Задача без неизвестных - Александра Шервинская

И я, пожалуй, переформулирую вопрос: Мари нужен именно Егор или ей нужен обязанный ей по гроб жизни некромант?

– В корень смотришь, – в взгляде колдуна мелькнуло нечто отдалённо напоминающее уважение, – не зря тебя считают самым ушлым из всей вашей братии некромантской.

– То есть я прав?

– Абсолютно, – кивнул он, – ей нужен тот, кто поможет воплотить в жизнь её грандиозный замысел, который она вынашивает уже не одно десятилетие.

– В чём он состоит, я полагаю, спрашивать бессмысленно?

– Я сам не до конца в курсе, если между нами, но могу предположить, что она задумала нечто грандиозное. Эта женщина не умеет мыслить мелкими категориями, Антоний.

– Ты ещё скажи, что она хочет подмять под себя всех ведьм, – фыркнул я, но поперхнулся следующими словами, так как на губах колдуна мелькнула улыбочка, от которой мне стало не по себе. – Да ладно! Серьёзно, что ли? Нет, я не спорю, Мари – ведьма сильная, чего там, но ковены ей не по зубам. Да они просто числом её задавят!

– Её – да, – Топлев побарабанил пальцами по подлокотнику, – но есть те, кому по силам справиться с нынешними ковенами, которые, согласись, и в подмётки не годятся тем, что были века три назад. Улавливаешь мою мысль? Если да, то хорошо, потому что больше я тебе ничего не скажу, и без того наболтал лишнего, сам не понимаю, зачем.

– Это потому что я такой обаятельный, – объяснил я колдуну удививший его самого приступ откровенности, – но спасибо. Не думал, что когда-нибудь такое скажу, так что мы с тобой сегодня оба сами себя поразили. Кажется, я понимаю, что она задумала, но мне нужно убедиться. И если моя догадка верна, то и твой поступок получает объяснение: никому не хочется попасть между жерновами большой войны.

Колдун промолчал, но брошенный им на меня взгляд был более чем красноречивым.

– Я больше тебе ничего не должен, Антоний? – помолчав, осведомился он. – Мы закрыли вопрос?

– Полностью, – я вынырнул из невесёлых размышлений и кивнул, – у меня всего один вопрос.

– Ещё один? – Топлев вяло изобразил возмущение. – Спрашивай, изверг.

– Когда я верну Егора, что ты собираешься с ним делать?

– Я тогда сказал тебе правду, – он не отвёл взгляда. – Я заберу мальчика и уеду с ним подальше от этих разборок, дам ему возможность полностью восстановиться и потом начну учить, чему смогу.

– Ты же не дурак, – я с сожалением посмотрел на тут же поджавшего губы колдуна, – неужели ты не понимаешь, что она тебе парня не отдаст, не для того всё это было. Он ей самой нужен…

– После того, как он поможет ей, я заберу его к себе, – уверенно проговорил колдун, – мне есть, чем выкупить его жизнь.

– И ты уверен, что она его отпустит?

– У неё не останется выбора, – ответил Леонид, а мне осталось лишь покачать головой. Как там говорил классик? «Блажен, кто верует, тепло ему на свете!» Впрочем, до этого момента тоже ещё нужно дожить…

Ах, какая великолепная игра! Жить становится всё увлекательнее!

– Тогда у меня к тебе нет больше ни вопросов, ни претензий, – я лучезарно улыбнулся колдуну, и не подумавшему ответить мне тем же. – Нужны будут услуги пограничника – обращайся, по старой памяти сделаю тебе неплохую скидку.

Топлев хотел сказать что-то явно резкое, но справился с собой, промолчал и, коротко поклонившись, вышел, не забыв, впрочем, прихватить саквояж и пакет с часами.

Какое-то время в комнате царила полная тишина, потом из своего угла выбрался Сава, а из стены – Фредерик в облике гончей. Быстро обернувшись котом, видимо, чтобы не травмировать лишний раз психику нашего друга, Фред запрыгнул в кресло и повернулся к хозяину дома:

– Сава, друг мой, могу я попросить у тебя молочка? Раз уж ничего другого не досталось…

– Конечно, – слегка заторможенно отозвался Савелий и повернулся ко мне, – а тебе кофе?

– Обязательно, – извлекая из кармана телефон, кивнул я, – и, если можно, то большую чашку. И что-нибудь сладкое, можно?

– Конфеты вроде бы есть, – сам себе пробормотал Сава и защёлкал кнопками кофеварки. Запустив процесс, тут же наполнивший помещение изумительным ароматом, он ненадолго вышел, чтобы вернуться с большой коробкой бельгийских шоколадных конфет.

Я же тем временем открыл список контактов и листал его в поисках нужного. Нажав на кнопку вызова, я откинулся на спинку и прикрыл глаза. Трубку сняли после третьего гудка.

– Слушаю, – женский голос звучал как-то глухо, словно через подушку.

– Софья Арнольдовна, солнце моё незаходящее, – проворковал я, – а почему тебя так плохо слышно?

– Антон, – звук стал чуть-чуть ярче, – тебе именно сейчас нужно поговорить? Или время терпит?

– Терпит, – не стал спорить я, – но не очень. Поверь, дорогая, этот разговор тебе нужен не меньше, чем мне, а то и больше.

– Я освобожусь только через несколько часов, – подумав, сказала Годунова, – подъезжай к семи в «Молл», там наверху есть китайский ресторан…

– Знаю, – на заднем плане послышались какие-то глухие удары и невнятная ругань, и я понял, что она действительно занята, – в семь буду тебя там ждать.

Положив трубку, я внимательно оглядел изнывающих от любопытства Саву и Фреда.

– Ну что я вам скажу, господа друзья некроманта, – вздохнул я, – всё гораздо серьёзнее, чем мне казалось изначально. Оно и так-то было сомнительным мероприятием, а теперь вообще вырисовывается что-то крайне непонятное и потому несимпатичное. Но я хотел бы обсудить это дома, так как там Лёха, которому всё равно потом пересказывать. Сава, ты с нами?

– Само собой, – удивился Изюмов, – надеюсь, и от меня будет хоть какая-то польза. Не знаю, правда, какая…

– Твоя задача пока – прислушиваться, выдавать идеи, даже самые странные, высказывать своё мнение и потихоньку вливаться в жизнь нашего дружного, пусть и слегка сумасшедшего коллектива, – заявил я. – Так что собирайся, заодно познакомим тебя с Инной Викторовной, это наш домашний ангел, как бы странно это ни звучало для жилища некроманта.

Через полчаса мы с Савелием уже входили в мою квартиру через дверь, а Фредерик – через стену. Дома нас встретил совершенно одуряющий запах свежей выпечки и уюта. Я не знаю, как это объяснить, но это был аромат настоящего дома. Едва заметно пахло кофе, чуть-чуть – моим любимым парфюмом, слегка – мебельным лаком и кожей… И я мог поклясться чем угодно, но это был самый лучший запах из всех возможных.

В холл выглянула Инна Викторовна, она приветливо улыбнулась ошеломлённому Савелию и, пообещав подойти через пару минут, снова скрылась на кухне. На лестнице послышались торопливые шаги, и со второго этажа чуть ли не кубарем скатился Лёха.

– Ну