Luxuria (СИ) - "Narita"

Однако не успела служанка закончить фразы, как послышалось шуршание и быстрый топот. Спустя секунду его окутало облаком дорогих духов, а к груди прижалась темноволосая женщина в алом кимоно.

— Боже…как же я давно тебя не видела, — она подняла на него полные слез глаза, и Гакупо вздохнул. А потом слегка улыбнулся и произнес:

— Я вернулся, матушка.

========== 10. Белая ведьма ==========

Навязчивая, тянущая боль пронзила запястье, и он открыл глаза. Из-под плотных жалюзи пробивался неверный утренний свет, тускло освещая низкий деревянный потолок. Гакупо тяжело вздохнул и, поморщившись, сел на футоне. Правая сторона головы пульсировала от боли, и он не спеша откинул с лица влажные пряди волос. Должно быть ночью у него был жар — во рту было сухо, а еще чувствовался горьковатый привкус чая.

Гакупо откинул одеяло и поднялся с постели. Шершавая поверхность татами ласкала босые стопы, когда он приблизился к окну и приоткрыл жалюзи. На дворе было раннее дождливое утро, и Камуи прижался лбом к прохладному стеклу. Сквозь зыбкий болезненный туман он вспоминал обстоятельства вчерашнего разговора.

— Держи, — Масако просияла, протянув ему глиняную чашку с традиционным напитком.

— Благодарю, матушка, — Гакупо наклонил голову. В комнате витал запах только что заваренного чая и каких-то благовоний. Должно быть весь клан еще в трауре по умершему кумитё.

— Какой ужас, — она покачала головой. — Кто посмел так тебя поранить?

— Возникли некоторые разногласия с вашим вакагасира, — хмыкнул Камуи, придерживая чашку здоровой рукой. — За пять лет тут многое изменилось.

— Боже, этот невоспитанный Кано, — Сакураги прикрыла глаза. — Я давно говорила господину Оде, что его пора понизить. Поверить не могу, что он поднял руку на моего сына! Дважды!

— Полно, матушка, — Камуи не спеша отпил из чашки. — Давайте поговорим о главном. Зачем я вам нужен?

— Что за глупый вопрос, Гакупо-кун, — Масако улыбнулась. — Разве матери нужен повод, чтобы увидеться со своим сыном? Я ужасно соскучилась.

— Могли бы просто прислать приглашение, — сухо ответил Гакупо. — Зачем впутывать во все это невинных людей?

— А разве ты бы ответил на него? — она погрустнела. — Ведь все предыдущие оставались без ответа, и это разбивало мне сердце.

— Разбивало вам сердце, — Камуи невесело усмехнулся. — А вы не пробовали думать о моем сердце? Какого было мне, когда вы…

— Это было необходимой мерой, — Масако с досадой тряхнула головой. — Все в прошлом.

— Как и мои связи с кланом, — он поставил чашку на подставочку. — Что бы вы ни делали, я не стану частью Сакураги.

— Ты не можешь отринуть это, — Масако неотрывно глядела на него. — Быть якудза у тебя в крови.

— Я не собираюсь ходить под чьим-то началом, — он поднял взгляд. — Сыт по горло.

— Гакупо-кун, ты ведь не глупый мальчик, — шелковым голосом молвила Масако. — Ты сам понимаешь, что сейчас клан раздроблен — советники грызутся друг с другом за кресло оябуна. Но клан — это не кучка жадных стариков, а люди — молодые и амбициозные. И лидер им нужен соответствующий.

— Вы должно быть шутите? — Камуи покачал головой. — Даже если бы я захотел претендовать на место оябуна, то советники не позволят, чтобы ими командовал кто-то вроде меня.

— Они согласятся, — губы Масако растянулись в таинственной улыбке. — После смерти Оды, единственное, что удерживает клан от распада — авторитет твоего отца.

— Матушка, вы не слышите меня? — Гакупо нахмурился — перед глазами замаячили темные круги. — Я не намерен становится кумитё. Ни под каким видом. Так что давайте закончим этот глупый фарс, вы отпустите девушку, и я не буду держать на вас зла.

— Девушку? — Сакураги фыркнула. — Значит ты пришел сюда не для того, чтобы выразить свое почтение матери, а ради какой-то глупой девчонки? Воистину, ты сын своего отца!

— Достаточно, — Камуи попытался встать, но тут в ушах зашумело, и он неловко уперся рукой в пол. Раненое запястье стянуло болью. — Что…

— Похоже ты устал, Гакупо-кун, — голос мачехи эхом отдавался в голове. Перед глазами все плыло, однако он чувствовал легкие прикосновения к волосам и лицу. — Тебе нужно прилечь.

