После дождичка в четверг (сборник) - Светлана Алешина

– И что же было дальше? – спросила я.

– Когда я очнулся, то еще некоторое время приходил в себя, – продолжил рассказ Кормильцев. – Было ужасно муторно, и я попросту ничего не соображал. Точно с перепою или после глубокого сна. Наверное, минут десять-пятнадцать пытался сориентироваться, пока до меня не дошло, что случилось. Гостей уже не было, сейф стоял открытый – деньги похищены и то, о чем я вам говорил, тоже. Пропало еще несколько марок. Можно было ожидать, что эти негодяи хапнут все альбомы подчистую, но они предпочли забрать лишь несколько особо ценных экземпляров. Но это выяснилось уже на следующий день. А тогда я отправился в магазин, куда можно пройти прямо из квартиры, и спросил жену, как давно ушли посетители. Она очень удивилась и сказала, что почти сразу – вежливо попрощавшись и сообщив об окончании переговоров. Ей и в голову не пришло заподозрить нечто необычное.

– И как же вы поступили? – поинтересовалась я.

– Честно говоря, никак, – развел руками Кормильцев. – Меня охватило странное безразличие ко всему. Целый вечер у меня раскалывалась голова и страшно хотелось спать. Я не стал поднимать никакого шума, даже жене ничего не сказал. Лег пораньше и заснул как убитый. Это уж потом до меня дошло, как я влип. Предпринять какие-то меры я решился только вчера. Один знакомый посоветовал. В принципе я не афиширую, что со мной случилось. Во-первых, стыдно, а во-вторых, боюсь, вдруг эти мошенники пустят в ход… э-э… письма… Поэтому, если чего, я вас прошу – вы уж, пожалуйста, поделикатнее как-нибудь…

Визитер замолк и с надеждой посмотрел на меня.

Я не сразу нашлась, что ему сказать. Несомненно, то, что случилось с господином Кормильцевым, представляло интерес и даже могло претендовать на определение его истории как загадочной. Но прежде чем обнадеживать человека, мне хотелось посоветоваться с коллегами.

– Знаете что? – сказала я после некоторого раздумья. – Оставьте мне свой номер телефона. Мы здесь все обсудим, и я перезвоню вам.

Кормильцев полез в карман и с готовностью протянул мне визитную карточку. Но лицо его выражало огорчение.

– Выходит, вы можете мне отказать? – пробормотал он. – Обидно.

– Обидней будет, если я пообещаю, но ничего не смогу сделать, – ответила я.

Глава 2

Беседу с Кормильцевым я предусмотрительно записала на диктофон, поэтому наши мужчины могли ознакомиться с обстоятельствами дела во всех подробностях. Отреагировали на запись все, конечно, по-разному.

Как обычно, самым эмоциональным оказался Ромка, который в глубине души считает скромную должность курьера досадным недоразумением в своей биографии и втайне претендует на репутацию великого сыщика. Он завелся с ходу и, кажется, был готов немедленно бежать по следу преступников.

– Разумеется, мы должны их найти! – заявил он категорически, без оглядки на субординацию. – И чем скорее мы за это возьмемся, тем лучше! Время и так упущено. Не мне вам объяснять, что промедление сводит шансы найти мошенников к минимуму.

Я невольно улыбнулась. Похоже, Ромка уже считал наше участие в расследовании делом решенным и лишь сетовал на нашу нерасторопность.

Виктор, как всегда, пожал плечами и задал единственный вопрос:

– Уточнить – почему он боится милиции?

Наш фотограф некогда служил в войсковой разведке и участвовал в афганской войне. Наверное, оттуда «родом» его немногословность, уверенность и решительность действий в критических ситуациях. Когда дело доходит до рукопашной или наружного наблюдения, ему нет равных. Однако лавры Шерлока Холмса его нисколько не прельщают, Виктор с большей охотой предпочитает возиться с фотоаппаратом и химикалиями. Кстати, фотограф он замечательный.

Вопрос, который он сейчас задал, смущал и меня. Вообще, подобный вопрос зачастую заставляет нас ломать голову. В том, что люди обращаются к нам за помощью в обход официальных органов, всегда кроется потенциальная ловушка. Можно сказать, в таких случаях мы сами часто ходим на грани законности.

– Ты же слышал, – напомнила я, – украдены любовные письма, и он боится, что об этом узнает жена.

– Не представляю, какая женщина может польститься на этого колобка, – задумчиво произнесла Маринка. – Я понимаю, когда мужчина высокий, широкоплечий, с ясными и чистыми глазами…

В общем, портрет ее идеального мужчины был нам хорошо известен, поэтому я сразу перебила секретаршу, напомнив:

– Любовь зла, как гласит известная пословица. Не все женщины столь разборчивы…

Виктор согласно кивнул и тут же резонно отметил еще одну странную вещь в истории Кормильцева:

– Кто сейчас пишет письма?

