Скифы - Алексей Смирнов

Услышав эти слова, скифы тотчас последовали его совету. Рабы же, устрашенные этим, забыли о битвах и бежали»[254].

Приведенный рассказ довольно точно передает психологию рабовладельцев и психологию рабов. Причем передает эту психологию, так сказать, в ее расцвете, и это заставляет подозревать, что именно греки — основные творцы данной легенды. Любопытно, что древние авторы сохранили еще один подобный рассказ, но действие его уже происходит в самой Греции, в Спарте. Понятно, что последнее обстоятельство еще более увеличивает сомнения. Но все же было, вероятно, какое-то реальное восстание и у скифов. Упоминание о плетке не случайно. На каменных изваяниях скифов, вошедших в науку под именем «каменных баб», рядом с кинжалом находится изображение кнута. Некоторые ученые даже полагают, что плетка символизировала власть рабовладельцев[255]. Тем не менее следует думать, что приведенный рассказ характеризует степень развития рабства у греков, а не у скифов. В науке, кстати сказать, нет единого толкования этого эпизода. Одни исследователи считают, что в данном случае речь идет не о рабах, а о племенах, плативших, а затем переставших платить скифам дань; эти племена, как пишет тот же Геродот, царские скифы считали своими рабами. Другие видят здесь описание восстание рабов, принадлежавших отдельным богатым скифам. Наконец, есть и такие, которые не видят в этом сообщении никакой исторической правды.

Гораздо интереснее данное в той же легенде объяснение Геродота, почему скифы ослепляют своих рабов. Греческий историк пишет: «Всех своих рабов скифы ослепляют из-за кобыльего молока, употребляемого для питья... Выдоенное молоко скифы сливают в глубокие деревянные сосуды и, расставив вокруг сосудов слепцов, велят им взбалтывать молоко; поднимающиеся при этом на поверхность сливки снимаются и считаются более ценными, а остающееся внизу считается худшим сортом. Из-за этого скифы ослепляют всех, кого только захватят в плен[256]. Не совсем понятно, зачем нужно ослеплять рабов, которые взбалтывают молоко; вряд ли таким путем можно уберечь сливки. Тут объяснение Геродота явно неудовлетворительно. Но из него мы узнаем, что рабами были военнопленные и что они использовались на домашних работах, а не на основном производстве. Естественно, что слепые рабы не могли заниматься сложными ремеслами, пахать землю, а тем более пасти скот. Следовательно, это была лишь подсобная сила, еще не определявшая жизнь общества. Рабство еще только зарождалось, причем зарождалось внутри большой патриархальной семьи. Из этнографии известны примеры, когда рабов специально калечили. Обычно это было в тех случаях, когда они выполняли в основном домашние работы, а государственный аппарат, призванный охранять интересы рабовладельцев, был недостаточно развит. И калечили их, разумеется, не для того, чтобы сберечь сливки, а чтобы они не могли бежать.

Вопрос о первоначальных формах рабства в науке еще мало разработан. На ранней стадии рабство имело коллективный характер, иначе говоря, рабами владели сообща. Так, по-видимому, дело обстояло у древних евреев, когда рабы принадлежали всему роду и распоряжался ими, естественно, глава рода, патриарх. В Библии Авраам, возглавлявший род или, может быть, племя, руководит и народом и рабами[257]. У древних германцев и в Древней Греции известны целые племена, покоренные более сильными племенами и находившиеся в рабстве. То же можно сказать о древних этрусках и других племенах древней Италии[258] . Этнографический материал позволяет несколько конкретизировать подобные формы рабства. Так, североафриканские туареги в XIX веке держали другие родственные племена в коллективном рабстве, заставляли пасти свой скот, обрабатывать землю и выполнять другие работы. Результатами такого рабского труда пользовалось все племя[259]. По-видимому, эти отношения аналогичны отношениям, сложившимся между скифами царскими и другими племенами скифов[260], причем покоренные племена несли все тяготы рабского положения.

В принципе не так уж важно, какая группа рабов восстала в случае, описанном Геродотом: коллективные или частные рабы. Важен сам факт. В VI веке, по-видимому, у скифов существовало и коллективное, и индивидуальное рабство. Сообщение Геродота интересно тем, что говорит о напряженных отношениях между рабами и рабовладельцами, о каких-то классовых конфликтах, о классовых отношениях, за которыми скрываются классовые противоречия, приводящие в конечном счете к образованию государства.

