Инцидент 47. Книга 1 - Юрий Александрович Пахомов

– Я хочу этот район. Хочу стать его королем.

– Ты и так здесь самый сильный, ну после меня естественно. Считай глава.

– Ты не понял. Не главой этих пары десятков улиц, а всего северо-западного района города.

– Ок. А я хочу поиметь в сраку научный центр, и, когда гос. безопасникам это не понравится, поиметь и их.

– Ха-ха, забавно, – поржал он, но с каждой секундой его взгляд становился все охреневающее и охреневающее, а смех тише и не уверенней, – Ты же понимаешь, что это федеральные службы и по большому счету это объявление войны конфедерации?

– Ты будешь действовать только от моего лица. Частного.

– Ты сразу попадешь в межпланетный черный список. За твою жизнь никто и копейки после этого не даст. Вы все сдохните.

– Жизнь вообще штука страшная, но вот заканчивается всегда одинаково. Разница только в сроках.

– Хорошо. Мне нужен титул, и через полгода после этого я смогу организовать запрошенное. Но повторю – без гарантий вашей безопасности.

– Через месяц у тебя будет титул, а через три дня после этого мне нужна моя оплата.

– Да ты рехнулся, как ты титул короля за месяц оформишь. Да воротил в районе собирать только месяц, а на уговоры и подмасливание вообще хер знает сколько уйдет. Жизни не хватит.

– Я их убью.

– Что всех? – насмешливо спросил Астра, – там же одних глав тринадцать рыл, и народу у них больше полутора тысяч. Что всех, грохнешь?

– Половину, – спокойно ответил я, – а хер ли тут думать? Таро – на тебе бойцы, задача тебе поставлена. Нали, донеси до этих уродов, что, если через неделю ко мне не придёт весть, что Астру выбрали королем они появятся на доске в моем баре.

Глава 6

Подготовка шла полным ходом, всерьез меня не воспринял никто. Прилетело только два обиженных голубя мстить, так сказать за грубую речь в адрес их повелителей, но сожрав свои же яйца упорхнули обратно. Убивать никого не стал. Просто показал свою доску на которой было написано тринадцать имен.

Мы сдыхали от физ. подготовки, новые навыки дедом вбивались намертво с потом и кровью. Серьезно, с кровью.

Двести с лишним человек набрали на второй день, на четвертый отбраковали половину. Так сказать, сняли грязь и накипь с бульона.

Каждый день мы валились с ног не в силах доползти до душевой. Каждый день кухня работала на полную мощность впихивая в наши желудки по пятнадцать двадцать тысяч калорий, напитанных белками и углеводами. Химия, поставляемая вассалами творила чудеса и, как сказал Дед, за три недели он прокачал отряд лучше, чем мог бы за три месяца в обычном режиме.

На бойцах не было живого места, они сплотились в группы и срабатывались все лучше, обучаясь понимать друг друга без слов. Как докладывал Кабан, тоже кстати потерявший килограмм пятнадцать, и имеющий право сменить имя на Вепря, но кстати так этим правом и не воспользовавшийся, финансовые дела шли не плохо и наш капитал, хоть и постоянно расходовался, но при этом постоянно рос. Весь район работал только на нас.

Приходил Астра, поучаствовал в одной тренировке, и под конец, уполз со словами, что в рот он имел такую жизнь. А мы прибавляли в весе. Быстро прибавляли. Спасибо химии и Деду.

От ключевого разговора с Астрой минуло три недели и, судя по всему, меня решили потрогать за мягкое брюшко господа с других районов. Ну им так казалось. Началось банально.

Прямо во время тренировки в центр арены, перелетев через крышу, упала осколочная граната. Недолго думая, я швырнул на нее стокилограммовый мешок с песком и крикнул «Воздух».

Офицеры рухнули в ту же секунду на землю, что кстати не понадобилось, но молодцы! Мешок прекрасно сдержал взрыв.

– Цифра, догони, покалечь, но не убивай!

Мой айтишник практически по голой стене взлетел на крышу, добежал до края и прыгнул вниз, зацепившись за подоконник. Я все это видел, безмолвно следуя за ним.

Ну что ж, зацепился он хорошо, а вот об стену как куль с дерьмом шмякнулся. Далее разжав пальцы, он спружинил об землю, перекатился и сходу рванул за удаляющейся спиной.

На что рассчитывал убегающий бедолага я не знаю, но то, что ему трындец я понял, когда Цифра сократил дистанцию на десять метров за пять секунд. Спустя пару минут ко мне подволокли скулящий кусок мяса, со ломаными в коленях, ногами.

– Очень неэстетично.

Цифра удивленно посмотрел на меня, мол и что?

– Молодец! Молодец! Все как я люблю, – ухмыльнулся я ему в ответ и наклонился к покалеченному, – Ну привет безногий.

– У-у-у-у-у-у. Я не знал, пощади.

– Как не оригинально. Ты отвечаешь на вопрос «Кто» и умираешь быстро или не отвечаешь, мучаешься и мы опять переходим к вопросу.

Лицо его резко поменялось, и он продолжил уже гораздо более спокойным голосом.

– Та-а-ак, значит на скулеж не ведешься. Ладно. Так тебе, сука, еще и не оригинально, а чего надо оригинального я должен был сказать, чтоб ты потёк? Хочешь шоколадный глаз лизну?

– Воу-воу. Это что за херь? Я слышу намек на дерзость. Давай так, отвечаешь на мой вопрос – умираешь быстро. Говоришь что-то, чего я не знаю, но хочу знать – получаешь шанс выжить, – сказав это я оперся ногой на его раздробленную и продырявленную коленку.

Он завыл, проблевался и обоссался от боли, но все ж таки выдал.

– Хочешь знать, где вход в старую городскую канализацию?

– Охренеть! Вот это выдержка. Хотя инфа твоя – дерьмо. Любой дебил может люк поднять и заглянуть.

– Дебил, – он сплюнул кровью мне под ноги, – старая канализация. Та что под новой.

– Шеф, инфа интересная, об этом месте есть слухи, но никто не знает правда ли это. Ну в случае если он нам дерьма на уши не льет, – подал голос Цифра.

– Еще один дебил, – сказал покалеченный.

– Ты посмотри какой упорный. Слышь, пиписька мамонта, ты не упоротый случаем на всю голову? – с этими словами я тихонько погрузил нож под его коленную чашечку.

Длинный, не человеческий вой пронзил оглушающую тишину улицы. Я только сейчас заметил, что отсюда свалили все, кто только мог шевелиться. Вой перешел в визг, а затем и в хрип сорванного голоса.

– Давай так, ты мне подмажешь еще сладеньким, а я тебя в глаз лизну за это, – я вынул нож из раны и с любопытством уставился на собеседника, который начал внушать уважение.

– Ах ты сраный изврат! – в глазах пленника плескалась боль, но также смотрел на