Акушер-Ха! (сборник) - Татьяна Соломатина

«Пятиминутку» Пётр Александрович провёл, как всегда, за пять минут, в отличие от Светланы Петровны. Начмед наша была слишком занята конференцией и осведомлялась лишь о ЧП в роддоме. А ЧП не было. Всё было прекрасно и удивительно. Кроме стойкого запаха хорошего коньяка в родильном зале и храпа так и не пригодившегося анестезиолога. Впрочем, почему это «кроме запаха»?

P.S. История от начала до конца – художественный вымысел. Не повторять. Опасно для жизни начмедов!

P.P.S. Ну и пьянству бой, разумеется! Слава России!

Ургентный звонок

Давным-давно, когда я ещё не знала, что ток – это направленное движение электронов преимущественно на север, а фамилия Эйнштейн вызывала исключительно юго-восточные ассоциации, я работала в родильном доме.

Он стоял особняком – в смысле обособленно, – потому что не в традициях русского дворянства было объединять пятиэтажные «дворовые» постройки с «высотками» палат главного корпуса многопрофильной клинической больницы.

И не в традициях было спать по ночам на дежурстве, но…

Как-то уж так вышло. В родзале было пусто. И даже немного гулко. По коридорам не шаркали роженицы-шатуны и санитарки не елозили швабрами, ритуально гремя цинковыми вёдрами и рисуя на кафеле магические круги… Тиха роддомовская ночь. Долетишь до середины ночного дежурства – не смотри вниз…

Кстати, вас никогда не интересовало, что будет, если, падая во сне, вы долетите до конца? Я всегда просыпалась. Проклятый инстинкт самосохранения. Сегодня, падая камнем вниз с огромной высоты без парашюта, дельтаплана или каких других приспособлений, я наконец заинтересовалась, правы ли все эти индейцы племени яки и прочие приверженцы прикладной эзотерики, что если, падая во сне, ты долетишь до конца, так ты ДЕЙСТВИТЕЛЬНО долетишь до КОНЦА? Да так, что ни один травматолог уже не поможет?

Так что где-то там, в глубине своего научно-исследовательского сна, я решила не просыпаться. Не просыпаться до тех пор, пока хаос мистики не будет разоблачён, обнажив стоящую за всем этим истину – очень чешется колено…

И вот, когда бездна уже совсем готова была обнаружить дно, откуда-то сверху протрубили ангелы Господни. Очень звонко. Я бы даже сказала – ургентно…

Тут я должна пояснить неискушённому читателю, что это такое – ургентный звонок. Как и любой звонок, он начинается с кнопки, которую кто-то жмёт, приводя в движении электроны. После чего они начинают направленно двигаться преимущественно на север и поэтому громко ругаются и звенят по дороге. А может, как-то иначе – я в физике не сильна. А давят на кнопку ургентного звонка, если привезли что-то очень тяжёлое. Не два ящика водки ко Дню космонавтики, а в смысле состояния. Шок, например. Кровотечение. Отслойка. Неотложное состояние то есть. Требующее немедленного вмешательства. Когда звенит этот самый звонок – врач должен хватать что надо и бежать быстрее в сторону пациента, иначе тот из неотложного состояния отчалит в состояние временно отложенное, где не предъявляют никаких жалоб, где нет ножевых и пулевых ранений, где не умирают от тромбоэмболии лёгочной артерии и геморрагического шока.[53] Где всем хорошо, потому что два раза за одно и то же не судят. Так что врач, заслышав такой звонок, должен срочно прибыть в чём есть и не допустить этого самого «хорошо». Потому что нет в медицине состояния «хорошо» или «плохо». Есть состояние удовлетворительное, средней тяжести, тяжёлое и крайне тяжёлое. И вот врач прибегает на звон и делает из крайне тяжёлого состояния состояние тяжёлое или средней тяжести. А потом – удовлетворительное, и этим, собственно, удовлетворяется. А «хорошо» пусть каждый потом сам себе делает. Если врачи будут всем делать хорошо, то уже не врачи они никакие, а… А если он не прибежит вовремя, то врачу его гражданская совесть, начмед, главврач, гор– и облздрав и всякие прочие летальные комиссии и юридические лица сделают состояние, не совместимое с жизнью. То есть «хорошо»…

Простите, я, кажется, увлеклась размышлениями вместо объяснений.

Короче, ургентный звонок – это такая тревожная кнопка на пульте охраны. Забыли вы, например, код отключения своей сигнализации – к вам через десять минут приедут «маски-шоу» с автоматами. И вы им будете показывать паспорт с пропиской. Если, конечно, они не новички в своём нелёгком деле и разберутся, что к чему. А если не разберутся, то вы можете оказаться прописанными в тяжёлое состояние. Не забывайте коды.

Вот и врачи бегут по ургентному звонку, но ещё быстрее и без автоматов. Бегут и не знают, что именно их там ждёт. Но всегда знают, что ничего хорошего.

Я вскочила – и побежала. Хотела было написать «в чём мать родила», но это была бы неправда. Потому что мать меня родила в околоплодном пузыре, а на дежурстве все доктора спят в пижамах. Видали сериал «Скорая помощь»? Вот в таких и спят.

