, конечно, не в восторге от такого поворота событий, но, желая формально завершить войну, в конце 36 года н. э. дал указание Вителлию предпринять для этого усилия. Артабан хотел того же. Он и Вител-лий встретились посреди Евфрата, на мосту, построенном из лодок. Условия, на которых они договорились, неизвестны; мы знаем лишь о том, что вслед за этим сын Артабана Дарий отправился в Рим — вероятно, в качестве заложника{466}. В честь окончания переговоров римский союзник правитель Галилеи Ирод Антипа устроил на этом же мосту богатый пир. Иосиф Флавий сообщает, что парфяне подарили римлянам иудея ростом в семь локтей[17].

Артабан победил, но все его прежние достижения в результате соперничества с Тиридатом пошли прахом. Хозяйственную жизнь Парфянского царства постигла разруха. Да и вообще более чем полувековая борьба за трон между царями и постоянно возникавшими претендентами явно не пошла на пользу стране. Это отражают данные нумизматики: с начала христианской эры до 40 года есть периоды, для которых неизвестны царские монеты. Следовательно, парфянские цари не владели городами, где имелись монетные дворы, или не чеканили монеты по причине бедности и общего неустройства. Так, например, около 36 года восстала и до 43 года сохраняла фактическую независимость Селевкия, где находился крупнейший монетный двор{467}. События вокруг Анилея и Азинея, о которых мы уже упоминали, хорошо иллюстрирует положение в Парфии в это время.

Артабан, повторно заняв трон, довольно быстро понял, что не сможет вернуть себе прежнюю власть. Он вынужден был признать фактическую независимость областей на севере страны, и вскоре ситуация показалась ему настолько безнадежной, что он добровольно, не дожидаясь, пока переполнится чаша недовольства всеобщей разрухой, отрекся от престола, покинул Парфию и с громадной толпой своих родственников и сторонников отправился в Адиабену, к своему соседу и вассалу Изату И. Впрочем, это еще не было концом истории его пребывания на парфянском троне. Но прежде чем ее завершить, скажем несколько слов о вассальных царях Адиабены.

У царя Изата I было двое детей — Елена и Монобаз. Согласно распространенному в то время в этой части света обычаю, они состояли в браке. Монобаз унаследовал трон около 30 года н. э. Дабы уберечь сына, будущего Изата II, которому, как это часто бывало в восточных государствах, исходили угрозы от сводных братьев, рожденных другими женами, Монобаз I отправил его к царю Харакса Адинерглу{468}. Там Изат принял иудаизм. Когда он вырос, отец отдал ему Гордиену, а после смерти Монобаза I около 36 года Изат II стал царем Адиабены. Иудаизм вслед за ним также приняла Елена{469}.

Парфянским царем после отъезда и отречения Артабана был избран его воспитанник Киннам. Тут, однако, окружение Артабана, прибывшее вместе с ним в Адиабену, стало убеждать Изата выступить посредником между Киннамом и Артабаном. Царь Адиабены написал письмо, в котором предложил вернуть трон Артабану, но получил от парфян ответ, что, коль скоро Киннам уже занял престол, то так тому и быть. Но не так думал сам Киннам — по причине неясной: то ли он испытывал расположение к Артабану, то ли не ощущал крепость трона под собой и опасался за свою жизнь — во всяком случае, Киннам отрекся от престола в пользу Артабана и даже сам надел корону на его голову, когда он явился в Парфию. Изат же за посредничество получил город Нисибис и земли, отторгнутые у Армении{470}, а также особые привилегии, которых не было у других вассалов.

Артабан после этого прожил мало: есть основания думать, что он умер около 38 года. На парфянский престол вступил Готарз II{471}. Он, предположительно, не принадлежал к Аршакидам; возможно, Готарз был родом из Гиркании, и его отца звали Гев{472}. У него было два брата, Артабан и Вардан, в которых он видел соперников и поэтому попытался расправиться с ними, однако удалось это только наполовину: Артабана он убил вместе с женой и