Три судьбы под солнцем - Сьюзен Мэллери

Снова заработали пилы. Она вздрогнула от пронзительного визга дерева.

– Не можешь сосредоточиться?

Энди подняла глаза и увидела стоящую перед ней Бостон.

– Этот шум не умиротворяет, – усмехнулась Энди.

– И не говори. Пойдем отдохнем у меня дома.

Энди вскочила на ноги и последовала за своей соседкой через две лужайки и задний двор. Бостон была одета в свободный, развевающийся при каждом шаге сарафан. Солнце высвечивало в волосах темно-красные пряди. Они прошли в прихожую, а оттуда на кухню, которая оставалась такой же эклектичной и уютной, как запомнила Энди.

Бостон достала из холодильника кувшин с чаем и наполнила два стакана льдом. На мраморной столешнице бара уже стояла тарелка с печеньем.

– Хочу предупредить: я экспериментирую с безглютеновыми продуктами, – сообщила Бостон. – Не удивляйся насчет печенья.

Энди взяла одно.

– У тебя или у твоего мужа целиакия?[19]

– Нет, просто хочу быть в тренде. Разве я не должна избегать глютена?

– Если считаешь, что у тебя к нему чувствительность. Существуют неплохие диеты, которые стоит попробовать. Они исключают глютеновые триггеры. А потом постепенно возвращаешь в рацион продукты. Еще можешь попробовать чистку организма, а затем вновь есть привычную пищу. – Она усмехнулась. – Можешь даже сделать клизму, когда не планируешь никуда идти и у тебя много свободного времени для ванной.

Бостон рассмеялась.

– Спасибо за совет. Я не настолько дисциплинированна, чтобы проводить чистку.

Бостон схватила тарелку с печеньем и переставила в дальний угол, после чего вытащила пластиковый контейнер. Когда она открыла крышку, до Энди донесся восхитительный аромат шоколада.

– Что это? – спросила она, вдыхая запах.

– Брауни[20].

– Ты – мой герой.

Бостон поставила на стол чай со льдом, села рядом с Энди и потянулась за десертом.

– Обычно я не вижу тебя дома в середине недели.

Энди взяла пирожное. Оно было влажным и увесистым. Сквозь толстый слой глазури виднелись грецкие орехи. У нее потекли слюнки.

– Меня не уволили, если ты пытаешься вежливо это выяснить. Хочу раз в месяц вести прием по субботам. Для многих родителей поход к доктору в будний день – непростая задача. Я смогу делать прививки и совершать врачебные визиты.

Бостон кивнула.

– Очень предусмотрительно. Уверена, родители оценят. Я избалована своим рабочим распорядком: делаю что хочу, сама составляю расписание. – Она помолчала. – Я собираюсь кое-что показать тебе в ближайшие дни. Ничего особенного, просто несколько животных в джунглях и пара задумок, как нарисовать листву.

– Жду с нетерпением! Как уже говорила, я очень ценю, что ты делишься со мной своим талантом. Я не очень-то достойный клиент.

– Тебе будет легче, если я скажу, что стараюсь для твоих маленьких пациентов?

– Пожалуй.

Энди ждала. Бостон выглядела так, будто собиралась сказать что-то еще. Наконец она пожала плечами.

– Хорошо, когда есть проект, – призналась она. – В последнее время я зашла в тупик, а творческая работа заставила меня по-новому взглянуть на то, как я провожу время. Это бывает весьма полезно. О, я вспомнила. Подожди секунду.

Бостон соскользнула с табурета и поспешила из кухни. Она быстро вернулась с картиной в руках.

На рисунке в простой белой рамке были изображены все три дома. Детали на двух по краям поражали точностью. Дом Дины почему-то казался более четким, более гордым. Крошечные мазки кисти запечатлели изгиб перил, текстуру облицовки. Дом Бостон тоже был красивым, но в более непринужденной манере. Перед ним красовалась скульптура.

Взгляд Энди остановился на доме в середине. Художница по доброте своей оживила лужайку, добавила окна там, где раньше были только доски, осветлила краску.