— Мегуми, — с трудом выдохнул он. — Отпустите её.

— Да-да, разумеется, но тогда тебе следует проявить понимание и согласиться на наши условия.

Легкий шум открывшейся двери, вырвал его из воспоминаний о вчерашнем вечере. По спине стекал пот, а руки сами собой сжались в кулаки.

— П-простите, я думала вы все еще спите, — девушка — видимо помощница Масако низко опустила голову, пряча лицо, однако Камуи успел заметить, что оно покраснело. Ах да, он же в спальной юкате.

— Все в порядке, — Гакупо утер со лба пот и приблизился к служанке. — Ты что-то хотела?

— Госпожа велела перевязать вашу рану и сделать холодный компресс, — пролепетала служанка. — Ночью у вас был жар, так что…

— Сейчас уже все в порядке, — заверил её Гакупо, однако повязка и впрямь требовала замены. — Обойдемся перевязкой.

— Х-хорошо, — она неловко приблизилась к футону. Молодой человек опустился рядом и протянул ей правую руку. Непослушные пальцы смогли распутать пропитавшийся бинт не с первого раза.

— Рана была глубокая поэтому ночью вызвали доктора, — произнесла служанка. — Он наложил временные швы, но посоветовал обратиться в больницу, потому что у вас повреждено сухожилие.

— Славно, — равнодушно ответил Гакупо. Да, порез болел и приносил массу неудобств, но сейчас ему было не до госпитализации. — Скажи, как тебя зовут?

— И-иори, — заикаясь ответила она, старательно заматывая его кисть мягким эластичным бинтом.

— Красивое имя, — Камуи слегка улыбнулся, так что её щеки стали пунцовыми. — А скажи-ка, тут недавно не появлялась девушка по имени Мегуми?

— Простите, но госпожа Масако не…

— Иори, — низковатый тембр пустил по коже мириады мурашек, а потом её руки коснулась широкая мужская ладонь. — Прошу тебя.

Она судорожно сглотнула, а потом едва заметно качнула головой.

— Спасибо, — Камуи выдохнул, а потом быстро прижал её ладонь в губам. Иори показалось, что она перестала дышать.

— Но у меня есть еще одна просьба, — он поднялся на ноги. — Сможешь сделать это для меня?

— Э-это?

***

Унылый летний дождь монотонно стучал по кровле поместья, так что одинокий охранник, которого оставили на шухере, неуютно поморщился.

«Наверняка пошли курнуть, пока я тут мокну как собака», — невесело подумал он, но тут до его слуха донесся громкий топот.

— Чего носишься? — сварливо поинтересовался он у Иори, которая опрометью выскочила на крыльцо. Однако её кимоно было в полном беспорядке, так что он практически увидел обнаженную белую грудь.

— Айдзава-кун, — прорыдала Иори, поспешно прикрывшись. Её пылающие щеки покрывали прозрачные дорожки слез, а всегда опрятная прическа растрепалась.

— Что случилось? — спросил Айдзава, невольно отмечая, что Иори вполне себе в его вкусе.

— Г-гость госпожи Масако…он… — служанка всхлипнула, а после закрыв лицо ладонями, беззвучно зарыдала.

«Вот ведь урод!» — Айдзава скрипнул зубами, а после ворвался в дом. Громко стуча ботинками по старинному полу, он прошел к гостевым комнатам и тут же увидел открытую дверь.

— Слышь, а ты берега не попутал?! — рявкнул молодой якудза прямо с порога. Незнакомый парень же выглядел совершенно спокойным.

— А, вот и ты, — он меланхолично улыбнулся. — Закурить есть?

— Чего?! — вскипел Айдзава и шагнул к зарвавшемуся говнюку. — Да я тебя…

В этот миг позади него послышалось тихое шипение: кто-то задвинул дверь, и охранник резко обернулся.

— Что за дела?!

— Прости, приятель, — раздался над ухом угрожающий голос. — Но тебя использовали.

Однако прежде, чем Айдзава успел что-то сообразить, его резко ударили по шее, и горе-защитник мешком рухнул на пол. Точнее не рухнул, поскольку нападавший успел подхватить обмякшее тело.

Спустя пару минут Иори, которая послушно охраняла комнату от посторонних вторжений, испуганно подпрыгнула, так как дверь отъехала в сторону.