Труболесье - Влад Туманов

два лезвия, с выпущенными наружу кишками, разодранным телом и мыслями о суициде, я молча смотрел на нёсшегося в мою сторону монстра. Мои глаза застилал туман, и я видел только размытый чёрный силуэт, решивший, что со мной покончено, и прыгнувший на меня сверху. Секунда, две… чувство полной дезориентации, темнота в глазах и ощущение давления на всё тело, словно кто–то повалил на меня диван. Ещё две секунды, и всё тело принялось сильно болеть, тянуть и покалывать, а в районе живота стало значительно теплее. Я услышал кряхтение и скулёж волка, из–за чего моё лицо само по себе расползлось в глупой улыбке.

— Всё–таки попал… — прохрипел я и с чувством выполненного долга отрубился.

* * *

Очередное моё пробуждение в этом мире, далеко не таком дружелюбном, как казалось на первый взгляд, было, пожалуй, самым неприятным из всех. Стоило мне прийти в себя, ещё даже не открывая глаз, я заорал как резаный, ощущая сильное жжение почти по всему телу. Изредка это самое жжение куда–то пропадало, но периоды затишья длились несколько мгновений, и это почти не спасало положения. Найдя в себе силы, чтобы открыть глаза, по большей части из–за животного интереса, я с ужасом уставился на свой горящий торс. Всё моё тело полыхало ярким огнём, выпаривая вытекающую из разорванной брюшной полости кровь. За языками пламени я видел, что мои раны тихонько затягивались, свёртывая кровь и тут же наращивая новую кожу, но делали они это чертовски медленно из–за постоянно прерывающего процесс старого гнома. Олекх стоял рядом с моим телом, предварительно откинув мёртвую тушку волка в сторону, и совершал пассы руками, изредка наводя их на меня. В эти моменты вокруг меня появлялась зелёная сфера, убирающая пламя на мгновение. Но она тут же пропадала, как только огонь снова разгорался, и процесс моего «лечения» начинался заново. Выпучив глаза от страшнейшей боли, я посмотрел на гнома и проорал так, что чуть не надорвал глотку:

— Старый, с–с–с-собака! Прекрати лечить, мешаешь только!

Олекх, услышавший мой голос, резко дёрнулся и перевёл свой взор на меня. Не знаю, что именно сподвигло его остановиться: мой бешеный взгляд или истерический вопль, — но… лечение гном прекратил. Огонь разогрелся с новой силой, поджигая участки тела, где был разодран костюм, и… моё лицо. Осознал я это не сразу, а только тогда, когда раны почти зажили. Боль в брюшной полости начала сходить на нет, а раны затянулись, притом вместе с костюмом. Это стало для меня открытием, как и полыхающая голова. Вероятнее всего, со стороны я напоминал живой факел, но единственная мысль, которая и в самом деле меня беспокоила: «Что будет с моими волосами?»

Ответ на свой вопрос я получил быстро. Солнечная погода, которую, похоже, вернул Олекх, быстро сменилась пасмурным небом, и моё лицо тут же перестало полыхать. Боль сразу ушла, оставив после себя только фантомные отголоски и психологическую травму на остаток моей жизни. Быстро поднявшись в сидячее положение и отдышавшись, я схватился за голову и облегчённо выдохнул:

— На месте…

Олекх, до этого находившийся в состоянии, словно все его кусты друдены сгорели в праведном огне, а он даже ни разу дыма не вдохнул, вдруг повеселел и улыбнулся.

— Если первое, о чём ты переживаешь после подобного, это о волосах… значит, с тобой точно всё хорошо. — И гном чертыхнулся. — По крайней мере, в физическом плане… А вот в ментальном… я бы посоветовал тебе обратиться к знахарю.

Взглянув на тушку волка, а затем переведя свой взор на учителя, я произнёс самым серьёзным голосом, который когда–либо выходил из моего рта:

— Старый, мне абсолютно без разницы, что ты думаешь, но… Неси сюда пару кустов своей этой друдены. Она мне жизненно необходима!

Услышанное произвело на гнома неизгладимое впечатление: улыбка растянулась от уха до уха, глаза повеселели и загорелись ярким блеском, а уши, казалось, пошли в пляс. Резко подпрыгнув на месте, Олекх хлопнул в ладоши.

— Сие момент! — выкрикнул он и, щёлкнув пальцами, испарился в воздухе.

Не прошло и пяти секунд, как старик уже стоял рядом со мной и отрывал от куста сушёные листья, попутно забивая новую трубку размером почти в два раза больше, чем предыдущая. Я же смиренно ждал, когда он закончит. Пусть я был всю жизнь против этого, считая, что трава — это очень плохо… Но сейчас я чувствовал, что она мне жизненно необходима…

— Только это, учитель. — Я взглянул на гнома, отчего тот замер, словно его принял наряд ЭДК[1]. — Пока мы будем курить… Мне нужно будет о многом тебя расспросить.

— Обижаешь! — Олекх радостно поджёг содержимое трубки и, вдохнув едкого дыма, передал мне эстафету. — Спрашивай всё что угодно!

[1] Эльфы Друдена Контроль

Глава 12. Увиденное не развидеть

Едкий дым, заполнивший мои лёгкие, разительно отличался от табачного дыма, который выдавали сигареты. Он был более сладким, сильнее обжигал горло и выходил не густым облаком, а сильно распылялся, тут же растворяясь в воздухе. Да и эффект оказался несколько иным, пускай и не показался мне по–началу каким–то критичным. Лёгкое головокружение, покалывание по всему телу, а затем состояние опустошения и мимолётной эйфории накатывали на меня поочерёдно, волнами. Все проблемы тут же отошли на задний план, я забыл про боль, которую испытывал буквально несколько минут назад и лёг на мягкую траву, растянув лицо в глупой, детской улыбке. Сидящий рядом гном посмотрел на меня с уважением и потянулся к трубке, в которую я вцепился мёртвой хваткой, не желая отдавать предмет, подаривший мне райское наслаждение. Я походил на ребёнка, страдающего от кариеса и неожиданно нашедшего где–то в закромах кухонного гарнитура спрятанную шоколадку. А Олекх был моим дедом вернувшимся домой и нашедшим меня лежащим на полу кухни, с дебильной улыбкой и измазанным в шоколаде рту.

— Да отдай ты! — рявкнул Олекх, выхватывая у меня из рук трубку. — Ты здесь не один!

Крик старого гнома вдруг начал разноситься гулким эхом, постепенно переходящим в тянущийся однотонный шум, а меня понесло по течению, постепенно начиная погружать в странное, неведомое мне до этого времени состояние. Сопротивляться ему было трудно, но я всё же старался держаться на плаву, хотя со временем я осознал, что это было невозможно. Окружающая меня атмосфера поменялась очень быстро, начав сильно нагнетать и порождать панику в моей голове. Меня не отпускало чувство, что я сейчас вот–вот умру и никто не сможет мне помочь. Перед глазами начали мелькать прошедшие события из жизни. Я вспомнил всё: травлю сверстников, которых я изредка встречал на улице, гуляя с