Ошибка архитектора - Эйлин Торен

туго соображал, но внутреннее чутьё говорило ей, что всё у него в порядке.

— Просто хочу знать, насколько временно и можно ли исправить, — пояснила она.

— Можно, — проговорил он.

И она усмехнулась, потерев лоб.

— Я сделаю, если хозяин разрешит в городе краны нужные заказать, — проговорил конюх и это было самое длинное предложение, которое она от него слышала.

— Спасибо, — склонила она голову в благодарности и ожидая, что он догадается, что надо выйти. Но он так и стоял, глядя на неё. Хотя бы не шевелился и то хорошо.

Она взяла в руки ворох одежды госпожи и пошла в наступление на мужчину. Он опешил на мгновение, лицо его стало озадаченным.

— Сделал? Так на выход, — повела головой Эйва и он сначала попятился от неё, а потом усмехнулся и, развернувшись, прошёл через ванную комнату и комнату герцога, подгоняемый горничной вон из комнат.

— Может помочь? — спросил он.

“Чтобы её наряды конюшней пахли”, — подумала женщина.

— Спасибо, я сама, — сказала она вслух, не желая обижать человека, который судя по всему помощь предложил достаточно искренне. Да и лично Эйву ни капельки не смущал конский запах, да и вообще любой рабочий запах.

Они вместе дошли до крутой винтовой лестницы, что использовалась слугами и вела вниз, в рабочие комнаты.

Конюх кажется нарочно спускался медленно и Эйву это раздражало, но в середине она наступила на одну из юбок, что несла, конечно же потеряла равновесие и тут была очень даже счастлива, что он шёл впереди, потому что поймал её и глазом не моргнув. Но горничной подумалось, что даже если бы она шла перед ним, то всё равно поймал.

— Прости, — выпалила она оказавшись в недюжего размера объятиях.

— Угу, — кивнул мужчина пристально глядя ей в глаза.

Пауза затянулась и Эйва почувствовала себя неловко. Но это было так странно для неё, потому что обычно она не терялась.

— Если ты не собираешься на руках меня отнести вниз, то отпусти, пожалуйста, — нашлась она, но при этом чувствуя исходящую от него мужскую силу, такую особенную, которая тянет из женщины жилы, выдёргивает из самой себя. — Я могу идти сама.

Он снова хмыкнул, кивая, сейчас глаза были на одном с ней уровне, от слабого освещения Эйва никак не могла понять, что там на самом деле в них происходит, но он ещё раз хмыкнул и отпустил её, потом продолжил спуск, а она подобрав юбки нарядов герцогини отправилась за ним.

“Может действительно тугодум?”

— Спасибо, — поблагодарила его горничная, когда они вышли в нижние помещения.

— Да, — кивнул он и Эйва не стала ждать, когда он там ещё что из себя сможет выковырять, кивнула ему и убежала в другую сторону.

Переделкой нарядов она планировала заняться сама, но вот чисткой пусть занимается Юллин, потому что делать всё одной просто невероятно сложно. И Юлли, конечно, взялась за дело, но всё равно сделала всё не так, как надо и пришлось за ней переделывать, предварительно с ней поспорив, потому что было ощущение, что ошибки все эти были сделаны специально.

К вечеру, как следствие, Эйва валилась с ног. А ещё и это бесконечное ворчание Яци…

Горничная ушла из дома, прошла по тропинке мимо домашних построек и добралась до сенной комнаты, что была рядом с конюшнями. Она знала, что там никого нет, потому что все слуги были в доме на ужине, на который Эйва не пошла.

Она лежала с закрытыми глазами на тюках с сеном, вдыхала приятный запах сухой травы и старалась прийти в себя — провела весь день в перешивке нарядов, но ей это нравилось. Приятная усталость.

Эйва вспомнила театр, когда надо было всё делать быстро, когда наряды должны были быть такими, чтобы передать характеры героев и при этом быть эффектными, яркими, чтобы выделять важных персонажей, или такими, чтобы скрывать массовку, но если в ней есть кто-то тайный, скрытый персонаж, то он должен быть незаметен зрителем до самого своего коронного появления и при этом в самом повествовании быть заметным. И Эйва умела это делать. Она умела создавать прекрасные наряды, её очень ценили — примы хотели, чтобы их обшивала только она, главный драматург обожал её идеи, а какие эскизы она рисовала…

Улыбнувшись теплу воспоминания горничная почувствовала, что не одна. Открыв глаза, уже кажется уже достаточно привычно столкнулась с внимательным и тяжёлым взглядом конюха — мужчина стоял в дверях и молча смотрел на Эйву.

— Просто тяжёлый день, я хотела побыть одна, чтобы собраться с мыслями, — сказала она ему.

Он лишь повёл головой, но взгляда от неё не отвёл.

— Знаешь, Рэндан, — она с трудом вспомнила его полное имя, потому что все назвали коротким, — но это странно, вот так на меня смотреть — если ты хотел меня напугать, то у тебя получилось.

Хотя, нет, она вовсе не испугалась, но было интересно, что у него на это будет сказать. Мужчина нахмурился, хотел что-то сказать, но потом передумал кажется, а из-за него в сенник зашла пони, которая тут жила, старенькая и очень дружелюбная. Она прошла мимо Рэнда, подошла к Эйве, которая так и лежала на сене, изучила её, ткнувшись в плечо, начав жевать одежду и горничная уже приготовилась, что сейчас её укусят.

— Она хочет, чтобы ты её угостила, — возвестил конюх.

— Прости, милая, у меня ничего нет, — сказала Эйва, обращаясь к пони, та фыркнула, словно действительно поняла сказанное, и, потеряв к женщине интерес, стала жевать сено.

Эйва посмотрела на мужчину, который так и стоял в двери, не шевелясь.

— Только не говори, что ты тут спишь, а я твоё место заняла, — проговорила горничная, хмурясь и сдерживая пошленькую шуточку про четвероногую подружку.

Горничная всё пытаясь вытащить из него больше чем три-четыре слова. В ванной комнате у герцогов же сказал, а тут снова разучился.

— Нет, мы с Бэлтом спим в комнате, там в кладовых, — ответил конюх, потом цыкнул, обращаясь к пони, ещё раз и ещё. Та повела ушами, обернулась на него и, к невероятному удивлению Эйвы, вышла вон.

— То есть с людьми ты не умеешь говорить, а с лошадьми без проблем? — улыбнулась горничная.

— Я умею и с людьми говорить, — возразил конюх.

— Не знаю-не знаю. Я слышу от тебя преимущественно “хм”, “да”, “нет”, “доброе утро” — это максимум.

Он ухмыльнулся кривовато.

— Я поняла, — улыбнулась она, — с нами просто не о чем говорить, вот с лошадками — другое дело.

— Может и так, — согласился он.

Эйва рассмеялась, потом потянулась и встала.

— Прости, что вторглась в