Ода любви - Вайолетт Лайонз

— Нет! — вскрикнула она. Ее била дрожь, кровь стучала в висках, подступала тошнота.

— С днем рождения, Мишель! — словно сквозь туман услышала она голос Джеффа, не в силах ни ответить, ни пошевелиться. — Мисси, что с тобой?

Ее глаза расширились от ужаса, и она заслонила рукой рот, приоткрывшийся в безмолвном крике. В воображении девушки мирные огоньки свечей превратились в бушующий пожар, губящий все, что ей было дорого.

— Нет! Нет! Нет!

Она услышала истеричный захлебнувшийся крик и не сразу поняла, что это был ее собственный голос.

— Унесите это! — Другой голос, резкий и властный, ворвался в закруживший ее водоворот страха. Джефф поднялся на ноги, решительно отстраняя официантку. — Унесите сейчас же.

Высокий, сильный, он встал позади Мисси, заслоняя мерцающие огни. Крепкие руки подняли ее с кресла. Девушка прижалась к широкой груди Джеффа и услышала, что его сердце колотится так же неистово, как и ее собственное.

— Мисси, дорогая, все хорошо, все в порядке, ты в безопасности.

Безопасность! Слезы градом катились из ее глаз и расплывались на белоснежной сорочке Джеффа. И тут сквозь ужас и боль воспоминаний, вызванных невинными огоньками свечей, явственно проступило еще одно ощущение, которое окончательно подорвало ее силы.

В тот момент, когда Джефф обнял ее, Мисси испытала такую вспышку радости и такое восхитительное чувство покоя, что это было сродни возвращению домой после долгого и трудного пути.

В это мгновение она осознала всю глубину своего чувства к этому мужчине. Ее счастье, ее будущее, само ее существование было неразрывно связано с ним.

Но горькая правда состояла в том, что ее спокойствие и защищенность покоились на столь фальшивом и непрочном фундаменте, что достаточно одного неловкого движения, и их взаимоотношения рассыплются в прах.

Джефф не испытывает к ней ничего, кроме сексуального влечения. Он способен использовать ее для удовлетворения собственной похоти, а потом, ни на секунду не задумавшись, оставить. Он уже сделал так однажды и вполне может повторить это снова.

Мишель отлично понимала, что любовь к Джеффу представляет для нее гораздо большую угрозу, чем возвращение кошмаров, преследовавших ее в юности. С этим человеком она никогда не будет в безопасности.

11

— Ты действительно готова говорить об этом?

Прошло около полутора часов после того, как Джеффри, бросив на столик пачку денег, чуть ли не на руках вынес Мисси из ресторана и усадил в машину. Он вел автомобиль, стиснув зубы, и не проронил ни слова, пока они не добрались до дома.

Мишель свернулась калачиком на кушетке. Джефф открыл бутылку и наполнил бокал почти до краев.

— Выпей, — настойчиво сказал он.

— Я не люблю бренди, — слабо запротестовала она.

— Пей! — строго сдвинул брови Джефф. На этот раз она не рискнула ослушаться.

Пока Мисси маленькими глотками поглощала обжигающий напиток, Джефф наполнил свой бокал и опустился в стоящее напротив кушетки кресло.

Сделав глоток, он сложил руки, уперся в них подбородком и посмотрел на Мишель так задумчиво и упорно, что ей стало не по себе.

— Ты собираешься рассказать мне? — наконец спросил он.

— Что ты хочешь знать?

— Все. Каждую мелочь. Почему ты вела себя так, словно наступил конец света?

Резкий тон скрывал его подлинные чувства. Когда Джеффри увидел, что Мисси буквально затрясло от ужаса, то инстинктивно почувствовал свою вину. Ему хотелось схватить ее в объятия и никогда не выпускать. Он готов был сказать, что будет защищать ее отныне и навсегда и ей нечего больше бояться.

Но такого сорта обещания принимают от мужчин, которых любят, напомнил себе Джефф. Он не знал, какие чувства Мишель испытывает к нему сейчас, но отдавал себе отчет в том, что, в сущности, она бесконечно далека от него. Их пламенная сексуальная жизнь не может быть единственной основой взаимного доверия. Он потерял на это право, когда женился на Мисси из мести.

— Что за трагедия из-за нескольких свечей?

— Они напомнили мне самый страшный день в моей жизни. — Мишель осторожно поставила бокал с бренди на маленький столик. — Тогда мои родители погибли в огне в собственном доме.

Джефф в ужасе посмотрел на нее.

— Что случилось? — спросил он срывающимся голосом. — Ты готова говорить об этом?

То, что он уже задавал этот вопрос и забыл об этом, говорило о том, что Джефф действительно взволнован. Осознание того, что высокомерный, преуспевающий, уверенный в себе Джеффри Хейфорд вдруг потерял нить разговора, придало Мишель сил.

Выпрямившись, она пригладила растрепавшиеся волосы и нервно провела ладонями по платью, раздумывая, с чего лучше начать.

— Это случилось после Рождества. Дом все еще был украшен, потому что мы всегда оставляли гирлянды до Крещения. Наверное, если бы мы… — Голос ее сорвался. Мисси боролась с нахлынувшими воспоминаниями, а Джефф молча ждал. Она откашлялась и продолжала: — В гостиной у нас был старомодный открытый камин с деревянной полкой наверху. Мама любила украшать ее свечами и фигурками, укутывая их ватой, будто снегом. Ты знаешь, что я имею в виду? — Мишель подняла глаза, чтобы убедиться, что Джефф ее понял. Он посмотрел на нее задумчиво, а потом утвердительно кивнул головой. — Тони был еще маленький, и свечи просто зачаровали его. Он постоянно пытался зажечь их спичками или с помощью тонких полосок бумаги, которые совал в камин.

Мрачные картины прошлого встали перед глазами Мисси. Джефф молча ждал, пока она овладеет собой.

— В новогоднюю ночь мы долго сидели за столом и легли очень поздно. Я была уверена, что камин погашен, так как отец всегда все проверял, прежде чем лечь спать. Но в ту ночь был сильный ветер. Наверное, открылась форточка, и искра попала на занавеску или украшение из ваты. Мы этого никогда не узнаем… — Не в силах продолжать, Мишель вытерла набежавшие слезы тыльной стороной ладони. — Меня разбудил стук в дверь и пронзительный крик отца. К тому времени холл был уже весь в дыму. — Она снова почувствовала, как горячий воздух обжигает легкие, и у нее перехватило дыхание. — Отец разбудил меня и Тони и подсадил нас в окно спальни. Мама замешкалась, что-то разыскивая, и он задержался, чтобы поторопить ее… Больше я никогда не видела родителей. Раздался страшный треск, и только потом я узнала, что лестница обрушилась, и они оказались в ловушке.

Джефф резко шевельнулся, потянулся к бокалу и осушил его одним глотком. Ему хотелось броситься к Мишель с утешениями, но он боялся, что она не одобрит этого поступка.

— Я не знал… — едва слышно промолвил он. — Сколько тебе было лет?

— Семнадцать.