Ты у меня одна - Айрис Джоансен

– Джордан попросил меня вызвать сюда врача, чтобы тот тебя осмотрел. Мистер Мольсен ушел только что. Джордан отправился проводить его к вертолету. – Марч поморщился. – По-моему, он не поверил врачу, когда тот сказал, что ты вот-вот придешь в себя, и решил вытянуть из него хоть что-нибудь еще. Как ты себя чувствуешь?

– Как после страшного похмелья.

– Откуда тебе знать, что такое страшное похмелье? – Марч лукаво усмехнулся. – Я никогда не видел тебя даже навеселе.

– В юности, как и все остальные, я по неопытности пару раз перебрала. Помню, как однажды, когда еще училась в колледже, я проснулась, и у меня так болела голова и все тело, что даже простыня казалась мне тяжелой, как стальной лист… – она замолчала, потому что от виска волнами разошелся еще один приступ боли. Откинувшись на подушку, она закрыла глаза. – После чего я оценила великий смысл умеренности во всем.

– Да, но при этом упускаешь столько забавного. Лично я предпочитаю наслаждаться до конца тем, что приходит в данную минуту.

На лоб Сэнди легло что-то приятно холодное. С материнской заботливостью Марч поправил мокрое полотенце, и Сэнди вздохнула, испытывая облегчение.

– Получше?

Сэнди не решилась качнуть головой, чтобы не вызвать очередную вспышку боли.

– Да.

– Врач оставил болеутоляющее средство на всякий случай и лекарство, которое ты выпьешь ближе к вечеру. – Марч провел мокрым полотенцем по ее лицу. – Ты поправишься, малыш. Только не беспокойся ни о чем. В один момент мы поставим тебя на ноги.

Некоторое время в комнате стояла умиротворенная тишина, которую нарушил едва слышный звук взмывающего вверх вертолета.

– Ну вот, доктор уже полетел назад. Скоро появится Джордан.

Джордан. Сэнди почувствовала вдруг, как все ее тело напряглось. Марч перестал поглаживать ее и слегка придавил плечи – на всякий случай, чтобы она не попыталась встать.

– Успокойся. Ты чего? Джордану еще хуже, чем тебе.

– Сомневаюсь, – сухо заметила Сэнди. – Вряд ли у него при каждом слове взрываются такие фейерверки.

– Тогда и мне лучше помолчать… – Марч запнулся. – Только прошу тебя, Сэнди, не обвиняй его в том, что случилось. Уверяю тебя: он и так казнит себя.

– А почему я должна обвинять Джордана в том, что упала? – устало переспросила Сэнди. – Это могло произойти в любой момент, не обязательно тогда, когда я бежала от него. Счет, который я ему могу предъявить, и без того достаточно велик. Незачем размениваться по мелочам. – Она отвернулась. – И вообще. Мне не хочется говорить о Джордане. У меня от этого голова начинает болеть больше, чем от сотрясения. Мне хочется спать.

– Прекрасная мысль, – поддержал ее Марч. – Недаром старая пословица говорит: утро вечера мудренее. И самые верные решения приходят сами собой.

– Хватит болтать…

В комнате было совершенно темно. Сэнди вновь открыла глаза и с трудом различила сидящую в кресле фигуру.

– Марч? – сонным голосом спросила она.

– Нет, – Джордан наклонился к ней. – Как ты? Что-нибудь нужно?

– Пить. В горле пересохло. – Она приподнялась и села, чувствуя, к своему большому облегчению, что мучительная головная боль перешла в тупую пульсацию где-то в затылке. – Даже глотать трудно.

– Постарайся меньше шевелиться, – попросил Джордан и включил настольную лампу, которая стояла на тумбочке. После чего налил полстакана воды из термоса, стоявшего рядом. – Болеутоляющей таблетки не нужно?

– Нет, наверное. – Она взяла стакан с водой и жадно выпила до дна. – Я стараюсь не принимать лекарств без особой надобности, только в случае крайней… – она подняла глаза, увидела его лицо и обомлела. – Ты знаешь, по-моему, это тебе надо срочно выпить что-нибудь. Ты выглядишь просто ужасно.

Так, наверное, выглядит земля после опустошительного пожарища… Черной и безжизненной. Жалость к нему, сострадание и любовь с такой силой охватили ее, что Сэнди быстро опустила веки, чтобы Джордан не заметил такое явное проявление слабости с ее стороны.

– Почему ты не ложишься? Мне не требуется твоя помощь.

Неуловимая и непонятная улыбка слегка раздвинула уголки его губ, когда он поставил пустой стакан на столик.

– Я знаю. Но мне необходимо сидеть здесь. Это нужно мне самому. Обещаю тебе, что постараюсь тебя не беспокоить. Просто буду сидеть здесь и смотреть на тебя, хорошо? Ты не возражаешь?

Сэнди нахмурилась:

– Нет, возражаю. Со мной все в порядке, и дежурить у постели, не смыкая глаз, нет никакой необходимости. Иди спать.

Джордан постоял, глядя на нее, а потом, к большому ее удивлению, повернулся и пошел прочь.

– Ну хорошо. Я ухожу, если ты так хочешь. Ты не виновата в том, что тебе невыносимо мое присутствие. – Он выключил свет. – Позови, если что-нибудь понадобится.

Сэнди видела, как он пошел к двери, замер на секунду – одинокий темный силуэт на светлом фоне. Как это непохоже на Джордана – так покорно согласиться и уйти. Почему-то ей стало не по себе.

– Джордан.

– Да?

– Марч мне сказал, что ты себя поедом ешь из-за случившегося, – запнувшись, проговорила она. – А мне бы хотелось, чтобы ты знал: я все поняла, что ты для меня всегда хотел только самого лучшего.

– Ты очень снисходительна, – пробормотал Джордан. – И тем не менее вся вина полностью лежит на мне.

Сэнди очень хотелось, чтобы у него стало легче на душе. Куда вдруг улетучились весь ее гнев и раздражение?

Джордан открыл дверь, и на какое-то мгновение его силуэт стал виден еще более отчетливо. Он стоял, как всегда, прямо, но тем не менее было такое впечатление, словно на плечи ему легла непосильная тяжесть. И тут дверь за ним закрылась.

Господи, сколько же боли в каждом его движении! Несмотря на то что Джордана уже не было в комнате, Сэнди все еще чувствовала это так, как порыв ветра от резко закрытого окна или двери. Сэнди ощущала его боль точно так же, как ощущала бы свою. Словно они были единым целым, с одним сердцем на двоих, одной кровеносной системой.

Какое-то занозой засевшее в голове воспоминание всплыло в памяти. Воспоминание о чем-то надежном, крепком, теплом, ощущении покоя и уверенности.

А кроме того, еще чего-то большего. От чего нельзя было отмахнуться.

Сэнди откинулась на подушку. Но не заснула. Мысль, пронзившая ее, как мощный электрический разряд, была настолько яркой, понимание настолько отчетливым и ясным, что ей необходимо было какое-то время, чтобы дать эмоциям улечься, прежде чем найти нужные слова для выражения своего чувства.

А потом… Потом принять решение.

Марч сразу поднялся с кушетки и подался вперед, как только услышал шаги брата. Он испытующе посмотрел на Джордана: