Каждому по заслугам - Людмила Мартова

чай в стоящий на столе френч-пресс и достал из холодильника накрытую пищевой пленкой тарелку с бутербродами. Выглядели они аппетитно. Зимин невольно сглотнул слюну.

– Михаил Евгеньевич, в нашем городе про три убийства, наделавших столько шума, знают все, кто умеет пользоваться интернетом. А те, кто не умеет, слышали про них благодаря пересудам. Разумеется, я знаю о гибели одного из своих пациентов.

Зимину в голову вдруг пришла шальная мысль. А что, чем черт не шутит.

– Только одного? Остальные жертвы вашими пациентами не являлись?

– Нет. Насколько я могу судить, оба они были людьми довольно молодыми. И простыми, если вы понимаете, о чем я. Наблюдаться в платной семейной клинике у них не было нужды, так скажем.

Что ж, пустышка, зеро. Ладно, и так тоже бывает.

– Павел Игоревич, а как часто вы встречались с Гольцовым?

Доктор поставил перед носом Зимина чашку с ароматным чаем и тарелку с бутербродами.

– Ешьте, не думаю, что ваш рабочий день менее насыщен, чем мой. Думаю, вы тоже иначе не успеете пообедать.

– Я пока об этом не думал, – признался Зимин, взял бутерброд с сыром и вонзил в него зубы. – Спасибо. Итак, вернемся к Гольцову.

– Я видел его нечасто. У Алексея Аркадьевича не было особых проблем со здоровьем. Даже в пределах того, что принято считать возрастной нормой. Он очень серьезно относился к профилактике, поэтому один раз в год проходил полное обследование. Сдавал анализы, делал кардиограмму, узи внутренних органов, флюорографию. Потом мы с ним встречались, чтобы обсудить результаты. Никакого специфического лечения он не получал. Принимал на ночь полтаблетки кардосала. Это такой препарат для предотвращения скачков давления. Очень легкий. Периодически у Гольцова еще возникали проблемы со сном. Тогда я выписывал ему легкие препараты, снимающие тревожность и нормализующие сон. Вот и все.

– То есть никакие уколы и капельницы на дому вы ему не назначали?

– Почему же? Иногда назначал. К примеру, пару лет назад, в разгар ковида, Алексею Аркадьевичу прокололи курс витаминов. Прошлой осенью он довольно тяжело перенес грипп, так что пришлось прокапать ему восстанавливающий организм курс. А этой весной я назначил ему инъекции лекарства для поддержки сосудов.

– И эти уколы и капельницы Алексею Петровичу на дому делал ваш помощник? Илья Вакулин.

– Он не мой помощник. Илья – медбрат, который работает вместе со мной.

– А что вы можете о нем рассказать?

– Только хорошее. Илья – очень целеустремленный молодой человек, который с детства мечтал работать в медицине. К сожалению, по семейным обстоятельствам он не мог поступить в медицинский институт. Его воспитывала одна мама, ей не потянуть было учебу сына в другом городе. Так что Илья окончил медучилище, попутно пройдя кучу курсов. Он владеет иглоукалыванием, прекрасный массажист, так что зарабатывает очень прилично.

– А как же он учился на платных курсах, если его семья испытывала проблемы с деньгами?

Глушко внимательно смотрел Зимину прямо в лицо.

– Михаил Евгеньевич, вы Илью в чем-то подозреваете? Он трудолюбивый и честный парень. С первого курса училища пошел работать. В морге подрабатывал, гримируя покойников. Работа, сами понимаете, не из приятных, но денежная. Она позволила ему оплачивать все курсы повышения квалификации, которые он хотел, так что очень быстро он стал зарабатывать массажем и вообще встал на ноги. После училища он отслужил в армии, потом работал в областной больнице у Владимира Радецкого, но там дежурств было много, частная практика страдала, так что он уволился, перешел в наш центр. Работает по сменам, а в свободное время ездит по клиентам.

Основной вывод из всего сказанного гласил, что к идущему к своей цели любой ценой Илье Вакулину, не чуравшемуся гримировать трупы, стоит присмотреться повнимательнее. Уж в яремную вену он точно попал бы, при своих-то талантах.

– А с Гольцовым у него были какие отношения?

– Насколько я знаю, особо никаких. Когда я делал назначения, Илья ездил к Гольцову домой, обеспечивая регулярность назначенных процедур.

– А массаж?

– Не знаю. Речь никогда не заходила, а я не спрашивал. Меня это совершенно не касается.

– Павел Игоревич, а что вы еще можете рассказать про Вакулина? Чем увлекается? С кем встречается? Он, я так понимаю, не женат?

– Нет. И, по-моему, постоянной девушки у него тоже нет. Илья как-то говорил, что ему не везет. Все девушки, с которыми он знакомится, почему-то сразу начинают, как он это называл, разводить на деньги. Требуют водить их по ресторанам, дарить подарки, заваливать цветами. Я ему посочувствовал даже. Сказал, что я свою будущую жену два раза в неделю водил в кино, а все остальное время мы по улицам гуляли. Не имелось у меня тогда денег на рестораны. Да и ресторанов особых тоже не было.

– А он что?

– А он ответил, что тогда отношения были чище. Точнее, он сказал «кристальнее».

Да, любопытный экземпляр этот Вакулин. Крайне любопытный. Еще раз поблагодарив доктора Глушко за чай и бутерброды, следователь собирался распрощаться, но тут в кабинет заглянул парень, хорошо знакомый Зимину по фотографии, которую он рассматривал четвертью часа ранее. Это был Илья Вакулин собственной персоной.

– Павел Игоревич, Смирнова пришла, которая на двенадцать пятнадцать.

– Да, Илюша, уже иду.

– Илья, задержитесь на минуточку, – попросил Зимин.

Молодой человек вопросительно посмотрел на Глушко.

– Да, Илья, останься, поговори с человеком. Я со Смирновой сам справлюсь. Это следователь, который ведет дело об убийстве Гольцова.

– О трех убийствах, – жестко поправил доктора Зимин, впиваясь взглядом в лицо Вакулина.

Нет, напуганным или растерянным оно не выглядело.

– Да, пожалуйста. Если я могу быть полезен.

Молодой человек вошел в комнату и присел на диван, потянув со стола чистую чашку и чайник с заваркой.

– Когда вы в последний раз видели Алексея Гольцова?

– В мае. В апреле Павел Игоревич прописал ему курс уколов, и я десять дней заходил по утрам, чтобы их сделать. А потом мы договорились еще на десять сеансов массажа. На майские я уезжал в Турцию, а потом вернулся, и мы приступили. С тех пор я Алексея Аркадьевича и не видел.

– Вы знаете, кто еще был вхож в его дом?

– Арина Романовна. Это его подруга и бывшая коллега. Они регулярно встречались, и пару раз я ей тоже делал массаж. У нее очень тяжелое заболевание, аутоиммунное, суставы болят. Массаж ей нужно делать очень осторожно, но он ей помогает. Жаль, что она не может себе позволить делать его регулярно.

– Почему? – не понял Зимин.

– Потому что это дорого, – спокойно пояснил Вакулин. – Я за часовой сеанс беру две с половиной тысячи рублей. Десять сеансов