Это (не) Игра! х1 - Евгений Нетт

И лучше бы мне с ней и вовсе не встречаться: целее буду…

Глава 09

Тролль выл и отчаянно дёргался, силясь вытащить из ран застрявшие в мясе, мышцах и костях колья, но все его телодвижения не приносили твари ничего кроме боли. На моё счастье, парочка шипов прогнулась под весом повалившейся туши, и ловушка чисто физически не смогла втянуть смертоносную сталь под землю.

Моя несчастная, но донельзя живучая жертва размахивала обеими лапами, заливала всё вокруг кровью и нестерпимо воняла, заставляя меня безостановочно морщиться и мысленно костерить создателя этого чудовища.

Ладно огромный, ладно живучий, ладно смертоносный — вонь-то ему на кой чёрт присобачили в качестве основной характеристики⁈ К нему подойти было страшно просто потому, что казалось, будто следующий шаг станет для сознания последним.

Оно просто сложит с себя обязанности и покинет своё место, послав к чёртовой матери бесчеловечные условия работы…

Но у меня не было выбора, так как добить тролля всё-таки было необходимо. Не тот это был противник, чтобы проверять на нём, даст мне опыт за опосредованное убийство или нет. Да и проверить, получится ли вспороть его шкуру кинжалом было необходимо: мало ли, как оно дальше сложится?

Вот и кружил я вокруг умирающего тролля, не видя варианта подступиться и не получить по шапке лапой с меня размером. С мимиком было намного проще, так как там и язык был помельче, и за спину он почти не поворачивался. Тролль же уверенно вращал корпусом, превращая серьёзные раны в откровенно страшные, но не оставляя попыток дотянуться до меня своими хваталами.

Я выжидал, изредка помахивая кинжалом. Пару раз даже получилось оставить неглубокие царапины на толстой шкуре чудовища, но не более того.

Пять минут, десять, пятнадцать — и только тогда интуиция возопила: пора!

Тролль ослаб и двигался едва-едва, так что я, ни на миг не забывая об осторожности, налетел на него с тыла и так, чтобы ему было очень проблематично ко мне развернуться.

Налетел, пронёсся над каменным полом, едва касаясь того ногами, оскалился, замахнулся — и ударил, вогнав кинжал в заднюю часть шеи. Толстая шкура прогнулась, причудливо хлюпнула и поддалась, но сталь практически сразу столкнулась с неожиданно прочным хребтом, в которым и увязла. Уже в следующее мгновение я был вынужден убирать оружие в инвентарь и рывками, с прыжками и подкатами покидать опасную зону, избегая смертельно для меня опасных лапищ монстра, котороми тот начал молотить как в последний раз.

Впрочем, с каждой секундой движения моей жертвы становились всё медленнее и медленнее, что прямо указывало на последнюю, отчаянную попытку тролля забрать обидчика, — меня, — с собой в мир иной.

И он даже пару раз почти меня достал…

Но почти — не считается, и тролль в таком состоянии был всяко медленнее мастера. Во мне же потихоньку просыпалась кровожадность и необычное чувство азарта, смешанного с эйфорией от близкой победы, так что уже через полминуты я крутился, вращался и скакал вокруг неповоротливой полудохлой твари, вскрывая ему мясистую шею кинжалом вплоть до тех пор, пока из мощных лап не утекла сила, и они не скользнули на пол безвольными плетьми.

Эта картина вызвала во мне радость и восторг настолько сильный, что выйди на меня сейчас второй тролль — и я бы бросился разделывать и его.

Но второго тролля не было, а мне, наконец, «капнул» опыт. Много опыта!

Как за одиннадцать-двенадцать скелетов примерно. А сразу после этого пришёл, судя по всему, закономерный откат: я, отойдя от трупа, сел на землю, отчётливо ощущая как дрожат руки и ноги. Меня страшно колотило, а кинжал почти выпал из похолодевших пальцев, когда я сообразил и отправил его в инвентарь.

Это простое действие как будто бы послужило спусковым крючком: дыхание спёрло, а на коже выступили бисеринки прохладного, отчётливо ощущающегося сейчас пота. Даже факел, который я придвинул чуть ближе, не грел. Наедине остался я и мерзкий, пугающий холод близкой смерти: я осознал, насколько рисковал что в первый, что во второй заход.

Троллья лапа — это ни разу не ладошки скелетов и не дубинки звиггов. Это огромное хватало маленького такого экскаватора, который пойманную добычу постарается сразу затащить в пасть. А там если прожуют — уже не оправиться. Тем более, что и лечиться мне прямо сейчас считай что нечем.

Как будто намного разумнее было бы оставить тролля истекать кровью, но ударившие по мозгам ярость и жажда крови сделали своё чёрное дело. Я поддался им, испытав невиданное доселе удовольствие от охоты на живую и сильную дичь, которая даже в полудохлом состоянии способна меня убить. А момент смерти тролля и вовсе был несравним ни с одним из видов удовольствий, которые я успел опробовать в жизни. Он ни на что не походил, но ощущался ярче и сильнее любого аналога.

И это подкупало, подталкивало на поиски ещё одной твари не хуже тролля…

Плохо ли это? С точки зрения рационального подхода к своему выживанию — не очень хорошо. Потому что я мог погибнуть там, где можно было избежать опасности. А мог и недополучить опыта, который самым что ни на есть прямым образом влиял на мою боеспособность и выживаемость. Этак перестрахуешься раз-пятый-десятый, и в сумме однажды набежит столько, что не хватит, например, десятый уровень получить, без которого тебе очередная тварь хребет переломит.

Пока ведь оно как работало: на пути строго отмеренное число противников, не больше и не меньше. Нельзя подфармить опыта, зато можно его упустить. Мне ведь, теоретически, ничего не мешало просто свалить дальше, оставив какую-нибудь вражину позади недобитой, верно?

Так и тут: я или беру всё, что только может дать игра, и готовлюсь к дальнейшим испытаниям, или боюсь всего подряд и однажды умираю, потому что мне не хватит сил, навыков и смелости.

Для выживания мне нужна была сила, и пока чрезмерная агрессия шла мне на пользу. Так стоило ли опасаться чувства, которое, к тому же, приносит такое удовольствие и одаривает невообразимой мотивацией? Скорее нет, чем да. Нужно контролировать себя, но не сдерживать. Направлять гнев и ярость, откуда бы те ни приходили. Потому что сейчас у меня нет права на ошибку. Оступлюсь — умру, куда уж проще?

Подкрепившись зажаренным до черноты языком мимика, я вылакал, наверное, целый литр воды, только после этого начав разбирать тролля на ингредиенты.

Вблизи удалось заметить важную деталь, касающуюся его шкуры: