Сладкие разборки - Светлана Алешина
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Так, кусаемся! — зло рассмеялся он, убирая руку. — Дружить не хотим! Жалко: мне вы как раз такой очень нравитесь.
Чубатый был явно из тех, кто уважает только тех, кто сумел набить ему морду.
— И сказки хорошие рассказываете, продолжал он. — Захватывающие, как детектив. Жалко только, с действительностью ничего общего не имеющие… Вы примите мой совет: займитесь сочинением детективов, у вас получится. И снимайте их на своем телевидении, будет превосходный сериал. А про историю, что вы мне тут рассказали, лучше забудьте: она не реалистична. Слишком надуманна, для нормального детектива чересчур сложна и запутанна.
Чубатый снова рассмеялся, откидываясь на спинку стула, а у меня опять мороз пошел по коже.
— И про меня тоже забудьте, — продолжал Чубатый. — И про Анжелку. Мой вам совет: если хотите, чтобы с вами или с вашими близкими не случилось какой беды, — он сделал многозначительную паузу, и у меня тоскливо сжалось в груди, — то пойдите в милицию и скажите там, что на разборке видели Игоря Горелова. Между прочим, это будет правдой, так что угрызений совести у вас быть не должно. А теперь, — и тут Чубатый поднялся и вышел из-за стола, — не смею вас больше задерживать. К сожалению, у меня дела.
Он сделал приглашающий жест к двери. Мы с Валерой подскочили и через мгновение очутились с обратной ее стороны только там я обнаружила, что колени мои дрожат, а Валера тщетно силится улыбнуться. Мы пропустили мимо ушей вопрос секретарши — что, ничего не вышло с телепередачей? — и направились было прочь из холла, но так быстро уйти нам было не суждено, потому что на пороге мы столкнулись нос к носу с Анжелкой Сучковой, за спиной которой маячила фигура майора Белоглазова.
— О, ты уже здесь! — не сказала, а прошипела она, едва завидев меня. В таком состоянии едва сдерживаемой ярости никогда прежде я ее ни разу не видела. — И у тебя новый спутник! — продолжила она, заметив Валеру. — Ну, те, с кем ты была вчера, намного круче! — Она криво усмехнулась, оглядывая Валеру, и впрямь худощавого и небольшого роста, с ног до головы. Будто ее Чубатый был с пожарную каланчу!
Они прошли в холл, майор поздоровался со мной, а Валере Гурьеву пожал руку.
— Ого! — воскликнула Анжелка, видя это. — Так ты у ментов свой человек! Значит, это я тебе должна сказать спасибо за то, что сегодня ко мне мент припрется вопросами меня донимать?!
Анжелка была в совершеннейшей ярости, еще немного, и она бросится на меня, чтобы выцарапать глаза. Я с тревогой смотрела на ее длинные, крашенные кроваво-красным лаком ногти.
— Успокойтесь, гражданка Сучкова! сказал Белоглазов бесстрастно. — Пожалуйста, проходите в кабинет.
— Заткнись ты-то еще! — взвилась Анжелка. — Я тебя предупредила, ты, дятел: если не оставишь меня в покое, тебя из органов выпрут. Ты понял?..
В это время на пороге кабинета возник Чубатый.
— Ты слышал? — грубо, как базарная баба, крикнула ему Анжелка, ничуть не стесняясь нашего присутствия. — Этот хрен, ментовская морда, приперся к нам сегодня в особняк, стал вынюхивать, какие у нас с тобой отношения! Спрашивается, кто им про это наболтал?
На этот раз голос Чубатого прозвучал не громко, но властно.
— Ладно, хорош орать! — сказал он спокойно. — Заходи сюда, поговорим…
И они, все трое, скрылись за дверью чубатовского кабинета. А мы с Валерой поспешили вниз, на улицу; мне катастрофически не хватало воздуха.
* * *— Мне кажется, ты тоже мог бы хоть пару реплик вставить, — заметила я Валере злым, обиженным тоном, когда мы выбрались наконец на улицу. —Не все же мне одной ему правду в глаза…
Валера выглядел смущенным и не таким ехидным, как обычно.
— Да все нормально, Ирина! — сказал он наконец. — Ты его и без помощников прекрасно раскрутила, лучше быть не может.
— Да, ты так считаешь? — Похвала Валеры в тот момент показалась мне едкой насмешкой. — Ты доволен результатами нашего расследования?
Валера пожал плечами.
— А что, собственно, ты ожидала? спросил он. — Что он расплачется и попросит у нас прощения?
— Идиоты мы оба, вот что! — сказала я с горечью. — Наивные, как дети, и такие же беспомощные! Поперлись к самому главному бандиту, думали напугать его тем, что правду о нем знаем… Да он теперь нас самих в расход пустит, как Сучкова, вот и все!