А я в пижаме не только сплю, но ещё и лечу, как реактивный истребитель, и тут – трубят на самом интересном месте, должном разрешить извечный архиважнейший для человечества вопрос: «Что будет, если ты таки приземлишься во сне?» Я пикирую и… вскакиваю с кровати и несусь в приём. И туда же топочут санитарки, и, слышу, уже служебный лифт спускается, потому что анестезиологи спят на пятом. Ожил «родимый аквариум». Рыбы заметались, сбились в косяк и стаей – в приёмное.

Прибегаем, а там… Стоит испуганный интерн – без году неделя в роддоме. Он хотел на улицу пойти покурить. А там темно. Он выключатель нащупал и включил. Ну, чтобы, значит, никого не беспокоить.

Сука!

Нет. Мы его не били. Мы его послали за сигаретами. Всё одно уже не уснуть. Санитарки вёдрами начали греметь. Дамы из послеродового по своим делам – тапками шуршать.

А вообще-то слава богу, что это интерн в ту ночь просто случайно нажал ургентный звонок. Чего ругаться-то? Главное, что никого не привезли в крайне тяжёлом и тяжёлом. Главное, что кому-то, значит, всё ещё удовлетворительно. Или около того.

Жаль, правда, что я так и не узнала, что же будет, если во сне до конца упасть. И почему именно в этот момент интерну приспичило покурить? Самое смешное – он некурящий вообще-то. Про «покурить» – он так, со страху нам сказал, потому что про «покурить» в роддоме поймут, а вот про «воздухом подышать», когда все спят, – могут и навешать. А вдруг?.. Да нет – обычный интерн. Я его потом сто раз видела в операционном предбаннике – нет у него никаких крыльев. Хотя Бог большой шутник – у него порой такие странные ангелы. Совсем без крыльев. Хоть и некурящие.

Автослесарь, духовное акушерство и все-все-все

Сдохла на трассе моя «Нива». Я к обочине на голой инерции срулить успела и сижу, курю бамбук. Покурила – подсос, сцепление, зажигание – ничего. Убрала подсос, газ в пол, зажигание – ничего. Открыла капот, подёргала за волшебные пимпочки, что супруг показывал. Газ в пол, зажигание – ничего. И звуки моя «Нива» издаёт нежизнерадостные. То есть, чую, прогноз неблагоприятный. Пациент скорее мёртв, чем жив. Ну, думаю, хорошо, что я сегодня тёплую куртку и ботинки надела. А то ведь я могу в пижаме и тапках ездить. Домой-то доберусь, а вот что с машиной делать? Голосовать на трассе? Не смешите меня. Куртка на мне норковая, в кошельке денег достаточно на бутылку, рядом лес – не-не-не, увольте. В общем, покурив ещё, я осознала, какое счастье быть замужем за любящим, а не то – эвакуатор, хмурые работяги, миру мир. И нервы. А так я мужу позвонила и сижу уже не нервничаю. Ну, почти. Потому что он пообещал за мной кого-то пригнать и дал ЦУ сразу на СТО отволочь. А «почти» заключается в том, что если вы не болтались на тросе со сдохшей «Нивой»… Это как оргазм. Кто не испытал – не имеет смысла рассказывать. Сразу понимаешь, зачем в организме мускулатура, особенно всякие бицепсы-трицепсы.

Сижу, курю. Размышляю о нелёгкой судьбе автослесарей в наше нелёгкое время. Димка – хороший парень был. Руки золотые. Но мозга нет. И печень ни к чёрту. А как напьётся – так вообще засада. На Дальний Восток недавно свалил, потому что тут ему уже никто на водку не даёт. Даже на пиво. Только в тыкву с ноги.

Спустя двадцать минут подъезжает «Волга». Я, обречённо вздохнув, выхожу, и тут – о чудо! – я вижу, что в машине сидят целых два дядьки, а не один новый наш автослесарь Андрей. Они меня в «Волгу» усаживают, домой отвозят, я им – ключи и документы, они мне за что-то: «Спасибо!» И уехали. Я от счастья начинаю не только курить, но и пить сливовицу. Это такая фруктовая хорватская водка. Ну, потому что холодно и за руль уже не надо. Даже не мечусь и лишний раз воздух не сотрясаю, мол, когда будет готово, ах, почему мир ко мне так жесток и всё такое. Зачем драгоценную энергию тратить?

На следующий вечер Андрей пригоняет мою «Ниву», а за ним «лягушонка в коробчонке». В смысле – наша приятельница на «Оке». Автослесаря увезти из нашего лесного захолустья. Я думаю, как же он в «Оку»-то поместится. Приятельница-то с воробья размером – ей «Ока» самое оно. А новый наш автослесарь Андрюша – он чуть меньше негра из «Зелёной мили» и такой же милый, спокойный, улыбчивый и стесняется. Это стеснение меня и подкупило наповал – он в четыре раза больше меня, а краснеет и ямочки на щеках. Позвала их, короче, кофе пить, чай, не зверь я какой.