О рабстве у скифов упоминают и более поздние авторы. Гиппократ сообщает о существовании у скифов рабынь[261], Страбон в своей «Географии» упоминает о продаже рабов. Эти краткие сообщения не дают возможности конкретизировать положение рабов у скифов и определить род их деятельности.

Значительно дополняет наши знания археология. Наиболее ранними курганами, где обнаружены погребения с рабами, являются кубанские. Так, в кургане № 1, около станицы Келермесской, за пределами сооружения, созданного для умершего, около восточной стены найдены кости человека, смешанные с лошадиными. В кургане у станицы Костромской, на уступах погребальной камеры, найдены погребения слуг или, вернее, рабов. В кургане у станицы Елисаветинской найдены погребения лошадей и людей, расположенные вне камеры. Во втором кургане у этой станицы вне основной могилы обнаружены останки четырех человек и десяти лошадей. При останках были ожерелья из простых бус. В третьем кургане вне склепа обнаружено пять женских костяков. Почти во всех богатых погребениях находили оружие, украшения и бытовую утварь, останки лошадей и рабов. Слуги, как правило, похоронены вместе с имуществом, чаще всего с лошадьми.

Весьма интересны захоронения рабов, открытые в лесостепном левобережном Приднепровье. Основные погребения совершались по строгому ритуалу. Трупы же убитых рабов, сопровождавшие в загробный мир своих господ, просто бросали в могилу. Так их и нашли археологи — лежащими в самых невероятных позах, с разбросанными руками и ногами[262]. Положение рабов в курганах находится в строгом соответствии с идеологией рабовладельцев, считавших рабов имуществом.

В общем, данные письменных источников и археологии позволяют утверждать, что рабство у скифов существовало. В раннее время, в VII—VI веках до н. э., оно, по-видимому, носило еще патриархальный характер. Что касается позднего периода, после V века и эпохи Крымского царства, то многие исследователи полагают, что в это время оно уже было достаточно развито и, может быть, приближалось к тому уровню, какой существовал в античных городах — в Херсонесе, Ольвии и на Боспоре.

С вопросом о рабстве тесно связан и вопрос о возникновении государства у скифов. Разделение общества на классы, в данном случае на рабовладельцев и рабов, неминуемо ведет к возникновению государства, к созданию аппарата угнетения. Тем не менее вопрос о государстве у скифов еще не может быть окончательно решен в силу недостатка материала. В настоящее время на этот счет существует несколько точек зрения.

Ряд исследователей относит формирование рабовладельческих отношений к раннему времени, VI—V векам до н. э.[263] Основываясь на Геродотовой характеристике общественных отношений у скифов, эти исследователи склонны считать государственным аппаратом военные отряды, находившиеся в распоряжении скифских царей. По-видимому, опорой государственной власти здесь, как и в других ранних рабовладельческих обществах, были отряды вооруженных рабовладельцев.

Однако система подавления не могла сводиться только к существованию вооруженных воинов, способных ограждать интересы господствующего класса и защищать свою землю. Необходим был сложный аппарат насилия и идеологического воздействия, который пронизывает все поры общества. Поэтому для удержания власти над рабами и рядовыми членами общества использовались старые родовые учреждения[264]. Энгельс в своей классической работе «Происхождение семьи, частной собственности и государства» отмечает: «...органы родового строя постепенно отрываются от своих корней в народе, в роде, во фратрии, в племени, а весь родовой строй превращается в свою противоположность: из организации племен для свободного регулирования своих собственных дел он превращается в организацию для грабежа и угнетения соседей, а соответственно этому его органы из орудий народной воли превращаются в самостоятельные органы господства и угнетения, направленные против собственного народа»[265].

Существует и другая точка зрения, относящая возникновение государства у скифов к правлению царя Атея (конец V века — 339 год до н. э.)[266]. Сторонники этого взгляда не располагают прямыми данными для подтверждения своей точки зрения и основываются на косвенных соображениях, которые в такой же мере могут относиться и к VI и V векам до н. э.