— Ну, это вряд ли, — сказал Валера преспокойно. — Наша гибель только навлечет на них лишние подозрения, ни одной проблемы не решив. Все, что мы о них знаем, все, что вредит им, знает и милиция. А то, что им на пользу, ты милиции так и не сказала. И пока ты этого не скажешь, можешь считать себя в полной безопасности, как у Христа за пазухой: никто тебя не тронет.
И вновь, как всегда, слова Валеры вселили в меня уверенность и спокойствие, однако я не хотела так просто поддаться его утешениям.
— Ну и что же нам теперь делать, ты, умник? — сказала я с горечью. — Это ты, может быть, тоже знаешь?
— Поехать в гости к бородавчатому, — отвечал Валера. — Как ты уже слышала сегодня, он работает привратником в особняке у Чубатого.
Опять Валерий с этим бородавчатым! Не догадывается, что ли, как неприятно мне лишний раз видеть его дебильную физиономию? Он уже, наверное, думает, что я не только должна поговорить, но и немного пококетничать с ним, чтобы выудить нужные сведения. Кстати сказать, какие?
— А что, собственно говоря, ты собираешься узнать у бородавчатого? — спросила я.
— Что-нибудь. — Валера пожал плечами. — Я понятия не имею, что может нам тут быть полезным…
— Но спрашивать-то что я должна? — спросила я с некоторой досадой: что за нелепую роль он мне придумал: пойди туда, не знаю куда, узнай то, не знаю что.
— Да спроси что хочешь! — сказал Валера. — Спроси, как дела, спроси, почему с телевидения ушел. Главное — втянуть его в разговор, чтобы он потрепался о чем-нибудь, а там, глядишь, скажет что-нибудь интересное, какую-нибудь зацепку назовет. Да что я это тебе объясняю? Ты это лучше меня знаешь, вон как Чубатого зацепила…
— Ну а толку-то от этого? — сказала я с горечью. — Много мы таким образом узнали?
Валера не ответил, и мне не хотелось далее продолжать бесполезный разговор. За бодрым, веселым тоном Гурьева чувствовались скрытое уныние и безнадежность. Потому что фактически мы были в тупике, хотя уже много чего раскопали, знаем даже, как все было и кто преступник. Но доказательств у нас никаких, и где их взять, мы не знаем. А пока у нас нет доказательств, будет Чубатый гулять на свободе, а Игорь Горелов сидеть вместо него в тюрьме. И по напряженному, сумрачному молчанию идущего рядом со мной Валерия я поняла, что и он не очень-то верит в успех визита к бородавчатому, не надеется, что мы узнаем от него что-то важное.
Той же тернистой тропинкой, нырнув под трубы теплотрассы и пройдя по железнодорожной насыпи, вернулись мы на проспект 50-летия Октября, чтобы сесть там в трамвай. Он довез нас до Пятой Дачной, где, сойдя с трамвая, мы пешком стали подниматься по узкой извилистой улочке, с тоской вспоминая — я, во всяком случае, — как здорово было проехаться по ней на Костиной «Волге».
Чубатовский особняк стоял на прежнем месте, столь же величественный и безобразный. Мы подошли к полупрозрачному решетчатому забору, и тут же огромная овчарка, бросившись нам навстречу, стала яростно лаять, так что колени у меня сделались ватными: между нами и страшной собачьей пастью был только узорчатый забор, и, к ужасу своему, я обнаружила, что собака вовсе не на цепи и при желании легко перепрыгнет через невысокую преграду. Мы позвонили, нажав кнопку электрического звонка на калитке.
Бородавчатый показался тут же, выглянул из-за двери особняка, сквозь оглушительный собачий лай мы едва расслышали его слова:
— Хозяев никого нет дома. Уходите! —И он собрался закрыть дверь.
Но тут Валера Гурьев не растерялся и громко, перекрывая собачий лай, крикнул:
— Эй, Бородавка! Выйди сюда, поговорить надо!
Вопреки моему ожиданию, тот послушался. Бородавка на его щеке на этот раз сидела неподвижно, даже не шевеля волосками, и, впервые заглянув ему в глаза, я вдруг обнаружила, что они были такие же бесцветные, водянистые, как и у его хозяина: только более глупые и бессмысленные.
— Ну, чего надо? — Бородавчатый недовольно и хмуро смотрел на нас.
— Ну, ты убери собаку-то! — так же властно сказал Валера. — В таком шуме как разговаривать…
Бородавчатый, не церемонясь, дал псу хорошего пинка, попал, видимо, в живот, так что тот жалобно заскулил, пополз прочь от нас, робко поджав хвост, точно какая-нибудь дворняга. Мне вдруг стало жалко этого верного и честного стража таких жестоких хозяев.
— Ну? — снова спросил бородавчатый. Я почувствовала, как Валера осторожно толкает меня в бок: давай, мол, начинай разговор. И я начала, правда, не без некоторого замешательства: надо же было вспомнить, как бородавчатого зовут по имени.