– Когда ремонт будет доставать, это поможет тебе держаться, – сказала Бостон.

– Мне нравится, – призналась Энди. – И так вовремя! Идет всего четвертая неделя, а я уже устала от ремонта.

Бостон рассмеялась и опустилась на табурет.

– Жаль тебя расстраивать, но впереди еще много недель.

– Большое спасибо тебе за картину.

– Кстати, есть у тебя какие-нибудь новости?

Энди поерзала на своем сиденье.

– Ничего такого, что бы порадовало меня.

– И работяги не помогают?

Энди взяла чай со льдом.

– Они улучшают вид, – призналась она. – В мужских мышцах есть что-то такое, что заставляет сердце биться быстрее. Но я уверена, что все они женаты, так что держу эмоции при себе.

Бостон подняла брови.

– Уэйд холост.

Энди велела себе сохранять спокойствие. Не хотелось краснеть и заикаться – это мало способствовало доверительным отношениям и дружбе.

– Я слышала об этом. Уэйд самый красивый в команде, но у меня складывается впечатление, что он видит во мне клиентку, а не женщину. – Энди надеялась, что достаточно небрежно пожала плечами. – Мы вместе работаем над домом, и это все.

Бостон наклонила голову. Ее волосы рассыпались по плечам каскадом каштановых, черных и красных прядей.

– Уэйд – хороший парень. Он осторожен с женщинами из-за Кэрри. Не хочет, чтобы ей причинили боль.

– Конечно, не хочет. Любой отец-одиночка был бы осторожен, но из-за смерти ее матери все еще сложнее. Когда родители разводятся, все равно остается образец для подражания. Не всегда, но… – Она замолчала, когда поняла, что Бостон улыбается. – Я не сказала ничего смешного, – пробормотала Энди, чувствуя, как возвращается неловкость.

– Ты проницательна. В обычном разговоре ты большую часть времени это скрываешь, но твой разум всегда трудится, все продумывает.

– У меня меньше интуиции в отношении людей, чем ты думаешь.

Мэтт – тому доказательство, подумала Энди.

– Я так не думаю. Это семейная черта?

– Не уверена. Мои родственники больше интересуются образованием, чем интуицией. Все они – суперврачи.

– Супер?

Энди взяла свой стакан.

– Моя мать – известный кардиохирург. Отец – еще более высококлассный специалист. Скажем так, в представлении моей семьи быть просто педиатром – пустая трата времени. Мать постоянно упрекает меня за то, что я вожусь с ободранными коленками и делаю прививки.

Бостон поморщилась.

– Сожалею. Это ужасно. Ты замечательный врач.

– Очень любезно с твоей стороны, но ведь ты не знаешь, так ли это на самом деле.

– Ошибаешься. Я наблюдала за тобой. С Люси и близнецами ты общалась идеально. Говоришь с детьми по-человечески, а не так, будто они какой-то подвид. Им это нравится. Держу пари, твои пациенты тебя обожают. Они доверяют тебе.

Энди почувствовала, что краснеет от удовольствия.

– Спасибо. Ты так добра.

– Я художник, – фыркнула Бостон. – Моя работа – наблюдать. Я знаю, о чем говорю.

Энди усмехнулась.

– Тогда ладно. Ты же эксперт. Так скажи мне, почему мой бывший жених бросил меня у алтаря после десяти лет отношений, но я только сейчас поняла, что мне лучше без него?

Слова вырвались внезапно. Энди попыталась проглотить их, но было уже поздно.

Бостон уставилась на нее.

– О, Энди. Так вот что случилось?

Она кивнула, весь юмор улетучился.

– Он не предупредил меня. Я считала, что все в порядке, пока моя мама не пришла и не сказала, что он не явился. Он так и не пришел, так и не прислал записки. Позже, когда я наконец поговорила с ним, он сказал, что не готов. Мы были вместе десять лет, а он оказался не готов? – Рассказывая, Энди все больше