Замечание, что называется, в самую точку. Действительно сложно было представить себе любовников, которые в наш рациональный век обмениваются пылкими посланиями и бережно хранят их. Меня тоже смущал этот момент, и я сразу заподозрила, что Кормильцев лукавит и письма просто выдумал.

– Вопрос даже не в том, кто их пишет, – подал голос Кряжимский. – Что-то здесь другое. Судя по рассказу, похищение было целенаправленным – деньги, ценные марки. Поэтому мне представляется сомнительным, чтобы преступники стали обременять себя письмами, значения которых они не знают.

– Почему не знают? – не преминул поинтересоваться Ромка.

– У них не было на это времени, – хладнокровно пояснил Кряжимский. – Все произошло очень быстро, в течение нескольких минут. А заранее они тоже вряд ли могли о них разузнать – о такой переписке обычно не распространяются даже среди друзей.

Сергей Иванович обладает именно тем, что Ромка обыкновенно приписывает себе, – аналитическим умом. Кроме того, он накопил неоценимый жизненный опыт и является буквально кладезем информации. Пожалуй, Кряжимского без преувеличения можно назвать мозгом нашей редакции.

– Полагаете, у этой парочки был наводчик? – спросила я.

– Скорее всего, – задумчиво проговорил Кряжимский. – По-моему, мы имеем дело с хорошо продуманной аферой, вдобавок с применением технических средств. Судя по всему, мы имеем дело с необычным преступлением. Первое впечатление не обмануло Кормильцева – он столкнулся с интеллигентными людьми. Заметьте, они не стали бить его кистенем по голове, не стали приставлять нож к горлу…

– А что? Что они с ним сделали? – вскричал Ромка, уверенный, что тут же получит исчерпывающий ответ.

Кряжимский грустно посмотрел на него и сказал:

– Вполне возможно, это и есть самая главная загадка. Лично мне пока ничего не приходит в голову. Может быть, у тебя есть какие-то предположения?

Ромка уже успел открыть рот, но я поспешно сказала:

– Предположений у Ромки, как я догадываюсь, целый вагон. Но сначала нужно решить – беремся мы за это дело или нет? Я ведь намеренно не стала выяснять у Кормильцева всех подробностей. Если мы устраняемся, они нам ни к чему, не так ли?

На лице у Ромки мелькнуло разочарование, мгновенно сменившееся выражением надежды, когда Кряжимский негромко заключил:

– Мне кажется, устраняться нам не стоит. Дело может получиться интересным. Предполагаю, что Кормильцев не единственная жертва мошенников. Но следует помнить об одном – возможно, он не был в рассказе до конца искренним, и поэтому есть опасность оказаться втянутыми в какую-то махинацию. Мы должны быть бдительны.

В конце концов решение приняли единогласно. Конечно, полной уверенности в том, что нам удастся стяжать лавры в новом деле, ни у кого, кроме Ромки, не было, но такое ощущение возникает в начале каждого расследования, и я уже привыкла не обращать на это внимания.

Мы договорились, что прежде всего я навещу Кормильцева у него дома и уточню подробности на месте. Кряжимский намеревался по своим каналам выяснить все, что возможно, о личности самого Кормильцева и о его бизнесе. Виктор с Ромкой должны были разузнать через адресный стол, сколько в городе Тарасове проживает человек по фамилии Трауберг, и, по возможности, провести за каждым визуальное наблюдение. Маринка тоже получила спецзадание – выйти в Интернете на сайт филателистов и попытаться отыскать там следы интеллигентной парочки.

Виктор был так любезен и самоотвержен, что отдал мне свою машину, и я смогла немедленно выехать на место – без оглядки на скверную погоду. Кстати, я даже поймала себя на мысли, что от моего плохого настроения не осталось и следа. Лишний раз подтвердился известный тезис – для душевного здоровья требуется лишь дело, которое захватывает тебя без остатка.

Цветочный магазин на Советской был мне хорошо знаком. Правда, до сих пор я не рассматривала его в контексте криминальных отношений. Да и вряд ли кому пришла бы в голову такая мысль при взгляде на этот, прямо скажем, небойкий магазинчик под скромной вывеской и с небольшой витриной, за стеклом которой умиротворенно склоняли головки экзотические цветы.

Я остановила машину как раз напротив витрины и торопливо направилась в магазин – дождь все еще лил, и на улице было совсем неуютно.